Вики Филдс - Умирать не больно [litres]

А вот мама не доверяла полиции, – продолжила я размышлять. – Впрочем, она наверняка думала, что ей не поверят. Мне вот детектив Гаррисон тоже с трудом поверил. А может, он мне и не поверил вовсе? Может, он только притворился, чтобы от меня отделаться?

Прежде чем сомнения окончательно завладели мной, дверь кафе распахнулась и во дворе появился детектив Гаррисон. Он сел в свой автомобиль и выехал из переулка, даже не заметив меня. Я вновь пристроилась следом, пропустив вперед белую «Шевроле».

Шли минуты, детектив Гаррисон колесил по городу. Вокруг колыхались огни машин, магазинов и многоэтажных зданий. На мгновение я подумала о том, что мы все связаны друг с другом, мы песчинки на дне океана. А затем случилось что-то невероятное, невозможное.

Мы проезжали по мосту, когда белая «Шевроле» резко свернула в сторону. Где-то далеко и одновременно совсем близко раздался звук скрежета металла, такой интенсивный, будто железную пластину пытались разорвать пополам, а затем в небо рванул столб огня ярко-оранжевого цвета. Мою машину отбросило в сторону, и я, не справившись с управлением, впечаталась капотом в ограждение.

Ремень безопасности врезался в грудь. Я едва успела вовремя заслонить голову обеими руками, когда стекло с пассажирской стороны взорвалось осколками и разлетелось по салону. Следом я ощутила нестерпимую боль и вместе с ней дикий страх.

Через секунду после этого появился звон, он все нарастал и нарастал, проглатывая остальные звуки на дороге – испуганные крики водителей, сигналы гудков. Дрожащими руками я с трудом расстегнула ремень безопасности и вывалилась из машины. Огонь впереди смешался с ночной темнотой, с огоньками многоэтажных домов вдали. Он отражался от окон автомобилей, остановившихся на мосту, отражался от почерневшего местами асфальта.

Это у меня в ушах звенит, – отстраненно поняла я, пытаясь подняться с коленей. Что произошло?

Несмотря на звон и полную дезориентацию, из-за которой я все время падала на четвереньки, не в силах принять вертикальное положение, я кое-что восстановила в памяти.

Это детектив Гаррисон, это его автомобиль смял ограждение и наполовину вывалился с моста, угрожающе накренившись над рекой.

Что с ним? Что произошло?

Словно в замедленной съемке я поднесла руку к голове, почувствовала на пальцах влагу – кровь.

Что произошло? Что с детективом Гаррисоном?

Сквозь толщу воды, в которую была опущена моя голова, я услышала приближающиеся звуки сирен, а затем поняла, что уже несколько секунд лежу на асфальте ничком.

Он не мог умереть.

Что произошло?

Я почувствовала, как чьи-то руки коснулись моих плеч, и я оказалась на спине. Кто-то убрал мои волосы с лица и близко-близко наклонился.

– Кая!

– Там детектив Гаррисон. Там детектив…

– Я знаю.

– Там детектив… я ничего не чувствую…

Я все повторяла и повторяла, что ничего не чувствую, но потом поняла, что не слышу собственного голоса. Наверное, я молчала, просто глядя в пустоту.

– Кая, а кем ты хотела стать, когда вырастешь? – полюбопытствовала Джорджи. – Я хочу быть принцессой. Хочу быть Белоснежкой или Авророй. Их принцы самые красивые! Билли говорит, что он все равно бы в меня влюбился, но ведь принцессой быть здорово!

– Конечно же ты станешь принцессой, – заверила я младшую сестру. – Ты будешь самой красивой принцессой. Лучшей.

– А ты?

Я удивленно подняла голову, отвлекшись от задач по математической статистике.

– Я? Я не буду принцессой.

– Почему? Ты же такая красивая , – протянула Джорджи. Она улыбалась так искренне, что я не смогла сдержать ответную улыбку. – В тебя бы точно влюбился самый красивый принц. Но только если ты перестанешь сидеть с книгами. Билли говорит, что его брат в тебя влюблен, но он тебя боится.

– Я не похожа на принцессу, – сказала я, а когда сосредоточила взгляд на Джорджи, то увидела уже не ее, а Крэйга. Он заметил, что я смотрю на него, и что-то сказал – я видела, как шевелятся его губы. Через секунду, догадавшись, что я ничего не слышу, Крэйг ушел, чтобы привести врача. Доктор Арнетт посветил мне в глаза фонариком, потом что-то сказал Крэйгу, и тот согласно кивнул.

Я сделала над собой усилие, чтобы хоть что-то расслышать, и когда доктор Арнетт позвал меня, я сказала, что хочу пить. После минуты испытаний, когда Крэйгу пришлось приподнять меня в вертикальном положении и держать стакан с трубочкой, я с облегчением вздохнула и вернулась на подушку.

– Я вытащил тебя из огня, – сказал он, будто решив объяснить свое присутствие в моей палате. – Ты меня узнаешь?

Я не открывала глаза дольше, чем того требовалось.

– Конечно я тебя узнаю, Крэйг, – выдавила я.

– Мой племянник шутит, – сказал доктор Арнетт, многозначительно хлопнув Крэйга по плечу. Я перевела на него взгляд и подумала о том, что доктор Арнетт – дядя Крэйга. Больше всего меня сейчас занимал другой вопрос.

– Где детектив Гаррисон?

Доктор Арнетт ответил мне безучастным взглядом. Он так долго молчал, что я успела мысленно восстановить всю картинку произошедшей на мосту аварии: как детектив Гаррисон не справился с управлением и на полной скорости врезался в ограждение моста, как загорелось топливо, как полыхнул огонь.

Мое сердце сжалось.

– Доктор Арнетт, вы можете ответить или нет? – почти выкрикнула я.

– Кая, – приглушенно сказал он, положив руку на мое плечо, которое тут же вспыхнуло болью, – детектив Гаррисон скончался по дороге в больницу.

– Нет, – возразила я, недоверчиво покачав головой. Моложавое лицо доктора Арнетта стало расплывчатым. – Нет, я же ему доверилась…

Я все сделала правильно. В этот раз я все сделала правильно, но все равно ошиблась.

– Крэйг, позови профессора Харрингтона.

Я привычно потянулась к жетону отца, чтобы сжать его в пальцах, но талисмана не было, его забрало чудовище.

Только не он, только не детектив Гаррисон. Погиб еще один человек, еще один человек мертв из-за того, что я доверилась ему. Доверие – роскошь. Он погиб из-за меня. Страх не только в моей голове, отец, нет. Он здесь, рядом со мной. Он напоминает о себе всякий раз, когда я прихожу в себя. Отнимает всех, кому я доверяю.

Под давлением Дориана мне пришлось на несколько дней остаться в больнице и пройти обследование. Мы мало говорили, но я чувствовала себя спокойнее, когда он был рядом. Дориан мягко улыбался, приносил из дома еду, приготовленную Ноем, и не пытался выяснить, что же все-таки случилось на дороге. Но даже если бы он спросил прямо, я бы промолчала. Я больше не заговорю вслух о том, что нашла в Тайной квартире, не упомяну имени Дэйзи Келли или Оливы Дюваль, не скажу о диктофоне. Я не позволю, чтобы с Дорианом или еще с кем-нибудь случилось то же, что с Майклом Гаррисоном.