Лорел Гамильтон - Обсидиановая бабочка

– То есть?

– Подобные предметы не появляются ниоткуда. У них должна быть история для оформления страховки. Эти люди отнесли в страховую компанию документы, и небольшое расследование показало, что те, кто – по документам – откопал предмет и продал его, слыхом о нем не слыхали.

– И его отказались страховать.

– Ага.

Что-то было у него в лице, как у нетерпеливого ребенка, подготовившего сюрприз.

– Ты что-то затаил. Выкладывай.

– Знаешь, кто такой Райкер?

– Охотник за черепками и нелегальный торговец находками.

– А почему он так интересовался тобой и ходом следствия?

– Понятия не имею. – Я снова посмотрела на фотографии. – Ты хочешь сказать, что этот предмет жертвам продал он?

– Не лично. Но Тад Бромвелл, сын-подросток, был при матери, когда она покупала эту вещицу в подарок на день рождения его отцу. Купили в магазине, принадлежащем известному партнеру Райкера. Он берет предметы старины и делает их легальными.

– Вы уже с ним поговорили?

– Для этого понадобилась бы планшетка.

– Значит, он и есть последняя жертва?

– Ты правильно поняла, – кивнул Рамирес, улыбаясь.

– О’кей. – Я покачала головой. – Значит, у Райкера необычный интерес к этому делу. Он даже хотел повидаться со мной. По крайней мере двое из убитых покупали у него археологические находки. Владелец магазина, где они были куплены, мертв. – Я посмотрела на Рамиреса. – Этого не хватит на ордер?

– Мы уже обыскали его дом. Людей Райкера подозревают в убийстве двух местных копов, и нетрудно было найти судью, который дал нам ордер на барахло, что они утащили из дома Теда.

– И какую хрень этот ордер вам позволил искать? У дома Теда они не говорили об украденных артефактах. Они просто наставили на нас стволы и сказали, что Райкер хочет побеседовать о ходе расследования.

– Ордер давал право на поиск оружия.

Я покачала головой:

– И если бы вы нашли украденные артефакты, вы не могли бы использовать их в суде.

– Это был повод обыскать дом, Анита. Ты же знаешь, как такие вещи делаются.

– Что-нибудь нашли?

– Несколько стволов, на два не было разрешения, но ордер не давал нам права простукивать стены или что-нибудь разбирать. Мы не могли даже поднять ковер или снять книжную полку. У Райкера есть тайник для археологических находок, но мы его не нашли.

– Тед присутствовал при обыске?

– Присутствовал. – Рамирес помрачнел.

– В чем дело?

– Тед хотел простучать некоторые стены кувалдой. Он был уверен, что внизу есть потайная комната, но мы не нашли способа ее вскрыть.

– А ордер вам не давал права на разборку стен.

– Не давал.

– И как Райкер отнесся ко всем этим развлечениям?

– Его адвокат вопил о злоупотреблении властью. Тед подошел к Райкеру вплотную и что-то сказал очень тихо. Адвокат заявил, что он угрожал Райкеру, но Райкер не подтвердил. Что ему сказал Тед, он сообщить отказался.

– А ты думаешь, Тед ему угрожал?

– И еще как.

Не в стиле Эдуарда кому бы то ни было угрожать, особенно в присутствии полиции. Значит, его действительно достало.

– Так что же такое представляют собой эти фигурки?

– Никто не знает. Эксперты говорят, что это ацтекская работа, но относится к периоду уже после испанского завоевания.

– Погоди, получается, что они вырезаны после того, как пришли испанцы и разгромили ацтеков?

– Не после, но в то же самое время.

– А кто давал заключение?

Он назвал имя, которое я не знала по университету, и добавил:

– А какая разница?

– Я думала, вы обратились к профессору Даллас.

– Маркс считает, что она слишком много времени проводит с нечестивыми демонами.

– Если он имеет в виду Обсидиановую Бабочку, я с ним согласна. Представляешь себе – мы с Марксом в чем-то согласились! Даже страшно как-то.

– Значит, ты тоже считаешь ее ненадежным источником.

– По-моему, Даллас верит, будто солнце светит из задницы Итцпапалотль. Так что да, считаю. Ты из этих снимков ей что-нибудь показывал?

Он кивнул:

– Из дома Бромвеллов.

– И что она сказала?

– Что это подделка.

Я подняла брови:

– А другой эксперт что сказал?

– Что понимает, почему по фотографиям это можно принять за подделку. У фигурки в глазах рубины, а у ацтеков рубинов не было. Так что по фотографиям это выходит подделка.

– Я слышу какое-то «но», – сказала я.

– Доктор Мартинес держал предмет в руках, рассмотрел вблизи и решил, что предмет подлинный, но сделан уже после прихода испанцев.

– Я не знала, что после завоевания культовые предметы все еще создавались. Испанцы разве не разрушили эту культуру?

– Если предмет подлинный, то выходит, что нет. Доктор Мартинес говорит, что для стопроцентной уверенности ему нужно проделать некоторые дополнительные анализы.

– Осторожный человек.

– Как все ученые.

Я пожала плечами. Среди ученых есть и осторожные, и опрометчивые.

– Тогда примем как основную версию, что Райкер эти штуки нашел, сбыл их каким-то людям, которые знали, что предметы паленые, или подозревали об этом, а часть продал в магазины, которые дальше выдавали их за легальные. Теперь кто-то или что-то убивает покупателей и подбирается по следу к Райкеру. Этого он боится?

– Вполне резонно, – согласился Рамирес.

Я стала рассматривать снимки «полароида». Потрясающими их не назовешь, но зато предмет на них схвачен во всех ракурсах. Вроде бы фигурка была одета в какую-то броню. В руках – длинные гирлянды каких-то предметов.

– А что, по мнению Мартинеса, держат эти руки?

– Он точно не знает.

У ног фигурки свернулись люди, но тощие, как палки, не толстые и квадратные, как сама фигурка. Глаза у нее были рубиновые, рот полон зубов. Оттуда высовывался длинный язык, и что-то вроде крови стекало наружу.

– Мерзкий вид.

– Ага. – Рамирес поднял с простыни фотографию, рассматривая ее. – И ты думаешь, вот эта штука и убивает людей?

Я посмотрела удивленно:

– Какой-то ацтекский бог, будто настоящий, устраивает эту бойню?

Рамирес кивнул, не отрывая глаз от снимка.

– Если ты имеешь в виду Бога с большой буквы, то нет – я монотеистка. Если речь идет о какой-то мерзости, связанной с этим вот конкретным богом, то почему нет?

– Почему нет? – повторил Рамирес.

Я пожала плечами:

– Ты ожидал четкого «да» или «нет»? Я не очень хорошо разбираюсь в ацтекском пантеоне, знаю только, что большинство его божеств – огромные и злобные, и они требовали жертв, обычно человеческих. В их пантеоне мало было таких, которых можно было бы назвать мелкими божками. Обычно настолько большие и злобные, что битва с ними невозможна, и приходится приносить жертвы или предаваться магии, иначе погибнешь. А какова бы ни была та тварь, что совершает эти убийства, она не настолько ужасна.