Ливи Майкл - Камень ангела

— Скажи мистеру Картеру, — произнес он раздраженным тоном, — что я буду завтракать здесь, у себя в комнате.

Он хотел было закрыть дверь, но мальчик шагнул вперед.

— Мистер Картер просил передать, что он уверен, что вы не забыли о Корт Лит, который начнется через час.

Вообще-то доктор Ди начисто об этом забыл. Он прикрыл глаза. Корт Лит. Пожалуй, самое скучное из всех мероприятий, на которых он должен присутствовать. Он открыл глаза и сердито взглянул на мальчика, который не отпрянул, как большинство учеников школы, считавших его Антихристом, а ответил не менее суровым взглядом.

— Как тебя зовут, мальчик? — спросил он.

— Кит Морли, сэр.

— Ну что же, Кит, скажи мистеру Картеру, что я скоро спущусь.

Мальчик слегка поклонился — не более чем велела учтивость, и пошел прочь по коридору. Доктор Ди с минуту задумчиво смотрел ему вслед, потом вернулся в свою комнату. Он проверил по календарю дату. Да, действительно; сегодня 3 октября 1604 года. Как же он мог забыть? Корт Лит собирался два раза в год, и на нем обсуждались все мелкие городские жалобы. Обычно заседание продолжалось весь день. Придется убрать магические инструменты.

В дальнем конце комнаты на стене висел гобелен. Он был его собственным; члены церковной коллегии не одобряли украшения в жилище. Он прикрывал деревянную панель, незаметную среди других панелей. Если на нее достаточно сильно нажать, то за ней открывался тайник, в котором можно спрятаться. За тайником была лестница. Настоятель, привыкший к потайным ходам, обнаружил этот после тщательных поисков. Тайный ход на случай бегства. Этот тайник он уже использовал прежде, когда не хотел, чтобы его беспокоили. Ему с трудом верилось, что о нем до сих пор никто не знал. Но члены коллегии, в отличие от настоятеля, были несведущи в режиссуре и магии, которые в большой степени зависят от простой механики, вроде потайной двери.

Доктор Ди спрятал камень, восковую дощечку и резной столик в тайник за гобеленом. Сложив свои книги, он уже собирался поставить их обратно на полки, как вдруг остановился. Несомненно, в одном из этих томов имелось толкование вещих снов. Забыв о завтраке, он уселся за письменный стол и начал перелистывать тяжелые страницы.

Он не слишком-то продвинулся, когда в дверь снова постучали. Доктор Ди не ответил, как делал всегда, надеясь, что постучат немного и уйдут. Но тот, кто был за дверью, стучал весьма настойчиво.

Доктор Ди вздохнул, сильно раздосадованный. Однако он овладел собой и открыл дверь. Там стоял этот дурак, заика Мэтью Палмер, один из викариев. Не решаясь встретиться с настоятелем взглядом, он нервно озирался, словно пытаясь заглянуть в комнату.

— Итак? — спокойно произнес настоятель.

— М-мистер К-картер с-сказал, — начал викарий и умолк.

— Да? — сказал настоятель, и викарий совсем растерялся.

— М-м-м, — мучительно заикался он, потом начал снова: — К-к-корт Лит, — наконец удалось ему выговорить.

— Я знаю о Корт Лит, — ответил все тем же тихим голосом, от которого мороз продирал по коже.

Мэтью Паркер, шаркая, отступил к стене. Он с трудом мог заставить себя передать сообщение. Он несколько раз моргнул, но слова не шли у него с языка.

— М-мистер К-картер говорит, что если вы — если вы н-н-не придете, вас оштрафуют — и — и штраф в-в-выч-тут из вашего жалованья.

Ну, вот он и сказал это. Мэтью Палмер тяжело дышал и моргал, как сова.

Доктора Ди раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, его бесило, что Картер прислал этого дурака с оскорбительным сообщением, с другой стороны, он не мог позволить себе больше никаких штрафов.

— Передайте мистеру Картеру, — наконец сказал он, — что если он хочет мне угрожать, пусть явится сюда сам.

Мэтью Палмер пришел в совершеннейший ужас.

— О, я н-н-не д-д-думаю, что…

— Это же очевидно, — отрезал настоятель и закрыл дверь.

Наступила долгая пауза, однако звука шагов не последовало. Мэтью Палмер явно не знал, что делать, но в конце концов настоятель услышал, как он удаляется по коридору. Доктор Ди надел свой плащ и шляпу и в ожидании встал у окна. Уже совсем рассвело. Мелкий дождик падал на каменные плитки двора. Из окна он видел розовый камень зданий школы, желтый камень церкви и черно-белые здания, мимо которых пролегал путь к шумной и грязной Лонг Миллгейт.

Сегодня ему придется сидеть и выслушивать все эти утомительные городские дела, все эти мелкие дрязги и жалобы на то, что в чей-то огород забрели чужие свиньи или кого-то оскорбили соседи, вылив из окна ночной горшок в улученный момент.

— Свиньи и ночные горшки! — рявкнул он на Оливера Картера, когда они беседовали в последний раз. — Вы тащите меня, ученого из Кембриджа, на это сборище, где я должен разбираться со свиньями и ночными горшками!

Кстати, а где же Оливер Картер?

Доктор Ди порылся в бумагах на своем столе — это были просьбы от горожан, которые умоляли его помочь в их бедах с помощью магии. «Мои овцы заблудились», «Кто-то изранил мой скот», «Я выйду замуж?», «Мои дети выживут?» Каждую неделю он получал дюжины таких посланий. Бедняки обещали ему все свои сбережения, не обескураженные тем, что он им не отвечал. А он не осмеливался открыто заниматься магией. Он не мог зарабатывать деньги, практикуя единственное ремесло, которое знал.

Около года тому назад, до того, как умерла королева Елизавета, у него еще оставалась надежда. Она подобрала для него дом, когда он вернулся из-за границы, обедневший после всех дел с этим варваром Келли. А потом она подыскала для него должность. Конечно, не идеальный вариант, но все-таки лучше, чем работный дом, и ведь это лишь временная мера, заверила его королева. Он помнил дословно эти слова, сказанные ею, когда видел королеву в последний раз. Она, как обычно, была в роскошном наряде, глаза сверкали на белой маске лица. Но зубы были гнилые, так что она не улыбалась, и ему показалось, когда он склонился над ее рукой, что от королевы пахнет чем-то нездоровым и затхлым. Возможно, это был запах одиночества. Когда он впервые увидел ее и начал обучать, это была молодая девушка с огненно-рыжими волосами и бледной прозрачной кожей. Она походила на пламя в высоком прохладном бокале. С тех пор она приобрела величие, собрав воедино свое разделенное государство и восстановив мир. Но когда он стоял перед королевой в последний раз, то видел, какой ужасной ценой оно далось ей. Она встретилась с ним взглядом и тотчас же отвела глаза.

— Никто из нас не становится моложе, — сказала она. Затем добавила: — Это лишь временная мера.

Потом она умерла, и ее сменил этот шотландец. И при нем снова вспыхнули религиозные распри. И ему был ни к чему маг его предшественницы, который когда-то считался самым ученым человеком в Европе. Он даже не ответил на письма настоятеля. Так что вместе с королевой умерла последняя из его надежд.