Алексей Атеев - Холодный человек

– Куда же вы, Павел Борисович, собираетесь избираться?! – завопил народ.

– В Государственную думу! – веско ответствовал главный редактор. – Как вы знаете, наш депутат, в прошлом генерал-лейтенант Севастьян Африканович Кругликов, назначен указом Президента главой нашей области. Место его в Думе… – тут главный редактор вновь сделал многозначительную паузу, – …освободилось! Поэтому грядут выборы. Вот я и собираюсь баллотироваться.

– От какой партии? – завопил над ухом у Веры Ферапонт Головатый.

– Это пока секрет, – суровым тоном заметил Павел Борисович.

– Сам еще не знает, – шепотом прокомментировал ответ шефа Головатый. – Когда же вы нас покинете?! – на этот раз во весь голос поинтересовался он.

– Скорее всего, через месяц. Ближе к Новому году.

– А кого же вместо вас поставят? – спросила техничка Нелли Федуловна Замалетдинова, немолодая толстая татарка, известная в народе как Неля.

– Что значит «поставят»?! – довольно резко воскликнул главный редактор. – Хозяин газеты я! Я и ставлю!

– И кого вы поставите?

– Есть у меня одна кандидатура, – многозначительно сообщил Павел Борисович.

– Не тяните… Мы ждем… – послышалось со всех сторон.

– Этого человека вы все хорошо знаете, – продолжал вещать главный. – Толковый работник, отличается завидным рвением, повышенной ответственностью, энциклопедическими знаниями…

Вновь пауза.

Все повернулись в сторону ответственного секретаря, ожидая услышать его имя.

– Зовут его – Вера Карловна Воропаева! – возгласил Павел Борисович.

Мертвая тишина воцарилась в редакционном помещении. Первой ее нарушила сама избранница.

– Меня в редакторы?! – изумленно воскликнула она.

– Именно! Я подумал, посоветовался с вышестоящими товар… господами. Имел разговор и с уважаемым Захаром Семеновичем. – Главный указал пальцем на ответственного секретаря. – Лучшую кандидатуру трудно подыскать!

– Но она же – простая корректорша! – завопила секретутка.

– А что в этом странного? – отозвался Ферапонт Головатый. – Характер имеет стойкий, нордический… – он хихикнул, – и за общее дело радеет. Ведь так, Вера… как вас… Карловна. Радеете?

– Я не смогу быть редактором! – твердо произнесла Вера.

– Сможете! Нам виднее, – громко сказал ответственный секретарь. Видимо, его реплику следовало понимать как глас народа.

– Я думаю, Вере Карловне вполне хватит месяца, чтобы войти в курс дела, – как о чем-то вполне решенном заговорил Павел Борисович. – А там передам ей штурвал, и вперед!

– Так держать! – иронически заметил Ферапонт Головатый.

– Именно, – заключил главный редактор. – А теперь, коллеги, настало время для небольшого междусобойчика по случаю моего… э-э… нового занятия. Поскорее сдвигайте столы, расставляйте закуски… Развеем малость скучное осеннее настроение. А вы, Вера Карловна, пожалуйте в мой кабинет. Пока еще мой…

И нашей героине ничего не оставалось, как под восхищенными и насмешливыми взглядами проследовать за Павлом Борисовичем.

– Я вас… тебя то есть, зачем сюда пригласил, – сказал главный, плотно прикрывая за собой дверь, – потому что поговорить хотел.

– О чем, интересно?

– О нас с тобой.

– Давай начинай.

– Я обдумал твое предложение.

– Какое предложение?

– Как какое? Уже не помнишь? Странно! Ты же замуж за меня хотела выйти. Или забыла, как вела себя у меня в палате? Стриптиз устроила.

– Что-то такое припоминается.

– Ну, вот. Короче говоря, я все обдумал и решил согласиться с предложением. Пожалуй, ты мне подходишь.

– Ага!

– Ты красива, образованна, энергична. – Павел Борисович почему-то потрогал свою челюсть. – К тому же мне нужен свой человек на редакторском месте.

«Вот даже как! Свой человек!..» – подумала Вера.

– А ты как раз из таковских.

– Значит, я своя? – стараясь не показывать своих чувств, спросила Вера.

– А разве нет?.. Ну, имелись у нас с тобой некоторые недоговоренности. Так ведь они исчерпаны. Когда ты заявилась ко мне в больницу, я, откровенно говоря, не мог найти подходящих слов, так был потрясен. – Павел Борисович непроизвольно облизнулся. – Ну а потом… – он чмокнул. – Потом, и вообще!.. Честно говоря, первоначально у меня сложилось впечатление, что ты… немного того, – Павел Борисович покрутил пальцем у виска. – Однако после твоего ухода я стал анализировать события и скоро понял: ты вполне нормальна, а если кто и свихнулся, то это я. За повседневностью не разглядел, кто работает рядом со мной. С этой Титикакой я разобрался. Ты, конечно же, была права. За что тебе честь и хвала. Не заметь ты вовремя, не сумей настоять на своем, – снова машинальное прикосновение к челюсти, – газета вышла бы с ошибкой. Ну и потом… Когда ты приперлась в больницу, я уж думал: сейчас упадет на колени, будет биться головой, лишь бы оставили на службе, а ты вон как себя повела. Не ожидал! И понял! Ты – самая подходящая для меня женщина! Я уже не мальчик. За каждой юбкой бегать не могу. К тому же положение обязывает быть солидным. Так что делаю тебе официальное предложение. И в знак скрепления нашего союза… Вот! – Павел Борисович выдвинул ящик стола, достал оттуда маленький футляр черного бархата и протянул его Вере.

Девушка раскрыла футляр. В нем лежало кольцо. Вспыхнул и заискрился чистый, как капелька воды, бриллиант.

– Прими в знак чувств! – торжественно произнес Павел Борисович. – А на днях я представлю тебя родителям. Как, устраивает такой ход событий?

– Погоди, погоди… Все так сразу.

– А чего ждать… Мы ведь, кажется, все решили. А свадьбу я решил устроить где-нибудь в середине ноября. Надеюсь, не возражаешь?

Вера тупо молчала, ошеломленная свалившимся на нее «счастьем». Павел Борисович, видимо, принял ее реакцию за полную поддержку собственных действий.

– Ну, вот и отлично, – довольно произнес он.

– Да как же я смогу редакторствовать? – наконец вымолвила Вера.

– А я как смог? Да очень просто! Ничего тут хитрого нет. Газетное дело ты знаешь, грамотностью и смекалкой обладаешь. В текущих вопросах поможет Захар Семенович, а генеральное направление – это мои проблемы. Так что все будет под контролем. О нашей помолвке коллективу, как мне кажется, пока сообщать не стоит. А то некоторые и вовсе попадают. Хватит с них пока и известия о твоем назначении. И вот что еще. Можешь немного отдохнуть. Недели тебе хватит? Вот и отлично! Гуляй, пока в девках. Ладно, пошли к народу.

А в рабочем зале царило веселье. Люди, не дожидаясь начальства, выпивали, закусывали, одним словом, предавались радостям жизни. Увидев появившихся Павла Борисовича и Веру, все радостно загомонили. Каждому хотелось выпить со старым и новым редакторами.