Александр Матюхин - Город Спящих [litres]

– А вы сможете помочь? Чем? У вас там войско какое-то сказочное или что? – Артём невесело усмехнулся. – Не верится.

– Это ты со мной вчера на автозаправку не ездил, – сказал Вовка. – Тогда бы вмиг поверил.

– Конечно, пусть бы эти яблоки лежали у вас хоть сто лет. Пусть вы о них забудете или подарите своим детям, а они своим детям. И пусть они даже не будут знать, что это за яблоки и для чего нужны. Но на всякий случай держите пока при себе. – Ленка забросила рюкзак за плечо. Протянула нож Тошику. – А это тебе. И я очень хочу, чтобы ты его тоже никогда не применял.

Тошик почувствовал холод в затылке, вспомнил, как вчера, на лестничном пролёте, стоял у дверей лифта и наблюдал, как Зверь в человеческом обличье вонзает этот самый нож в Ленку.

– Я не хочу его брать, – сказал он. – Можно не брать?

– Держи и не ной, – усмехнулась Ленка. – Как ты маму-то защитишь в случае чего?

Тошик хотел сказать, что он отдал бы всё на свете, чтобы больше не было в его жизни случаев, когда нужно с ножом в руке защищать маму или сестру. Пару дней назад он бы вообще о таком не думал. Но сейчас… кто даст гарантию, что Зверь не выследит их снова? Кто даст гарантию, что жизнь будет как прежде? Правильно, никто.

– Ты же сама сказала, что лучше бежать за помощью.

– Верно, но лучше, чтобы он был под рукой.

Тошик взял нож, убрал за пояс.

– И ещё, знаете, что? – Ленка обвела мальчишек взглядом. – Чертовски приятно быть живым человеком. Наслаждайтесь каждой минутой. Пользуйтесь.

– Постараемся, – буркнул Вовка и покраснел.

Ленка обняла каждого и неловко помахала рукой на прощание. А потом зашагала наискосок через футбольное поле к пятиэтажкам. Тошик наблюдал за ней, пока Ленка не исчезла за углом кирпичного дома. Несколько секунд ребята молчали. Потом Артём сказал:

– Давайте, что ли, в мяч погоняем, пока не вечер.

И они погоняли в мяч, но уже не с таким задором, как раньше. Ленки-пенки отчаянно не хватало.

Мама ушла в воскресенье после обеда. Уже в три часа дня Тошик с Викой оказались предоставлены сами себе.

Вика поиграла в куклы, а затем уселась перед телевизором и по сотому разу стала пересматривать мультфильм про диснеевских принцесс. Тошик не вылезал из телефонного чата, где с друзьями не уставал обсуждать произошедшее. К слову, в чате всё ещё числилась Ленка, хотя статус её второй день был «вне сети». Удалять Ленку не поднималась рука. Мало ли, вдруг вернётся?

Волшебство (или как его правильно назвать-то?) ворвалось в их жизнь так неожиданно и ярко, что сложно было поверить и принять. Артём, к примеру, так и не поверил. За минувшую ночь он придумал очередную историю, из которой выходило, что Ленка на самом деле обезумевшая мамина фанатка, которая подстроила всё это, чтобы произвести впечатление на Тошика и затем влюбить его в себя. К тому же она была ужасно богатая, поэтому ей хватило денег нанять актёров, которые исполнили роли Зверя и близнецов, а ещё купила где-то в Китае разные механические поделки вроде клубка с нитками. Носовой платок и гребень можно было и так купить, к слову. Через пару дней (писал Артём) Ленка вернётся как ни в чём не бывало, сообщит, что всех врагов победила и предложит Тошику встречаться. Так она получит прямой доступ к маме Тошика. В его истории было несколько пробелов и один серьёзный ляп – мама знала Ленку раньше и серьёзно обсуждала совсем не реалистичные проблемы.

Тут ещё Вовка стал приводить контраргументы, объясняя Артёму, что волшебство происходило не на логичном, а на подсознательном уровне. Невозможно описать ощущения, которые он испытывал, когда ехал на машине сквозь туман и когда общался с близнецами. Вовка, как бы это поточнее выразиться, интуитивно чувствовал, что всё происходит на самом деле. Артём парировал. Шмыга старался переводить их спор в шутку, так как не любил, когда люди ссорятся, а Тошик оставался как бы в стороне, потому что так до конца и не понял, верит он в волшебство или нет. С одной стороны, он видел мамину реакцию на Ленкину историю. С другой – не мог уложить в голове все эти яблоки, носовые платки, старую автозаправку и, главное, Зверя с ножом.

Мама весь вчерашний вечер подбирала подходящий городок, где можно было бы затеряться от глаз журналистов, поклонников и иных, сказочных, преследователей. Тошик уже тогда уяснил, что дело серьёзное. А когда мама купила билеты на самолёт (улетали в среду) и стала собирать вещи, стало совсем грустно.

Сейчас же он следил за перепиской в чате и собирался с духом, чтобы сообщить о переезде. Вернее, о мамином бегстве, в котором им с Викой придётся участвовать.

В дверь позвонили. Сначала короткий звонок, потом два длинных и снова короткий. Тошик отвлёкся от телефона. Он узнал этот сигнал, но не слышал его уже почти год. Звонок повторился, в той же последовательности, потом в дверь постучали – коротко и быстро три раза.

– Папа! Папа пришёл! – из комнаты выбежала обрадованная Вика.

Тошик обогнал её, оказался у двери первым и прильнул к глазку. Точно, за дверью стоял папа.

– Открывай быстрее! – попросила Вика. – Я так соскучилась!

Папа забирал её на выходные, но это случалось редко. Последний раз около полугода назад, ещё летом. Обычно папа не приходил, а звонил заранее и договаривался, чтобы мама привезла Вику куда нужно. А Тошик не горел желанием ехать с ними, слишком сильная была обида за то, что любимый, родной отец вдруг взял и ушёл из семьи непонятно куда и непонятно зачем.

Сейчас Тошик открыл, не понимая, как реагировать на появление отца. Зато Вика знала. Она протиснулась мимо Тошика и тут же прыгнула к папе на руки, обвила за шею, принялась целовать его небритые щеки.

– Я так соскучилась! Так соскучилась! Ты не представляешь! Почему тебя так долго не было? Ты куда потерялся? Почему не звонил? – тараторила Вика, выстреливая по сто вопросов в секунду.

Папа обнимал её, смущённо улыбался и спросил у Тошика:

– Можно войти?

Тот посторонился, буркнул:

– Конечно.

Растерянность – да, именно это чувство взяло вверх.

Папа перешагнул через порог, потоптался в коридоре, протянул руку для рукопожатия.

– Привет, пацан. Совсем взрослый уже стал… Мама дома? Поговорить с ней хотел.

– На вечере литераторов. Автографы раздаёт. – Тошик пожал папину руку. Она была холодная и шершавая. – Часа через два будет, наверное. Хочешь, подожди.

– А знаешь, подожду, – улыбнулся папа. – Заодно и с вами наболтаюсь как следует, да? Наверное, столько новостей, что нам и вечера не хватит?

Он поставил Вику на пол и разулся. Одет папа был, как обычно, в старую военную форму. Не расставался с ней даже по праздникам. Форме этой было лет двадцать, не меньше (по крайней мере, сколько Тошик себя помнил, столько папа её и носил), она обтёрлась на швах и немного выцвела, но в остальном смотрелась нормально. Папа за ней хорошо ухаживал.