Мара Гааг - Третья смена [litres]

– Никуда вы не пойдете. По крайней мере, без меня.

Ночи в мае обычно бывают светлые, но на Порубежную это, похоже, не распространялось. Почти наощупь девочки пробирались по обочине дороги, то и дело натыкаясь на кусты и бордюр. Лера настояла, чтобы Алиса не включала фонарик, пока они не подойдут ближе к детям. Тишину нарушало стрекотание сверчков в траве.

– Как думаете, нас уже заметили? – с тревогой спросила Катя.

– Если бы заметили, мы бы уже знали, – ответила Лера. – Папа рассказывал, что они ловили только одного нарушителя, и это был Чокнутый. Больше никто не выходил в комендантский час.

Катя хмыкнула. Алиса смотрела вперед, и на мгновение ей показалось, что она потеряла из виду идущих с фонариками детей. А еще она с досадой поняла, что забыла книгу в пакете с одеждой. Но возвращаться было слишком рискованно.

– А как же они? – спросила она у Леры, когда световой луч снова мелькнул в отдалении. – Почему их патруль никогда не задерживает?

– Я не знаю. Папа мне не рассказывал ни про какую третью смену.

– Я кое-что знаю, – встряла в разговор Катя. – Говорят, когда на заводе случилась авария год назад, Чокнутый был там не один, а со своим классом.

– И что? – Алиса затаила дыхание. Фонарики мелькали совсем близко, и она едва сдержалась, чтобы не побежать к ним.

– А то, что все дети погибли, и военные всё это скрыли. Чокнутый остался жив, но ты сама видела, в каком он состоянии.

– Хочешь сказать, это не настоящие дети, а привидения? – жалобно спросила Лера.

– Что знала, то и сказала.

Алиса остановилась, и Лера налетела на нее со спины. Катя встала рядом, и Алиса слышала, как она тяжело дышит – то ли от быстрой ходьбы, то ли от испуга.

Алиса достала фонарик и, направив в сторону других огоньков, включила. Девочки замерли. Дети из третьей смены остановились, лучи фонариков развернулись и на мгновение ослепили Алису.

Она зажмурилась и попятилась, задев плечом испуганно охнувшую Леру. Катя осталась стоять на месте, прикрыв ладонью глаза.

– Мне нужно увидеть Антона! – сказала Алиса. – Можно мне с вами?

Лучи света шарили по лицу, и ей совсем не было видно тех, кто держал фонари.

– Я хочу пойти с вами! – повторила Алиса и решительно двинулась вперед.

Дети опустили фонарики, и Алиса с облегчением потерла глаза рукой.

– Они ведь идут к заводу! – сказала Катя. – Интересно, зачем?

– Идем и узнаем! – Алиса ухватила за руку Леру, и все трое двинулись к детям, стоящим впереди.

– Привет! – нерешительно сказала Алиса.

Девочка во главе шеренги приложила палец к губам, а потом жестом велела им встать в конец строя. Когда Алиса, Лера и Катя послушались, дети снова пошли вперед.

– Вы объясните, куда мы идем? – встревоженно спросила Катя.

– На экскурсию после уроков, – спокойно ответил шагающий впереди мальчик. – Мы делаем так всегда.

– Они и правда похожи на зомби! – испуганно прошептала Лера.

Алиса ободряюще сжала ее руку в своей.

За всю дорогу никто из детей не произнес больше ни звука, и девочки тоже молчали. Впереди показалась огромная автоматическая дверь, через которую въезжали на территорию Алиса с мамой. Но шеренга прошла мимо. Лучи фонариков осветили небольшой проход прямо в стене здания. Дети встали напротив него полукругом и замерли.

– По одному, – скомандовала девочка, которая шла впереди всех.

Алиса с удивлением наблюдала, как от света фонариков очертания проема становились ярче и четче. Но как только лучи соскальзывали с какой-то его части, проем исчезал, и на его месте оказывалась кирпичная кладка.

– Моя мама говорила, что в свете этих фонарей видны какие-то особенные излучения, – торопливо зашептала Алиса девочкам. – Может, это секретная технология: с фонариком двери видно, а без него – нет?

– Военные разработки! – уверенно сказала Катя. – И нам наверняка влетит за то, что мы сюда пришли!

Тем временем дети один за другим скрывались в проеме. Сколько Алиса ни вглядывалась, ничего за ним рассмотреть не могла.

– Ладно, – решительно сказала она, – идем.

– Я не уверена, что хочу туда. – Лера отступила на шаг. – Прости, Алиса. Но это выглядит очень… опасно. Я боюсь.

– Я тоже подожду здесь. – Катя покачала головой. – Если тебя долго не будет, позову на помощь. Но лезть туда, – она кивнула на загадочный проход, – у меня нет никакого желания.

– Как хотите. – Алисе стало немного обидно и страшно. Но она уже проделала весь этот путь и понимала, что если сейчас поддастся панике, потом пожалеет. – Я только отдам Антону фонарик и вернусь. А потом расскажу вам, что удалось выяснить.

Одной из последних она нырнула в проход и на всякий случай зажмурилась. А когда открыла глаза, вокруг было тихо, темно и холодно.

– Эй! – Алиса посветила фонариком вокруг, но никого не увидела.

– Ты не из моего класса! – раздался за спиной обеспокоенный голос, и девочка быстро обернулась.

Перед ней стоял Чокнутый. Только выглядел он совсем иначе – на нем был строгий костюм с галстуком и новые очки.

– Откуда у тебя фонарик? – потребовал ответа учитель.

– Он у меня случайно оказался. – На всякий случай девочка спрятала фонарик за спину и отступила на пару шагов. – Я пришла, чтобы вернуть его владельцу. Вы ведь знаете Антона из пятого «В»?

Ей не нравился холод, от которого по коже бежали мурашки, не нравился пристальный взгляд этого нового Чокнутого. И то, что все дети внезапно пропали, ее напугало.

Чокнутый шагнул к ней, и Алиса, не выдержав, побежала назад. Вот только прохода в стене больше не было. Дрожащими руками девочка пыталась высветить проход фонариком, но видела только заросшие серым мхом кирпичи в стене.

Чокнутый схватил ее за плечо, но она вырвалась и снова побежала, не разбирая направления. Здание завода выглядело иначе – не было огромных автоматических ворот, пропускной будки и больших стеклянных окон, только старая кирпичная стена. Алиса бежала вдоль нее, пока та не закончилась, потом свернула в сторону ведущей к школе дороги.

Это была Порубежная, но другая.

Все дома выглядели заброшенными и обветшалыми. Палисадники заросли колючими кустами, окна были темными, а стекла в них мутными. Алиса бежала, пока не стала спотыкаться от усталости. Привыкшие к полумраку глаза различили здание школы впереди, и девочка не сразу поняла, что с ним не так.

Нового корпуса не было. Только старый, из осыпающегося красного кирпича, с маленькими окнами в облупившихся рамах. На месте детской площадки и пруда с тополями зияла дыра в земле.