Стивен Кинг - Иерусалим обреченный [= Жребий; Салимов удел; Судьба Салема; Судьба Иерусалима / Salem's Lot]

— Ничего. Только…

— Что?!

— На Его пальцах были голубые следы. Я хорошо рассмотрел, когда Он схватил меня. Может быть, это следы от мела?

— Голубой мел, — задумчиво сказал Мэтт.

— Школа, — сообразил Бен. — Скорее всего, школа.

— Наверное… Тогда это может быть только школа на Брок-стрит. Она была построена почти одновременно с Марстен Хаузом. Три года назад в ней случился пожар. Школа сгорела. Остался только первый этаж.

— Барлоу могло бы понравится это место?

— Пожалуй. Но это было бы слишком просто. Слишком очевидно.

Джимми открыл сумку и достал оттуда несколько маленьких склянок.

— В двух из них святая вода, — сказал он. — Можно пойти прямо сейчас…

— Нет. Мы должны еще многое сделать. Слишком многое…

— Слишком многое, чтобы рисковать, — поддержал Мэтта Бен. — Если отец Кэллахен действительно потерян для нас, мы не имеем права на риск.

Марк принес из ванной стакан воды и дал Мэтту напиться.

Часы показывали четверть одиннадцатого.

В комнате стало тихо. Бен думал о том, что Мэтт выглядит больным и старым. Что ему очень немного осталось жить.

— Он беспокоит меня, — тихо сказал Джимми.

— Меня тоже, — отозвался Бен.

— У него уже был сердечный приступ. Следующий может убить его. Мы должны поскорее принять меры, иначе нас ожидает трагедия, — он взял Мэтта за руку и стал прощупывать пульс.

Они сидели у кровати и ждали. Мэтт проспал всю ночь. Барлоу не появился. Он делал свое дело в другом месте.

Мисс Куген, сидя у окошка, читала интересный роман. В это время она никого не ждала. Внезапно перед ней возник человек, которого она вначале не узнала. Но затем девушка разглядела знакомые черты.

— Отец Кэллахен! — воскликнула она, не в состоянии скрыть удивления. Раньше ей не приходилось видеть его без сутаны. Сейчас на нем были какие-то брюки и светло-голубая рубашка.

Мисс Куген внезапно стало страшно. В его лице было что-то пугающее.

— Я хочу купить билет, — сказал он.

«Вот оно что, — подумала девушка. — Кто-нибудь умер, и его вызывают на похороны».

— Конечно, — с готовностью кивнула она. — Куда…

— Когда отходит ближайший автобус?

— В каком направлении?

— В любом, — сказал он, удивляя девушку этим ответом еще больше.

— Ну… я… дайте посмотреть… В одиннадцать идет автобус в Нью-Йорк. Он проезжает Портленд, Бостон, Хартфорд и…

— Этот подходит, — перебил Кэллахен. — Сколько я должен?

— До какой остановки?

— До конца, — сказал он и улыбнулся. Ей еще не приходилось видеть такую отрешенную улыбку на лице этого человека. «Если он прикоснется ко мне, — подумала она, — я закричу».

— Д-д-д-вадцать девять долларов и семьдесят пять центов.

Он достал из кармана потертый кошелек и отсчитал деньги.

Мисс Куген выписала билет. Она чувствовала, что он смотрит на нее, и поэтому торопилась. Ей хотелось, чтобы священник поскорее покинул помещение кассы.

— В-в-вам лучше подождать снаружи, отец Кэллахен. Я должна сейчас закрыть кассу.

— Хорошо. Конечно… — он направился к выходу, но у самой двери обернулся. — Вы живете в Фолмауте, мисс Куген, не так ли?

— Да…

— Есть у вас машина?

— Да, конечно. Но я действительно попросила бы вас подождать на улице…

— Побыстрее уезжайте домой, мисс Куген. Садитесь за руль и мчитесь домой без остановки. Не останавливайтесь, даже если увидите кого-нибудь знакомого.

— Я никого никогда не подбираю на дороге, — пуритански поджала губы мисс Куген.

— А когда доберетесь домой, держитесь подальше от Джерусалемз Лота. — Кэллахен пристально смотрел на нее, — здесь сейчас происходят плохие вещи.

— Не могу понять, о чем вы говорите, но…

— Ладно. Все в порядке.

Он вышел.

Встревоженная мисс Куген начала собираться. Она наде-ялась, что сегодня больше никому не понадобятся билеты. Она хотела попасть домой.

Собравшись, она погасила свет.

Город окутала тьма.

Анна Нортон скончалась, когда ее перевозили в лифте с первого на второй этаж. Она вся обмякла, и из уголка ее рта потекла струйка крови.

— Отлично, — сказал один из державших ее санитаров. — Теперь можно выключить сирену.

К трем часам утра кровь затопила город.

Этой ночью очень немногих горожан не коснулась чума вампиризма. Большей частью это были те, у кого в городе не было близких друзей или родственников. Многие из них даже не подозревали о том, что происходит вокруг.

Кроме тех, кто стал в эту ночь вампиром, почти никто в Джерусалемз Лоте, не знал правды. И все же некоторые поизвлекали из старых сундуков большие кресты и изображения святых. Люди инстинктивно старались уберечь себя от чего-то. Они просыпались в холодном поту, включали во всем доме свет и, боясь уснуть, бродили из комнаты в комнату.

И все они боялись выглянуть в окно.

Боялись посмотреть в глаза Горгоне.

— Эй, — сказал водитель автобуса, — приехали. Это Харт-форд.

Кэллахен выглянул в окно. Занимался рассвет. Вампиры в Салеме, должно быть, начинали забиваться по щелям.

— Я знаю, — сказал он.

— Стоянка двадцать минут. Не хотите ли вы выйти и перекусить?

Порывшись в карманах, Кэллахен извлек двадцатидолларовую купюру.

— Не могли бы вы мне купить бутылку?

— Мистер, правила…

— Сдачу, конечно, оставьте себе.

— Я не могу оставить без присмотра автобус, мистер. Через два часа мы будем в Нью-Йорке. Там вы сможете купить все, что вам угодно.

«Ты ошибаешься, приятель», — подумал Кэллахен.

Он добавил к двадцати долларам еще десять:

— Так принесите же мне бутылку. Сдачу оставьте себе.

Шофер завороженно смотрел на деньги. Наконец он улыбнулся:

— Что ж, мистер, как вам угодно. Только не сделайте ничего с автобусом.

Кэллахен послушно кивнул. Водитель повернулся и вышел.

«Выпить… — думал Кэллахен, — немедленно выпить…

Скорее, водитель!»

Он выглянул в окно. На мостовой неподвижно сидел подросток. Кэллахен не сводил с него глаз, но даже когда автобус тронулся, тот не пошевельнулся.

Мерс проснулся от голоса Марка, прямо в ухо сказавшего ему:

— Утро!

Бен сонно заморгал, не сразу вспомнив, где находится, и выглянул в окно. Моросил редкий осенний дождик. Деревья наполовину потеряли листву. Мостовая, казалось, была по колено залита водой.

Бен встал и оглянулся. Мэтт спал; его грудь вяло, но ритмично вздымалась при каждом вдохе. Джимми тоже спал, сидя на стуле.

— Пора вставать, верно? — бросил Марк.

Бен кивнул. Он подумал о предстоящем дне и вздохнул. Потом он подошел к Джимми и потряс его за плечо.

— А? — встрепенулся Джимми. От неожиданности он подскочил со стула и теперь неузнавающими глазами глядел на Бена. Потом сознание вернулось к нему, и он несколько расслабился. — Уже утро! — удивленно сказал он.