Дарси Коутс - Призраки дома Эшберн [litres]

Дым расползался по лужайке густыми клубами. Из темно-серого он стал воздушным, почти призрачно-белым.

Эдриенн отступила назад, когда смог окутал ее ноги и хлынул в дом. Она посмотрела вниз, туда, где стояла, и сквозь густую дымку увидела свой след среди слоя черной сажи, покрывавшей крыльцо.

Странное зрелище вывело Эдриенн из оцепенения. Она подняла взгляд к лесу, где между двумя деревьями скорчилась бледная, уродливая фигура, и захлопнула дверь.

– Так, – Эдриенн зажмурилась и уперлась лбом в дверь, поворачивая замок. – Все будет нормально. Тебе просто нужно немного потерпеть, Эдди. Ты выберешься отсюда.

Она повернулась обратно в направлении коридора и обхватила себя руками. Тени окутывали вход, словно призрачная паутина. Где-то между претворением ее плана в жизнь и его крахом день начал превращаться в ночь.

Эдриенн прижала большие пальцы к уголкам глаз. Думай, Эдди. Включи логику. Что тебе нужно сделать? Что тебе нужно, чтобы выжить?

Ответ пришел быстро: свет. Когда солнце сядет, без дров и электричества, Эдриенн окажется просто слепа, если только не найдет альтернативу. Маленький пластиковый фонарик в ее кармане оказался бы идеальной подмогой, но его батарея разрядилась прошлой ночью. Это означало, что поиск новых батареек должен был стать ее первоочередной задачей.

Эдриенн допрыгала до кухни и принялась рыться в ящиках. В них было все необходимое, кроме батареек. Задумчиво покусывая губы, Эдриенн прошлась по другим комнатам на первом этаже. Трудно было вообразить себе Эдит, живущую в Эшберне без каких-либо батареек вообще. У Эдриенн возникло ужасное подозрение, что они могут быть в кабинете наверху – в ящике стола или в шкафу, но ей не хотелось вновь проходить мимо портретов. Образы на них заставили ее пожалеть о том, что она вообще интересовалась смертью Эшбернов.

Поиски неизбежно привели девушку в гостиную, где она провела последние несколько дней. Она глубоко вздохнула, прежде чем открыть дверь, собралась с духом, чтобы пережить вонь горелой резины, и была удивлена, когда поняла, что в комнате не пахнет.

Черное пятно расползалось от камина, ослабевая по мере того, уходило вглубь помещения. Эдриенн подошла к нему, стерла пальцем грязь и поморщилась, когда ощутила запах. Что бы Эдит ни сделала снаружи, чтобы заставить дым уйти вниз, то же произошло и внутри дома. Сажа опала на землю, покрыв ее слоем углерода.

Эдриенн убрала заслонку подальше от камина и проверила, все ли в порядке. Как она и подозревала, не осталось даже угольков. Плотный дым погасил огонь и оставил большую часть дров и скрученную резину нетронутыми. Эдриенн дотронулась до дерева, но оно было холодным, а у нее не было никакой растопки, чтобы оживить пламя.

Она отошла от камина и осмотрела остальную часть гостиной в поисках батареек. Несмотря на то, что девушка порылась в каждом ящике и даже поискала в книжных шкафах, она должна была признать, что на первом этаже их не было.

Эдриенн вытерла руки о джинсы, оглядела комнату и сморщила нос. Видимо, мне все-таки придется подняться наверх. Но сначала…

Вольфганг все еще был в другой комнате, поэтому Эдриенн пошла за ним и вернула его в гостиную, где у него была еда и вода. Открывая дверь, боковым зрением она уловила какое-то движение. Девушка повернулась к зеркалу, висевшему на задней стене комнаты. На нее смотрело ее собственное отражение, бледное, с пятном сажи на щеке, а в затененном коридоре прямо за ней, высокая, прямая и безупречно одетая, шла Эдит.

Призрак исчез из виду прежде, чем Эдриенн успела даже обернуться. Она поджала губы и сжала кулаки, чтобы руки не дрожали.

Вольфганг выскочил из-за кресла и пронесся мимо. Эдриенн прошипела его имя и попыталась схватить питомца, но ее пальцы коснулись лишь его хвоста, а сам кот исчез во мраке коридора.

– Бедолага, – ей не нравилась мысль о том, что Вольфганг будет бродить по дому, но она знала, что ничто не заставит его вернуться к ней, пока он сам не захочет. Она оставила дверь гостиной открытой, чтобы кот мог добраться до еды и воды, если захочет, а затем отправилась на кухню в поисках ткани.

– Никаких зеркал, – сказала она, возвращаясь в прихожую и накрывая зеркало скатертью. – Похоже, в чем-то мы с тобой согласны, Эдит.

Вторая тряпка накрыла зеркало в гостиной, а полотенце, которое она использовала в качестве маски для лица, скрыло небольшое зеркало в гостиной.

Единственным зеркалом, мимо которого она могла пройти, оставалось большое в золотой раме в коридоре наверху. Что ж, я все равно туда собиралась. Убью двух зайцев одним выстрелом. Эдриенн достала из кухонного ящика еще один нож, проверила, что у нее в кармане все еще лежал фонарик, перекинула через плечо скатерть и повернулась к темной лестнице.

Солнце уже скрылось за верхушками деревьев. До наступления темноты оставалось не больше десяти минут, а ей не хотелось оказаться на втором этаже без солнечного света.

Лампа ждала ее на маленьком столике, но она прошла мимо. Из-за ее веса ей будет труднее подниматься по лестнице, а она планировала закончить поиски как можно скорее. Единственной комнатой наверху, где теоретически могли оказаться какие-нибудь батарейки, был кабинет, и поиски среди скудной обстановки заняли бы всего несколько минут.

Эдриенн поднялась по лестнице так быстро, как только позволяла ее нога, но остановилась на последней ступеньке. На втором этаже, без окон и с единственным источником света в виде двух распахнутых дверей, было темно всегда, но идти туда с закатом было все равно, что войти в гробницу. Эдриенн была рада, что не взяла с собой лампу. Легче было пройти мимо портретов без света.

Она шла прямо по середине потертого ковра, чтобы оказаться как можно дальше от картин. Ее глаза были сосредоточены двери в конце коридора, но краем глаза все же замечала образы из крови и костей. В горле у нее застрял болезненный комок, но она не могла его проглотить. Эдриенн знала, что на картинах изображены лишь трупы, но все равно не могла избавиться от ощущения, что за ней следят.

Зеркало в прихожей висело посередине, отражая старые обои и поломанные зубы людей с картин. Что-то двигалось в его глубине – морщинистая кожа двигалась, выпученные глаза смотрели, не мигая – но Эдриенн накинула на него ткань, прежде чем фигура стала отчетливее.

Она поправила скатерть, чтобы убедиться, что каждая часть рамы была ею покрыта, а затем скользнула в ближайшую дверь слева, которая вела в кабинет. В комнате было чуть теплее, чем в коридоре, а оклеенные обоями стены, после всех этих ужасных портретов, приносили облегчение. Тревога в груди девушки немного ослабла.