Дин Кунц - До рая подать рукой

– Моей собаке тоже не помешала бы ванна.

– Мы помоем ее позже, – обещает Полли.

За камбузом по правую руку дверь в туалет, изолированный от ванной, по левую – стиральная машина с сушилкой. Ванная – прямо, а за ней последние восемнадцать футов дома на колесах. В единственную спальню можно попасть только через ванную.

Желтый Бок остается рядом с Полли, а Кэсс показывает Кертису, как управляться с подачей и выключением холодной и горячей воды. Она достает ему новый кусок мыла и чистые полотенца.

– Когда разденешься, брось одежду за дверь ванной, а я ее постираю.

– Большое вам спасибо, мэм. Я хочу сказать, Кэсс.

– Сладенький, не говори глупостей. Так здорово, что ты попал к нам. Мы – девушки, обожающие приключения, а ты видел пришельцев.

Ее глаза сверкают при слове приключения , еще сильнее – при слове пришельцев . Лицо горит от волнения. Она вся дрожит в предвкушении тех авантюр, в которые может ввергнуть ее Кертис, тело распирает одежду, совсем как тело Чудо-Женщины [73], всегда до предела натягивающее одеяние супергероини.

Оставшись один, Кертис достает из карманов свои сокровища и кладет деньги на туалетный столик. Чуть сдвигает дверь, бросает одежду на пол перед стиральной машиной, задвигает вновь.

Он – Кертис Хэммонд, который краснеет только от того, что стоит голый в ванной сестер. Поначалу сие вроде бы говорит за то, что он освоился в своем новом обличье, стал в большей степени Кертисом, чем самим собой, с каждой уходящей минутой все больше превращается в Кертиса.

Однако, глянув в зеркало, он видит, что лицо приобрело оттенок алого, который он никогда не видел на лицах других людей, и задается вопросом: а полностью ли он контролирует себя? Румянец столь сильный, что обычный человек, конечно же, не способен к подобной реакции. Он такой же красный, как варящийся в кипятке лобстер, и убежден, что, увидев его таким, никто не поверит, что он тот, за кого себя выдает. Более того, он выглядит таким застенчивым, что у любого полицейского могут возникнуть подозрения, а уж присяжные точно подумают, что он в чем-то да виновен.

С гулко и часто бьющимся сердцем, уговаривая себя сохранять спокойствие, он ступает под душ до того, как включить воду, чего Кэсс советовала ему не делать. Вода льется такая горячая, что он вскрикивает от боли, подавляет крик, по ошибке добавляет температуры, потом слишком резко поворачивает кран и стоит под ледяной струей. Он уже красный с головы до пят, зубы стучат с такой силой, что могли бы разгрызать грецкие орехи, и очень хорошо, что орехов нет, потому что скорлупа рассыпалась бы по всей ванной, а ему пришлось бы все убирать. Слушая свое бормотание про грецкие орехи, мальчик удивляется, что он до сих пор жив. Вновь говорит себе, что надо успокоиться… впрочем, прошлый наказ особой пользы не принес.

Он вспоминает, что Кэсс просила помыться быстро, потому что дом на колесах не подключен к инженерным коммуникациям и вода поступает из бака, а электроэнергию вырабатывает дизельный генератор. Поскольку точного определения понятия быстро мальчик не знает, он уверен, что уже перерасходовал воду, поэтому как можно скорее намыливается, смывает мыло, вспоминает про волосы, льет шампунь на голову прямо из пластиковой бутылки, сразу понимает, что вылил слишком много, и стоит в пене, которая грозит заполнить всю душевую кабинку.

Чтобы пена побыстрее опала, переключает воду на холодную, и к тому времени, когда совсем выключает ее, его зубы вновь выбивают дробь, как электрические щипцы для колки орехов. Он уверен, что опустошил запасы воды дома на колесах, что теперь громадный автомобиль завалится набок из-за потери устойчивости или какой-то другой причины, связанной с осушением бака, результатом чего станут огромные финансовые убытки, а возможно, и человеческие жертвы.

Ступив из кабинки на коврик на полу, энергично растирается полотенцем. Мальчик понимает, что поведение в быту имеет самое непосредственное отношение к общению с людьми, и получается, что он в очередной раз доказал свою неадекватность в этом вопросе. Однако он не может идти по жизни без ванны, потому что грязь и вонь тоже не способствуют общению.

Помимо всех его волнений и тревог, а также смущения от того, что он стоит голый в ванной сестер, мальчик вдруг осознает, что надевать ему нечего. Остается только закутаться в большое полотенце, пока его одежду не постирают и не высушат. Он поворачивается к зеркалу, чтобы посмотреть, сошла ли с его лица неестественная краснота, и обнаруживает, что с того момента, как он лицезрел свое отображение, ситуация изменилась к худшему.

Он уже не Кертис Хэммонд.

– Святые дьяволы!

В шоке он роняет полотенце.

Точнее: он все еще Кертис Хэммонд, но не совсем, и уж точно не может сойти за человека.

– О господи!

Лицо в зеркале не отвратительное, но куда более странное, чем у любого урода, каких когда-либо показывали на ярмарках или карнавалах как в Старом Свете, так и в Новом.

В Колорадо, в фермерском доме, за дверью спальни с табличкой, на которой указывалось, что это не спальня, а «ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ЗВЕЗДОЛЕТОМ», мальчик-сирота нашел полоску использованного бактерицидного пластыря, и пятно крови на марлевой подложке предоставило ему идеальную возможность для изменения внешности. Коснувшись крови, вобрав ее в себя, он добавил ДНК Кертиса Хэммонда к имеющемуся в нем набору. Пока настоящий Кертис продолжал сладко спать, его тезка выпрыгнул из окна спальни на крышу крыльца и вот оказался в ванной Кастории и Поллуксы, пусть и не сразу.

Стремление быть Кертисом Хэммондом, собственно, быть кем угодно, кроме как самим собой, требует постоянного биологического напряжения, результатом чего и становится уникальный энергетический сигнал, который выдает его тем, кто имеет специальное сканирующее оборудование. День за днем, по мере того как он вживается в новую личность, поддержание физической схожести облегчается, пока, через недели и месяцы, уникальный энергетический сигнал не ослабевает настолько, что становится неотличим от сигналов других представителей популяции. В данном случае эта популяция – человечество.

Шагнув к зеркалу, мальчик усилием воли превращает себя в Кертиса Хэммонда до самой последней мелочи, чему придает особое внимание.

По отражению лица он наблюдает за происходящими изменениями. Плоть сопротивляется его приказам, но он добивается своего.

Подобный недосмотр может привести к катастрофе. Если бы Кэсс и Полли увидели его в таком состоянии, они бы поняли, что никакой он не Кертис Хэммонд, что он вообще не с их планеты. И тогда можно будет позабыть и про обещанную помощь, и про рутбир с мороженым.