Александр Варго - Электрик

Что-то пошло не так. Он должен был умереть там, в заброшенном клубе на краю шахтерского поселка. Умереть одному или вместе с этими нерасторопными ментами. Как плохо, что в России нет казни через электрический стул – тогда слова той нищенки были бы пророческими.

«Вижу вспышку» , – прокаркала старуха.

Саша украл у пьяной матери рубль и бежал к универсаму купить себе конфет. Поэтому, когда женщина схватила его за рукав вылинявшей рубахи, он крепче сжал желтую бумажку в кулачке. Неужели мама проснулась и заметила пропажу? Последнее время она мало что замечала, даже когда мочилась под себя. Поняла, что рубль спер «паршивый сукин сын, как и его отец», и отправила в погоню эту старуху.

«Вспышка» , – громко произнесла ведьма.

То, что бабка ведьма, Саша знал точно. И только теперь он понял: ей не нужен его (мамин) рубль, ей нужна его душа. Душа, которую нельзя спрятать в зажатый кулак, как потрепанную банкноту. У маленького ребенка она снаружи – бери кто пожелает. Саша съежился, он готов был отдать рубль, конфеты, да что угодно, только не душу.

«Ты погибнешь от вспышки» , – продолжила гнуть свое бабуля.

Саша почему-то думал: если ведьма читает мысли, то он будет называть ее ласково. На всякий случай, может, она сжалится и не заберет его душу.

Сейчас, сидя на нарах в одиночной камере, Мансуров чувствовал, что нет у него души. Либо все-таки старуха забрала ее тогда, либо не было ее никогда.

«Не сегодня, хотя сегодня тоже вспышка, – крякнула старушка. – Потом будет вспышка. Много вспышек. Много смертей. Одна из них – твоя».

Саша вырвался (как же сильно он испугался тогда!) и побежал домой, совсем позабыв о конфетах и намокшем от пота рубле.

Мансуров поморщился.

В тот вечер была вспышка. Вспышка, сделавшая его тем, кем он сейчас и являлся. Ведьма была права. Вернувшись домой, Саша пошел к себе в комнату. Мать что-то громко рассказывала на кухне. Снова пьет. Саша боялся ее. Боялся и ненавидел. Он очень хотел, чтобы папа вспомнил и пришел за ним. Но, как сказала пьяная женщина на кухне, чудес не бывает. И их действительно не было. Порой Саша думал, что мать попросту знать не знает, кто именно его отец. Так, очередной собутыльник. Но ему хотелось верить в то, что его отец высокий и сильный, чем-то похожий на Брюса Уиллиса. И не приезжает он к нему только потому, что ему некогда – он, словно «крепкий орешек», спасает мир.

Пока его папа был занят, а мама пила, а потом трахалась, как шлюха, прямо там, на кухне, мальчик был предоставлен сам себе. Тот вечер не стал исключением. Саша вошел в комнату, спрятал рубль в потрепанную книгу «Семь подземных королей» и сел за стол. Он намеревался закончить паять светомузыку. Десятилетний мальчишка с паяльником в руках вызвал бы чувство гордости у вернувшегося с секретного задания отца – ведь Саша научился этому сам. Но дверь распахивалась только иногда, и на пороге появлялась пьяная женщина, которую и матерью-то не назовешь. «Недоумок, как и твой папаша», – проговаривала она и, хрипло засмеявшись, шла на кухню к очередному хахалю.

Саша брал лампочки и провода, тыкал жалом паяльника в припой, выпускающий едкий дым, затем проводил по стержню олова, собирая блестящие слезы, и спаивал схему, срисованную у Митьки из соседнего подъезда. Митька вообще был везунчиком – у него не только всевозможные схемы были, у него был папа, который и научил его всему этому.

Мальчик взял паяльник и провел по кусочку желтой смолы, но сизый дымок не завился, как это бывало всегда, и не раздалось шипения. Саша посмотрел на медное жало, дотронулся до него пальцем, а затем и всей пятерней. Паяльник был холодным. Мальчик начал прощупывать провод. Вот тут-то и случилась эта долбаная вспышка, о которой каркала старая ведьма. Мансуров слабо помнил свои ощущения, но они были определенно не из лучших.

После этой вспышки жизнь перевернулась. Нет, тогда он этого еще не знал. Он понял это, когда попытался поступить в институт, потом в армии. После удара током Саша Мансуров больше не смог разговаривать, как все нормальные дети. Он начал путать буквы «Ш» и «С». Причем не только в разговоре, но и в написании. Вокруг все издевались. «Сла Шаса по соше и шошала шушку», – слышал Саша отовсюду.

– Пошмотрим, кто еще шошать будет, – шептал Саша и мечтал о вспышках. Он часто вспоминал о пророчестве старухи и готовился. Не знал лишь, как это будет, где это будет и кто будет удостоен привилегии стать первым.

Вспышка случилась в первые дни после новогодних праздников. Жертвой стал случайный недотепа. Александр Мансуров, вернувшись из армии, устроился на Донскую чулочную фабрику электриком. Парня не пугала повторная «вспышка» (ну разве совсем чуть-чуть), но он чувствовал себя обязанным выполнить накарканное старухой. Случайное стечение обстоятельств убило придурка и открыло счет убийств Электрика. Саша включил рубильник с табличкой: «Не включать. Работают люди». Люди тут же отработали. Совсем. Болван, ковыряющийся в щитке по другую сторону проводов, умер мгновенно…

Саша дернулся на нарах. Он всегда чувствовал, когда по коридору шел охранник, но сейчас это чувство было в несколько раз сильнее, будто к камере подходил не один человек. Дверь с лязгом открылась, первым вошел начальник караула Звягин. То еще мурло. Мансурова начинало трясти, когда на пороге его камеры появлялся этот человек. Хм, человек… Звягин был зверем. Но сегодня (что-то подсказывало Электрику) Звягин окажется дворовым псом на фоне матерых волков.

– Вставай! – приказал начальник караула.

Мансуров послушно встал.

– Давай, сука! – К нему подошел самый хлипкий из конвоиров и толкнул к выходу. – Ты же любишь электричество?

– Тебя ждет работа, – оскалился незнакомый ему охранник. – Нам надо лампочку поменять.

«Что задумали эти ублюдки? Лампочку им заменить надо… Как в анекдоте, что ли? Четверо одного крутят? Эх, сейчас бы что-нибудь из моего арсенала… Я бы им яйца-то пощекотал».

Они долго куда-то шли, пока не остановились у квадратной клетки два метра на два. Звягин затолкнул в нее Мансурова. Саша молча наблюдал за действиями охранников. Ни ламп, ни вообще хоть отдаленно связанного с электричеством в решетчатом «стакане» не было. Трое конвоиров куда-то ушли.

– Что вы задумали? – решился спросить Электрик.

– Тисэ, мысы, – произнес Звягин и приложил указательный палец к губам.

– Эй! – Мансуров схватился за прутья. – Вы уверены, что это законно? Эй! Пошлусайте, что бы вы ни задумали, это незаконно!

– Это кто мне про закон сейчас говорит? Ни та ли это мразь, которая без жалости убивала детей и стариков?

Охранники вернулись. Двое несли ведра, а третий… Мансуров сразу же узнал предметы в руках третьего. Это были «удочки». Электрические «удочки» для забоя скота становились смертельным орудием даже в руках ребенка. Александр оскалился.