Дарси Коутс - Призраки дома Эшберн [litres]

Но я никогда еще не испытывала такого острого страха. Не могла же я все это себе придумать?

Она посмотрела в окно. Луна, огромная и тяжелая, близилась к полнолунию, наполняя мир снаружи прохладным, успокаивающим сиянием.

Мозг Эдриенн был слишком перегружен, чтобы ясно мыслить. Она вздохнула, снова поставила чайник на огонь и сосредоточилась на приготовлении чая. Когда она вернулась в гостиную, Вольфганг уже растянулся на ковре перед камином.

Пламя успокаивало, а его свет прогонял тени из комнаты. Эдриенн взяла поднос, поставила чай на круглый столик рядом со своим заряжающимся ноутбуком и протянула ноги к огню.

Я не обязана здесь оставаться. Вытянувшись, кончиком кроссовка она почесала Вольфганга по спине. Тот выгнулся навстречу и издал счастливое урчащее мурлыканье. Но, думаю, мне хотелось бы остаться.

Эдриенн откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Голова все еще гудела, поэтому она сделала усилие, чтобы очистить свои мысли и расслабиться. Долю секунду разум ее был пуст, а затем пришло воспоминание о том, как она помогала укладывать Мэрион – застывшую, безмолвную и холодную – в машину Джейн.

Новая волна тревоги поднялась в ней, и Эдриенн застонала. Что произошло с той дружелюбной студенткой-ветеринаром? Была ли она до сих пор в больнице, вернулась ли домой или…

Только не морг. Не думай об этом.

Эдриенн боролась с желанием встать и начать ходить по комнате. Будь у нее телефон, она бы позвонила Джейн. Вместо этого она застряла здесь со своими догадками и разыгравшимся воображением до тех пор, пока кто-нибудь не приедет в Эшберн или она сама не дойдет пешком до города.

Я отправлюсь туда рано утром. Я не могу позволить себе никаких покупок, но, по крайней мере, смогу узнать, как дела у Мэрион, и заодно проверить свою электронную почту.

Она вновь обратила внимание на гигантского полосатого кота у своих ног. Тот выгнулся в позе, которую она называла «позой сбитого на дороге животного»: лежа на спине, ноги торчат в потолок, голова вывернута под странным углом, а губы приоткрыты, обнажая два белых клыка и кончик языка. Эдриенн усмехнулась. Он удивительно быстро привык к Эшберну. Видимо, немалую роль в этом сыграл камин.

Наблюдая за едва заметными подергиваниями и движениями Вольфганга, Эдриенн, наконец расслабилась, и вскоре ее веки отяжелели. Она планировала оставаться в гостиной только до тех пор, пока не успокоится настолько, чтобы лечь спать, но ее конечности становились тяжелее с каждой минутой, и когда напольные часы дедушки пробили девять, Эдриенн уже наполовину спала.

Она обхватила костлявыми пальцами низко свисавшую ветку. Ее мышцы атрофировались, и ей приходилось одновременно тратить физические силы, и прилагать всю силу воли, чтобы тащить свое иссохшее тело вперед. Она одолела сантиметров двадцать и отпустила ветку, затем сделала хриплый, пронимающий до костей вдох, хотя ее легкие были уже не в состоянии обрабатывать воздух. Шагнула вперед. Схватила другую ветку. Грязь все еще покрывала ее, заполняя каждый излом морщинистой кожи. Ее волосы были длинными при жизни, но стали еще длиннее после смерти. Они тянулись за ней, словно спутанное одеяло, цепляясь за листья и ветки.

Она не ожидала, что окажется так слаба. Она была погребена гораздо дольше, чем ожидала, и погребена глубоко.

Лунный свет был уже близко. Сквозь ветви деревьев она видела его блики на лужайке и стенах дорогого ей Эшберна. Луна оживит ее и даст силы уничтожить девчонку – это надменное дитя. Выманив ее, она сдерет с нее кожу, утопит ее крики в реках крови, переломает кости и попробует на вкус ее все еще пульсирующую плоть.

Она отлепила губы от гнилых зубов, и от предвкушения у нее перехватило дыхание. Обхватив пальцами новую ветку, она потянула ее к себе.

Эдриенн цеплялась за воздух. Крик застрял в горле, легким не хватало воздуха. Ощущение ужаса вернулось, но на этот раз тому была причина.

К ней приближалась женщина. Тело ее иссохло, искривилось и деформировалось, зубы были похожи на желтые обрубки, торчавшие из черных десен, а волосы волочились спутанной и тяжелой от грязи рекой. Она пришла за Эдриенн.

В комнате было темно. Лучи лунного света отбрасывали блики на предметы в комнате, но огонь в камине потух. Эдриенн была неподвижна, неловко застыв в получсидячей позе, и пыталась понять, что происходит.

Поначалу, казалось, что в доме тихо, но чем дольше она прислушивалась, тем отчетливее начинала различать слабые звуки жизни. Тиканье напольных часов, неслышное днем, создавало устойчивый ритм. Остывая в ночном воздухе, дерево в доме сжималось, издавая приглушенные трески и стоны. Эдриенн даже слышала шелест деревьев снаружи.

Затем раздался низкий вздох, будто что-то шевельнулось в тени. Сердце Эдриенн дрогнуло, и она открыла рот, чтобы закричать.

Силуэт повернулся к ней, и два круглых глаза цвета морской волны сверкнули в лунном свете. Вольфганг. Крик замер на кончике языка Эдриенн. Она дернулась вперед и, наконец, обрела достаточный контроль над своим телом, чтобы нормально вздохнуть.

Это был сон. Всего лишь сон. Она наклонила голову, чтобы встретиться взглядом с Вольфгангом, и усмехнулась.

– Ты чуть не довел меня до сердечного приступа, приятель, – ее смешок стих. Дом казался слишком пустым и тихим, чтобы позволять себе подобное легкомыслие. Вольфганг продолжал наблюдать за ней, затем снова повернулся лицом к окну. Эдриенн облизнула пересохшие губы и откинулась на спинку кресла. Мурашки побежали по ее коже вниз по позвоночнику.

Она попыталась вспомнить сон. Он был до боли реалистичным, но уже через несколько секунд после пробуждения детали начали ускользать. Там была женщина. Скрюченная старуха. И луна, почему-то она была важна. Однако все остальные детали улетучивались, как только она начинала на них фиксироваться.

Силуэт Вольфганга был едва виден в полумраке. Кот сидел прямо, обернув пушистый хвост вокруг лап, и смотрел в окно. Это здорово беспокоило Эдриенн. Ее кот редко обращал внимание на то, что происходило снаружи, если только не замечал там какое-то движение.

За окном было слишком темно. Чем дольше она сидела здесь, тем легче было представить себе тысячи ужасов, ползущих сквозь тени снаружи. Эдриенн вскочила со стула и ощупью, касаясь пальцами обоев, прошла через комнату в направлении двери. Она дотронулась до пластмассового выключателя, щелкнула им и почувствовала, как запас ее мужества иссякает. Свет почему-то не зажегся.

Лампочка перегорела? Джейн не стала бы отключать электричество в ее доме, правда?

Темнота сжималась вокруг, придавливая, словно толстое одеяло. Эдриенн прошла через комнату к камину и опустилась на колени на коврик перед ним. Дрожащими пальцами она нашла газету, скомкала несколько листов, положила их в остывающую золу, а затем провела кончиками пальцев по каминной полке в поиске спичечного коробка.