Александр Матюхин - Самая страшная книга 2022 [сборник litres]

…Лодка плыла тихо, крадучись. Емеля орудовал веслами, слушая перекличку утренних птиц. Коряжник ждал, тая в себе несметные трофеи; из воды и тумана тянулись старые стволы, которые внизу, без сомнения, были одеты в плотные ракушечьи доспехи.

Емеля улыбался. Верил, что сегодня ему повезет. Что он обязательно поймает свою щуку. Волжского крокодила!

Все нужное было на месте: и поплавочная удочка, и ведро с мальками, и самодельный зевник от дяди Прохора, и остальное…

Как будет здорово, если он поймает ее! Так, как ловили много веков, по старинке, а не на крутой спиннинг.

Емеля знал, что щука не сдастся без боя: будет делать свечки, стараться уйти в глубину. Ничего, он справится. Лишь бы клюнула.

В дно лодки что-то стукнуло, и Емеля перестал улыбаться. Коряга? Проглядел?

Обернувшись, Емеля посмотрел на водную гладь. Все чисто.

«Показалось?»

Плеск у левого борта.

Емеля дернулся. Ничего и никого.

– Рыба это. Кто же еще? – бодрясь, усмехнулся Емеля и, доплыв до подходящего места, взял удочку.

Некоторое время он держал ее в руках, гордо глядя на плетеный шнур и поводок – друзей любого щукаря. Затем насадил живца и…

Заброс!

Потом пришло время ждать. Яркий поплавок едва заметно шевелился, отражая трепыхание малька. Скоро, очень скоро раненая рыбешка привлечет внимание хищника…

И хищник явился.

Резко дернувшись, поплавок ушел влево, на миг замер, а потом ринулся на дно.

«Подсекай!..»

Емеля вскинулся, задрав удилище. Щука – а это была, конечно же, крупная щука – стала яростно сопротивляться, пытаясь избавиться от крючка.

И ей это удалось.

– Твою ж ма-а-ать…

Щука успела обкусать карасика и скрыться. Кипя от злости, Емеля содрал с крючка останки живца и, размахнувшись, бросил в воду.

До ее поверхности оставалось около тридцати сантиметров, когда из реки выпрыгнуло это : гибкое, мшисто-бронзовое, с наростом-короной на голове. Распахнув клыкастую пасть, оно заглотило кровавый кусок и нырнуло, обдав Емелю водой.

Это была она. Та самая тварь, которую он вчера освободил.

Только теперь она была длиной в метр.

Туман будто сгустился. Мгновение спустя в дно лодки опять, точно пробуя на прочность, ткнулось что-то из воды. Словно Емеля плавал посреди Амазонки, полной пираний и крокодилов.

«Так, не ссы. Ну, рыба. Ну, мутант. Не съест же тебя? Ловим дальше».

Но Емеля понимал, что успокаивает себя, а руки предательски дрожали. А вдруг их много? Больших? Вдруг они…

«Ты в лодке. А плавать не собираешься, так? Ловим еще. А дома у дядь Прохора спросим».

Но когда Емеля, преодолев страх, решился на заброс, удочка едва не выпала из рук.

Потому что там, прямо у поверхности, в каком-то метре от лодки, плавала тварь с умными глазами. И смотрела на него.

А потом что-то резко, мощно ударило в лодку слева.

Лодка перевернулась, и Емеля полетел в воду, успев ужаснуться, что сейчас врежется прямо в тварь. Вода сомкнулась над головой, в зеленой полутьме сверкнула бронза, но он не успел всплыть к воздуху: нечто, ухватив за штанину, как настоящий крокодил, потянуло его вниз.

На дно.

Крик вырвался пузырями, водоросли облепили щиколотки и запястья. А после Емеля увидел ее .

Увидел и услышал.

« Ты спас сына …»

Кислород заканчивался, легкие горели, но зрение было удивительно четким. Оно показывало то, чего не могло быть: огромную рыбу с продолговатой мордой, укрытой чешуей размером с кулак мужчины, с короной, похожей на связку коротких коряг, и пастью, где могла поместиться целая семья.

«Щука. Из сказки. – Безумная мысль, порожденная угасающим разумом. – Щука… желания…»

Глаза-угли сузились, как в насмешке.

« Желания? Хорошо.. .»

Что-то чиркнуло по руке, и вода окрасилась алым: мелкая тварь, подобравшись к Емеле, содрала кожу на руке, а потом водоросли отпустили. Упругая сила, подхватив, швырнула мальчика из воды; рот его жадно хватанул воздух, а руки ударились о перевернутую обратно лодку.

Задрожав, Емеля кое-как забрался в нее и, упав на дно, потерял сознание.

В номере Королевича не было. Подумав, Емельянов спустился в ресторан и не прогадал: его соперник как раз доедал блюдо раков. Рядом, на треугольнике салфетки, конечно же, лежала ручка.

– Смотрите, кто явился!

Емельянов молча отодвинул стул и сел.

– Что, совесть взыграла? Решил узнать о переговорах? – презрительно спросил Королевич. – Да они бы провалились, если б не я. Ну ты учудил! А еще «сотрудник месяца»… Шизик, да? В роду психические были?

– У меня предложение, – хрипло сказал Емельянов.

– В смысле?

Емельянов подался вперед и, понизив голос, объяснил:

– Предлагаю сделку. Клад Степана Разина – за Машу.

– Чего-о?

– Двадцать лет назад, – начал Емельянов, давя в себе желание передумать, – я нашел на одном острове клад…

Дальше пришлось умолкнуть: пришла официантка. Емельянов заказал салат и повторил, когда девушка упорхнула:

– Я нашел клад. Монеты, рубины… Огромные деньги, что тогда, что сейчас. Но брать не стал. Я… я хотел сам богатства добиться.

– Во дура-а-ак, – протянул Королевич и жадно спросил: – А дальше?

– Закопал там, где нашел. А потом мы отсюда уехали.

Емельянов замолчал и через силу продолжил:

– Только я знаю, где это место. И я покажу тебе. Я отдам тебе клад – если ты оставишь Машу. Навсегда.

Королевич моргнул. Затем, прищурясь, смерил Емельянова взглядом.

– Оставить Машу. Навсегда, – с расстановкой повторил он и, взяв ручку, крутанул ее в пальцах. – А ты не врешь? Да вроде не врешь. Ты же у нас хороший, правильный мальчик…

Ручка крутанулась еще раз. И еще. Емельянов томительно ждал решения, весь превратившись в слух.

Но вот Королевич все обдумал, прикинул… и наконец кивнул.

– Старинный клад за нашу Машу. А давай! Я согласен!

Пружина, засевшая внутри у Емельянова, чуть расслабилась.

«Клюнул».

– Только учти, Емеля, – улыбаясь, негромко добавил Королевич, – Если все же наврал – убью.

– Не наврал. Дай слово, что оставишь ее. Поклянись.

«Знаю, что так твоя клятва – ничто. Но нарушить ее не позволит Щука».

– О’кей, клянусь, – легко поклялся Королевич. – Бери свою Машку с потрохами. А я кого получше найду. Ведь правду говорят, – добавил он, когда вернулась официантка, – что в Самаре самые красивые девушки…

Девчонка порозовела. Королевич же, подмигнув ей, оплатил счет и встал.

– Приходи через час, обсудим детали. А пока…

Королевич осклабился.

– Не грусти, Емеля. Получишь свою Марью-царевну. Как в сказке, – сказал он и загоготал.

Емельянов вдруг похолодел.

Королевич так и смеялся, пока шел к выходу. Проводив его взглядом, Емельянов невидяще уставился на салат. Внутренности скрутило в морской узел, в ушах зазвенело, когда нехорошее предчувствие захлестнуло, окунув в водоворот мыслей.