Лорел Гамильтон - Обсидиановая бабочка

– Гад ты.

– Возможно, – ответил он, – но ты думай, о чем просишь, Анита. Просто так уйти – это может причинить еще больше вреда.

Я глядела на него, пытаясь проникнуть взглядом за эту невозмутимую маску.

– Ты не думал о том, чтобы рассказать Донне правду?

– Нет.

– Черт бы тебя побрал!

– И ты думаешь, что она могла бы выдержать правду обо мне, полную правду?

Я думала почти минуту, стоя на раскаленной стоянке. Наконец я сказала:

– Нет.

Не хотелось мне этого произносить, но правда есть правда.

– А откуда ты знаешь, что она не сможет быть женой наемного убийцы? Ты же только час с ней знакома, почему ты так уверена?

– А теперь ты ко мне прикапываешься, – сказала я.

Губы его дернулись почти в улыбке.

– Я думаю, ты попала в точку. Донна правды не вынесет.

Я потрясла головой, да так, что волосы хлестнули по лицу, и в буквальном смысле взметнула руки в воздух:

– Ну его на фиг пока что. Я не для того летела на самолете, чтобы торчать на жаре и обсуждать твою личную жизнь. Мы тут должны преступление раскрывать или что?

– Можем обсудить твою личную жизнь, – предложил он. – Ты с кем сейчас трахаешься – с вервольфом или вампиром?

В его голосе звучало что-то близкое к желчности. Не ревность, но крайнее неодобрение. Если ты убиваешь монстров, не заводи с ними шашней. Такое правило было у Эдуарда и когда-то у меня тоже. Еще один признак моего морального падения.

– Честно говоря, ни с одним, и это все, что я готова сообщить по данной теме.

Он даже приспустил очки, и стали видны светло-голубые глаза.

– Ты их обоих бросила? – В голосе звучал неподдельный интерес.

Я покачала головой.

– Если я захочу с тобой поделиться, я тебе сообщу отдельно. Теперь скажи мне, за каким чертом ты меня сюда вытащил, кроме как обсуждать твои сомнительные романы. Расскажи про эти убийства, Эдуард. Расскажи, зачем я прилетела.

Он надвинул очки обратно и слегка кивнул:

– О’кей.

Открыв водительскую дверь, он предоставил мне открывать пассажирскую самой. Для Донны он дверь придержал, но у меня с Эдуардом были не такие отношения. Если мы того и гляди начнем перестрелку, то я и дверцу могу сама подержать.

Машина принадлежала Теду, хотя вел ее Эдуард. Это было что-то квадратное и большое, помесь джипа, грузовика и уродливой легковушки. Покрыта она была слоем красноватой глинистой грязи, будто на ней ездили по канавам. Ветровое стекло измазалось так, что лишь два сектора под «дворниками» были прозрачны, а остальное покрывала патина рыжей грязи.

– Ну и ну, Эдуард! – сказала я, открывая заднюю дверцу кузова. – Что ты делал с этим механическим уродцем? Никогда не видала такой грязной машины.

– Это «хаммер», и он стоит побольше иного дома.

Эдуард поднял дверцу и стал закладывать внутрь мои чемоданы. Я протянула ему сумку и, когда подошла поближе, ощутила запах новой машины, что объяснило мне, почему обивка сзади почти девственна.

– Если он столько стоит, почему он не заслужил лучшего обращения?

Эдуард взял сумку и поставил ее на новую обивку.

– Я его купил, потому что он может ехать почти по любой местности и почти в любую погоду. Если бы я не хотел пачкать машину, купил бы что-нибудь другое.

Он захлопнул дверцу.

– А как Тед может себе позволить такую роскошь?

– Ты знаешь, Тед неплохо зарабатывает, истребляя вредных зверей.

– Но не до такой же степени неплохо, – сказала я. – И к тому же за скальпами не охотится.

– А откуда ты знаешь, сколько зарабатывает охотник за скальпами? – спросил он, выглядывая из-за грязной машины.

Он был прав.

– В общем, не знаю.

– И мало кто знает, так что мне сходят с рук покупки, которые вроде бы Теду не по карману.

Он обошел машину, направляясь к дверце водителя, и только верх белой шляпы был виден над заляпанной крышей.

Я потянула на себя пассажирскую дверцу, и она открылась. Стоило забраться на сиденье, и я была рада, что на мне не юбка. Что приятно в работе с Эдуардом – он не требует от меня носить деловой костюм. На эту поездку мне хватит джинсов и кроссовок.

Единственное, что у меня было от народного костюма, – черная куртка поверх хлопковой рубашки и джинсов. Это чтобы прикрыть пистолет, а больше ни за чем.

– Какие законы насчет стволов в Нью-Мексико?

Эдуард тронулся с места и глянул на меня:

– А что?

Я застегнула привязной ремень – мы явно торопились.

– Я хочу знать, могу ли я засунуть куртку куда подальше и носить пистолет открыто или надо все время прятать оружие.

Он чуть скривил губы.

– В Нью-Мексико можно носить оружие, если оно не скрыто. Носить скрытое оружие, не имея разрешения, запрещает закон.

– Давай проверим, правильно ли я поняла. Я могу носить пистолет у всех на виду, с разрешением на ношение или без, но если я надену поверх куртку, скрою оружие, а разрешения на ношение у меня нет, то я нарушу закон?

Он улыбнулся:

– Именно так.

– Очень интересные бывают законы об оружии в западных штатах, – заметила я, но куртку все же сняла. Можно вылезти из любой шмотки, не расстегивая ремня машины. Я его всегда застегиваю, поэтому практика у меня большая.

– И все же полиция имеет право тебя остановить, если увидит с оружием. Просто проверить, что ты не собираешься никого убивать.

Последние слова он сопроводил полуулыбкой.

– Так что я могу его носить, если не прятать, но на самом деле меня все время будет останавливать полиция.

– И еще: никакое огнестрельное оружие, даже незаряженное, нельзя вносить в бары.

– Я не пью, так что как-нибудь, думаю, смогу бары обходить.

Вдоль дороги, на которую мы выехали, тянулась проволочная изгородь, но она никак не скрывала ровные, плоские дали и странные черные горы.

– А как эти горы называются?

– Сангре-дель-Кристо – Кровь Христова, – ответил Эдуард.

Я глянула на него – не шутит ли он. Нет, он не шутил.

– Почему?

– Что почему?

– Почему их назвали Кровью Христовой?

– Не знаю.

– А давно Тед здесь живет?

– Почти четыре года.

– И ты не знаешь, почему горы назвали Сангре-дель-Кристо? Ты совсем не любопытен?

– К тому, что не касается этой работы, – нет.

Именно этой работы. Как-то странно.

– А что, если монстр, которого мы ищем, что-то вроде местного пугала? Знание о названии гор может нам ничего и не дать, но может вывести на легенду, предание, намек о какой-то кровавой бане в прошлом. Бывают очень локализованные монстры, Эдуард, твари, которые вылезают из-под земли раз в столетие, как долгоживущие цикады.

– Цикады? – переспросил он.

– Ага, цикады. Ювенильные формы остаются в земле, и только раз в тринадцать, или семь, или сколько там лет занимает цикл превращения, вылезают, линяют и становятся взрослыми. Это те насекомые, которые так трещат каждое лето.