Тим Ваггонер - Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть [сборник litres]

Сэм достал телефон, чтобы посмотреть, сколько времени, – в десятый раз за пять минут.

– Мы не вернемся до темноты.

Бобби смотрел на вереницу машин впереди. Задние фары светились сквозь снежную пелену.

– Я знаю.

Они только что проползли через Эмигрант Гэп, а Бобби знал, что даже в лучшие дни до Траки меньше чем за полчаса не доедешь. А такими темпами туда и за полтора не добраться.

Солнце пока стояло над горными вершинами на западе, но это ненадолго. Но если будет нужно, они отправятся в лес и посреди ночи. Колонна машин ползла то вверх, то вниз, пробираясь через горы к Траки. Начали сгущаться сумерки. Бобби увидел, как справа в свете фар поблескивает озеро Доннера.

– Мы близко.

Они свернули около одного из первых выездов, у мемориала отряду Доннера. Здесь стояла статуя – отважные мужчина и женщина с двумя маленькими детьми.

Чтобы не торчать в пробках, они ехали по боковым улицам – к главной дороге, которая вела к входу на тропу и склонам гор за ней. Но в самом конце пути дорогу преградили два полицейских внедорожника. Стоило Бобби подъехать ближе, как из машины вышел помощник шерифа и поднял руку, приказывая остановиться. Бобби притормозил и опустил стекло.

– Что случилось? – спросил он.

– Дорога закрыта, сэр. Туда нельзя.

– Почему?

– Опасность схода лавины. Вот-вот вся гора осыплется. – Помощник шерифа окинул их оценивающим взглядом. – Вы, ребята, на лыжах кататься едете?

Бобби мотнул головой:

– В поход.

– Ночью?

– Мы хотели разбить в лесу лагерь, – вмешался Сэм.

Помощник шерифа через плечо оглянулся на лес и горы.

– Ну, туда вы нескоро попадете. Горнолыжная база как раз эвакуирует гостей. Все пешие тропы у подножия склона под серьезной угрозой лавины. Боюсь, мы просто не можем сейчас пускать туда туристов.

Бобби нахмурился:

– И сколько нам ждать?

Собеседник задумался:

– Буря, скорее всего, затянется еще на пару дней. Запланировано несколько контролируемых сходов лавин, но пока я бы посоветовал найти жилье в Траки, а завтра связаться с шерифом.

Сэм наклонился к нему и показал удостоверение ФБР:

– Скажу правду. У нас срочное дело. Наш агент идет по следу подозреваемого в убийстве, мы должны с ним встретиться.

Помощник шерифа уставился на удостоверение.

– Мне жаль, но я не могу пропустить никого, даже федерала. Слишком опасно. Вы сказали, там ваш коллега?

Тревога в глазах Бобби и Сэма его ничуть не успокоила.

– Да, – ответил Бобби.

– Тогда сходите к рейнджерам. Они патрулировали местность, выводили туристов. Возможно, ваш агент на станции.

«Если бы», – подумал Бобби, а вслух сказал:

– Так и сделаем.

Помощник шерифа взялся за дверцу машины:

– Что ж, парни, удачи! Не мерзните.

– Вы тоже, – отозвался Сэм.

Бобби сдал назад, развернул машину и в подступающих сумерках взглянул на Сэма:

– Не нравится мне все это.

– Надо ехать на станцию рейнджеров. Может быть, Дин там.

Бобби кивнул и не поделился с Сэмом мыслью, что шансов на это примерно столько же, сколько на то, что бродячий пес откажется от стейка. Дин бы никогда не позволил рейнджерам увести себя, зная, что где-то тут асванг убивает людей.

Он надеялся только, что буря не добралась до Дина первой.

Воздух пах свежестью и влагой. Дин пробирался вперед, дыхание застывало облачками пара. Он пришел на место, откуда, по его расчетам, нужно было сворачивать к хижине. Обшаривая взглядом лес, он попытался разглядеть дым, но видел только низкие облака. Принюхавшись, Дин учуял дым и зашагал на запах, но ветер тянул и подталкивал его, разносил дым во всех направлениях, и трудно было понять, куда идти. Дин описывал большой полукруг, пытаясь держаться запаха и время от времени теряя его в порывах ветра.

Наконец в потусторонней серой дымке показалась хижина. Дин простоял несколько минут около дерева, пристально вглядываясь, ища намек на какое-то движение. Дверь была по-прежнему заперта, из трубы тянулся дымок. Если асванг и вернулся, к окнам он не подходил. Дин приблизился к двери, увидел на ней все тот же кровавый отпечаток. Распахнув дверь, он обнаружил, что в доме так же пусто, как и раньше. Он сел к огню и вытащил смесь, чтобы была под рукой. Он чувствовал, как тепло растекается по телу, согревает кровь. Он наблюдал за дверью, напряженный, готовый дать отпор. Дин отогревался, из тела уходило напряжение. Веки тяжелели. Он встрепенулся несколько раз, потом задремал.

Разбудил его грохот. Он подскочил, сжав банку со смесью, и огляделся. Сердце отчаянно колотилось. Ожидая, что звук повторится, он понял, что уже совсем стемнело и огонь погас. Тлеющие угли отбрасывали длинные зловещие тени.

Звук не повторился. Возможно, Дину это просто приснилось. Ему не впервой просыпаться от жуткого кошмара. Выждав еще несколько минут, Дин проверил спальню и ванную, чтобы убедиться, что он все еще один, потом вернулся к камину и подбросил несколько поленьев. Они быстро разгорелись и осветили комнату. Дин снова сел. Он хотел выйти наружу и обойти вокруг хижины, но решил, что это не лучшая идея. Если уж придется сражаться с асвангом в одиночку, то хотя бы в тепле.

Спустя пять минут что-то тяжелое приземлилось на крышу. Последовала пауза, а затем оно с шумом соскользнуло вниз. Возможно, это просто комья снега падали с ветвей на крышу и столкнули пласт слежавшегося снега. Дин прислушивался, затаив дыхание, – снаружи явно что-то происходило, не было отчетливых звуков, но и тишина не была глубокой, в ней чувствовалось чье-то присутствие.

Дин встал, оглядывая комнату и прикидывая, откуда удобнее метнуть бутылку со смесью. Шанс у него был только один, и он надеялся, что у него все получится. Стоя в центре комнаты, Дин приготовился к бою. Он повернулся лицом к двери, справедливо полагая, что такая крупная тварь, как асванг, не полезет через дымовую трубу. Но у летучей твари свои представления о том, как нужно вести ближний бой. Асванг ворвался в дом, с грохотом высадив окно, наполнив комнату шумом бьющих по воздуху огромных кожистых крыльев. Сквозняк поднял тучу пепла из очага, крылья взметали его и закручивали спиралями, пепел залеплял глаза и нос, и Дин, мгновенно задохнувшись и ослепнув, наугад метнул перед собой часть смеси. И, видимо, попал – асванг взвыл. Это был первый звук, который услышал от него Дин. Он получил короткую передышку, возможность протереть глаза и оценить обстановку. Враг был перед ним во всей красе, за все годы охоты он ни разу не видел ничего подобного, а сейчас в тусклом свете впервые как следует разглядел асванга. Тварь была мускулистая и огромная, выше метра восьмидесяти, с перепончатыми крыльями, на которых пульсировали вены, – Дин тут же вспомнил об оболочках яиц. Сгиб каждого крыла венчал устрашающий черный хитиновый коготь сантиметров десять длиной. Голова асванга была узкая, с огромными ушами, как у летучей мыши, подрагивающими при каждом звуке. Из дыры на месте рта змеился длинный хоботок. Дыра пульсировала, обнажая кольцо зазубренных зубов. В медных глазах дрожал вертикальный черный зрачок. Тварь сверлила Дина ненавидящим взглядом.