Бриана Шилдс - Заклинатель костей [litres]

Валерия кладет ладонь на предплечье моей матери.

– Делла, теперь старейший член совета – это ты. И ты должна решить, что нам делать дальше.

Матушка издает горький смешок.

– Я должна решить, как помешать им поубивать нас одного за другим?

Валерия хмурит брови.

– Мы должны остановить эту череду убийств.

Матушка меняется в лице – так опускаются шторы.

– Собери остальных членов совета. – Ее голос звучит безжизненно, отрешенно. Меня продирает мороз. – Через час в ратуше Мидвуда.

Если бы матушка была дома, она пришла бы в ужас от того, что я сделала. Наш дом перевернут вверх дном, словно по нему прошлась разбойничья шайка. Дверцы шкафов распахнуты, ящики выдвинуты, мебель сдвинута со своих мест.

Я искала несколько часов, прежде чем смогла отыскать ларчик с костями бабули, спрятанный в нижнем ящике матушкиного комода. Ларчик покрыт позолотой, и его крышку украшает изображение львицы. Он был тщательно запрятан – обернут в синий шелк и накрыт стопкой одеял.

Матушка будет в ярости, когда поймет, что я гадала на бабулиных костях. Но лучше разозлить ее, чем увидеть, как ее убивают.

Во время доведывания она сказала мне, что придала костям бабули дополнительную магическую силу, чтобы увидеть мое будущее яснее. Надеюсь, теперь они помогут мне точнее увидеть планы Деклана, дабы мы смогли остановить его.

Я собираю все, что нужно для гадания, и зажигаю палочку корицы, чтобы сосредоточить внимание. Затем опускаюсь на гадательный коврик матушки и высыпаю бабулины кости в каменную чашу. Костяная игла лежит на полу рядом с моим коленом, но я еще не решила, использовать ее или нет. Ума не приложу, за кем мне надо следить. За Декланом? Или за матушкой?

Мои раздумья прерывает стук в дверь. Может быть, оставить его без внимания? Нет, нельзя, ведь речь может идти о краже костей Ракель или же о том, что мне нужно прибыть в ратушу.

Отворив дверь, я вижу Деклана, ожидающего на парадном крыльце. Его вид пригвождает мои ноги к полу.

– Привет, – говорит он и наклоняется, чтобы чмокнуть меня в щеку. – Я по тебе скучал. – Он, не дожидаясь приглашения, проходит в дом.

Меня охватывает паника. Палочка корицы все еще горит, чаша полна костей. А на коврике лежит игла, полная его крови.

Деклан останавливается, увидев приготовления к гаданию на костях. И одно притворное выражение на его лице сменяется другим – теперь вместо любви и нежности на нем написано легкое любопытство. Но я могу разглядеть его истинные чувства – он что-то подозревает.

– О, стало быть, твоя матушка не ушла? – По его словам и тону я сразу же смекаю, что, идя сюда, он знал, что ее не будет дома. Он смотрит на меня, затем на кости и снова на меня, будто пытаясь разгадать загадку.

Я моргаю. Оцепенение начинает отпускать меня. Надо действовать осторожно и умно.

– Нет, она ушла, – говорю я, кивая на каменную чашу. – Ей пришлось уйти второпях.

Я отламываю зажженный конец палочки корицы и бросаю его в тазик с водой.

– Все в порядке? – уточняет Деклан и, зайдя мне за спину, обнимает за талию. Мышцы моих плеч напрягаются.

– Нет, – отвечаю я, осторожно высвободившись из его объятий и повернувшись к нему лицом. – Мы только что получили дурную весть. Убит Андерс.

Он округляет глаза.

– О, Саския, мне так жаль. Наверное, твоя мать сейчас безутешна.

Я представляю себе, что в руке у меня нож. Когда я покончу с тобой, горе твоей матери будет еще более безутешным. Но пока еще рано. Он должен верить, что я влюблена в него и воображаю, будто он на моей стороне. Однако искушение слишком сильно, и я не могу не подразнить его.

– Да, она убита горем, – говорю я, – но у совета есть зацепка, которая, возможно, позволит им определить виновного, так что, кем бы он ни был, будем надеяться, что скоро он будет пойман.

Деклан вздрагивает – почти незаметно, но это едва различимое подергивание мышц наполняет меня мстительным удовольствием. Однако его лицо тут же вновь становится бесстрастным.

– Я тоже на это надеюсь. – Его пальцы обхватывают мои запястья, и я радуюсь тому, что вчера перед походом в костницу подновила фальшивую метку любви. – Я могу тебе чем-то помочь? – Его ладони гладят мои руки и задирают рукава. Я пытаюсь опустить их, но делаю это недостаточно быстро, и его взгляд цепляется за мою метку мастерства.

Его глаза вспыхивают.

– Раньше ее тут не было.

Передо мной будто встало видение – видение будущего. Настоящий момент – Деклан застал меня в доме одну с чашей, полной костей, и зажженной палочкой благовоний – вот он соображает, откуда взялась моя метка мастерства, – вот доносит на нас Верховному совету – вот матушку лишают статуса Заклинательницы Костей и, возможно, она оказывается в тюрьме.

Как же мало нужно, чтобы погубить и ее, и меня.

Но тут я вспоминаю своего отца. Вспоминаю его мудрые слова.

– Обычно самое вероятное из возможных объяснений и бывает верным, – сказал он мне как-то раз, когда я пыталась разгадать его стратегию в игре «Ветра и течения». – Так что, услышав хлопанье крыльев, следует предположить, что это птицы, а отнюдь не драконы.

Наиболее вероятное объяснение того, что в чаше лежат кости, – это гадание, к которому готовилась моя мать, когда ей вдруг пришлось уйти. А мою метку мастерства вполне можно объяснить тем, что я достигла высот в том ремесле, к которому меня приписало доведывание. У Деклана нет причин не доверять мне, если я не дам ему их сама.

– Знай я, что метка мастерства домашнего учителя окажется такой большой, мне бы наверняка захотелось чего-то другого, – говорю я, придав своему тону долю беззаботности.

– Но еще же слишком рано для достижения вершины мастерства. Ведь ты учишь Уиллема еще совсем недолго.

Я возмущенно округляю глаза.

– Ну спасибо. Ты хоть представляешь себе, насколько трудно учить этого ребенка, учитывая, что представляет собой его мать? Я удивлена тем, что эта метка не появлялась так долго.

Деклан смеется, и мое напряжение спадает. Он проводит по метке большим пальцем.

– А почему у нее три угла?

– Тело, разум и дух. Три краеугольных камня всестороннего образования.

Он удовлетворенно хмыкает. Видимо, мой ответ убедил его – подозрение исчезает с его лица. Притянув меня к себе, он целует меня в лоб. Я заставляю себя не отшатываться.

– Мне нужно идти, – говорит он.

– Так скоро? – спрашиваю я, охваченная облегчением.

– Речь идет о срочной доставке. Но обещаю – скоро мы увидимся вновь.

Надеюсь, что исполнить это обещание ему так и не удастся.

Кости бабули затягивают меня в видение с еще большей скоростью и силой, чем когда-либо прежде.

Но это все равно что пытаться плыть по бурным волнам. Образы накатываются на меня, сменяя друг друга, сбивая с толку, – вот матушка стоит на берегу реки, глядя на воду; вот Деклан и Лэтам сидят в углу пивной; вот Эйми ест спелое яблоко. Не знаю, что именно я вижу – прошлое, настоящее или будущее, мне непонятно даже, что я вижу вообще. У меня кружится голова.