Александр Матюхин - Самая страшная книга 2022 [сборник litres]

Он достал канцелярский нож и резкими движениями содрал с меня стрейч-пленку. Я заскрипел от боли, раскрылся, как бабочка, выбирающаяся из кокона.

– Ползи, ты мне больше не нужен, – сообщил Глеб и стал быстро сбрасывать с себя одежду. – Я не буду тебя трогать, друг. Ты много хорошего для меня сделал, открыл глаза на мир и все такое. Такие должны жить.

Я не мог пошевелиться несколько минут. Боль пронзала тело от шеи до кончиков пальцев на ногах. Глеб же стащил трусы и остался только в носках – его худое, костлявое тело блестело от пота в тусклом свете лампочки. Член стоял торчком.

Глебу не было до меня дела. Он склонился над свертком и стал разрывать его голыми руками.

Я перевернулся на живот и медленно пополз в сторону открытой двери, с трудом перебирая руками и ногами. Встать я не мог.

Сзади пыхтели и постанывали. Рвалась пленка.

Я хотел убежать, немедленно, добраться до выхода, постучать к соседям, позвать на помощь, вызвать полицию. Но я полз очень медленно. Атрофированные конечности сопротивлялись, мозг не успевал получать правильные команды. В меня будто воткнули миллион мелких иголок.

Перевалившись через порог, я замотал головой, пытаясь понять – куда ползти. Слева по коридору – входная дверь. Справа – кухня и вторая комната.

За спиной вспорхнул к потолку и тут же затих тонкий детский вскрик. Девочка. Вероника.

– Остановись! – закричал или подумал, что закричал я.

Глеб не ответил. Он радостно пыхтел и постанывал.

В тот момент я понял, что сделаю с ним. Прикую к батарее и отдам рутине. Пусть она сожрет его, мне не жаль.

Главное – добраться до кухни и схватить самый большой нож, который только найду.

– Остановись, слышишь? – продолжал кричать я, очень медленно двигаясь по коридору. Ноги волочились, как две сухие ветки.

Глеб не отвечал. Конечно, ему было не до этого.

Я рывком вполз в кухню и понял, что она пуста. Стены, обшитые звукоизоляцией, были оклеены фотографиями и черно-белыми распечатками девочек. Ни столов, ни стульев, ни какой-либо посуды, ни ножей или вилок.

В центре кухни лежала моя мертвая жена. Глеб притащил ее сюда, потому что знал, что я увижу. Раскрыл ее тоже, избавил от стрейч.

О, он отлично понял суть страха. Мои зубы стукнули друг о дружку. Рутина начала осыпаться мертвыми хлопьями со стен и потолка. Рутина умирала – мой страх был столь силен, что не оставлял ей шанса. Возможно, в этот момент я спас весь мир.

Но какой в этом толк?

Из глубины квартиры закричали, и на изломе крика Глеб зажал жертве рот.

Я развернулся, пытаясь совладать с телом. Начал ползти в обратном направлении. Больше не стояло выбора – комната или входная дверь.

Апокалипсис уже наступил, и, хотя я был спасителем человечества, мне все равно нужно было добраться до цели. Чтобы вцепиться зубами в горло Глеба.

Бледное забытье раскрошилось от окрика и громкого треска. Будто над ухом кликером щелкнули. Или сломали сухую ветку.

– Ай-ай, быстро почеши вон там, возле пальцев! – Танюха вздрогнула до того резко, что напугала. – Нет-нет, чуть ниже! Еще пониже! О-о, да, деточка, в самую точку!

Она счастливо засмеялась, а Олег мягко помассировал ее пальчики с покрытыми серым лаком аккуратными ноготками. Чуть сжал, извернулся поцеловать в теплое бедро, под самой штаниной легких домашних шорт.

– Щекотно! – Девушка хохотнула, шутливо щелкнула по макушке. – Но, знаешь ли, очень приятно, давай-ка вернемся к этому после фильма.

Да, приятно. Приятнее всего на свете. Сидеть вот так у телевизора – на полу перед креслом, уютно угнездившись между Танюхиных ног и уложив их себе на плечи и грудь, поглаживая и время от времени прижимаясь щекой к бархатистой коже бедра, – Олег мог бы круглые сутки. Наверное, он бы и всю жизнь так мог провести, будто верный сторожевой пес.

Теплые ноги невесты на плечах, приятный полумрак и дурацкая комедия дарили покой и уют, хоть урчи от блаженства. Он, в общем-то, и мурлыкал, совсем тихонечко, не забывая задумчиво водить пальцами от ее колена и ниже, а затем по узкой девичьей ступне, прихватывая за пятку и осторожно массируя.

В эти моменты Танюха за его спиной постанывала так, что хоть сейчас вырубай кино и беги в спальню. А может, и не беги никуда, узкое кресло перед экраном тоже сойдет…

«Малый вечерний кинозал имени четы Захаровых» Олег любил куда больше совместных прогулок или походов в гости. Даже больше близости, которой они одаривали друг друга почти каждый день. Потому что близость – это минут на десять, может пятнадцать. А сидеть у ног любимой, позволяя ей забросить эти самые ноги, прекрасные до обморока, себе на плечи, гладить и целовать, ощущая жар и затылком прижимаясь к самому естеству, – это на весь вечер.

Буржуйский фильм никак не хотел становиться связным и интересным, но Олега это не волновало. Главное, что Таньке нравится, а он тут и за компанию посидит. До самых бесконечных титров. И до их конца даже. Лишь бы не надумала усесться по-турецки, тогда магия лопнет мыльным пузырем…

– Левее забирай! – скомандовала Танюха и хрустнула чипсами.

– Чего левее?

Он снова извернулся в попытке оглянуться, но она не позволила – чуть сжала бедра (о, он прекрасно знал, какими сильными те могли быть) и удержала жениха в прежней позе.

– Левую теперь давай, говорю! – и требовательно покачала ступней с растопыренными пальцами.

Олег улыбнулся, позволил себе блаженно обмякнуть в капкане девичьих ног и начал мягко массировать левую ступню невесты. До чего же прекрасный вечер! Разве что балкон прикрыть пора, а то по полу дует, будто в лютую метель…

…В принципе, ему и игры-то никакие не нужны были. Весь день бы просто бродил по грудь в морской воде с Танюхой на плечах да время от времени коварно приседал под ее заразительный смех. Впрочем, игры с друзьями – это тоже хорошо. Весело, приятно выматывает, да к тому же будущие Захаровы еще и в счете ведут.

На этот раз подавала Рита, засевшая на плечах Серого. Подбросила мяч, почти успела шлепнуть по нему ладошкой, но тут Серега оступился на донном камне, и оба с визгом повалились в теплый прибой. Танька расхохоталась, еще сильнее стискивая бедрами шею Олега.

– Еще одно очко в пользу семейства Захаровых! – завопила она, когда друзья вынырнули, шумно отплевываясь.

– Это еще с какой стати?! – беззлобно огрызнулся Серый.

Добрался до уплывающего в море мяча, подхватил. Вернулся, набрал воздуха и присел, уходя с головой и позволяя Рите заново себя оседлать.

– Правила потому что! – важно провозгласила Танюха, когда тот снова вынырнул и мизинцем прочистил ухо.

Олег поддакнул, не очень-то уверенно, но громко. И даже кулаком погрозил. Сам он мудреных правил почти не запомнил, Танька придумала их буквально вчера за совместным ужином, но как невесту не поддержать?!