Анатолий Даровский - Часы бьют полночь

Почитает на досуге, после того как попрощается с Женькой. А сейчас есть и более важные дела. Например, целый неисследованный рюкзак.

Но, кроме Марининых заметок, в Женькином ранце не оказалось ничего интересного. Пара школьных тетрадей, испещрённых уже знакомым быстрым почерком, да другой дневник — школьный, в унылой казённой обложке. Мятные драже, паспорт с дурацкой фотографией, провод для зарядки мобильного телефона…

Мобильник! Вот что Оля ещё не проверила. В карманах его джинсов она смартфона точно не видела, а в рубашке карманов и вовсе не имелось. Значит, раз телефона нет в рюкзаке, он может быть только…

Оля метнулась к пальто, которое теперь лежало на другом стуле — перевесил подальше от луж газировки. Быстро пошарила в карманах, нащупав связку ключей и металлический брелок. Не то, не то… да где он?

Пальцы наткнулись на гладкое и прохладное, и Оля с облегчением вздохнула. Нашла-таки.

Простой чёрный смартфон темнел выключенным экраном, не спеша раскрывать тайны переписки владельца. Уже предвкушая разгадки, она ткнула в кнопку разблокировки.

«Введите пароль», — холодно сообщил интерфейс.

Оля выругалась. Пароль? Чёрт, как она об этом-то могла не подумать? Видела же, что Женька всегда набирает какую-то комбинацию, когда включает телефон.

«Марина», — безнадёжно ввела она в поле, понимая, что он никогда бы не опустился до такой банальщины.

«Неверный пароль, — ответило окно. — Показать подсказку?».

— А покажи, — пробормотала Оля и ткнула в высветившуюся кнопку. Картинка изменилась.

Теперь на фоне заставки рядом с полем для ввода пароля красовалось математическое условие. Совершенно ей незнакомое.

— Так, здесь, наверное, нужно найти производную… — бормотала Оля, пытаясь собрать в кучу разрозненные сведения. — Блин, я плохо их знаю, но, судя по штриху, — да… И что за уравнение такое? Какие-то жуткие степени, переменных дофига… Как это считать?

По отдельности понятия казались знакомыми: учёба в физмат-лицее не прошла даром. Но такую формулу она видела впервые. Привычные символы складывались в совсем уж неудобоваримое условие, и, как решать подобные примеры, они точно не изучали.

Здесь явно нужно было применить некий особый алгоритм, но как до него докопаться, не зная, что это за тип задачи? Она ломала голову уже кучу времени, минуты утекали сквозь пальцы, стрелки внутри тревожно подёргивались, а до разгадки было всё так же далеко, как и в миг, когда Оля взглянула на «подсказку о пароле» впервые. Даже интернет толком не давал наводок.

Нет, бесполезно. За такое короткое время она точно не разберётся.

— Чёрт бы тебя побрал со своей олимпиадной программой! — с бессильной злостью воскликнула Оля, роняя телефон на столик. И едва не подскочила, когда из-за спины вдруг раздалось:

— Это не олимпиадная.

Сердце подпрыгнуло в груди, только чтобы ухнуть в пропасть. Она дёрнулась, похолодев. Голос звучал странно. Так знакомо и в то же время совсем чужеродно. Как будто он говорил… не сам.

Как будто…

Когда Оля наконец решилась обернуться, Женька стоял прямо у неё за спиной. Протяни он руку — смог бы коснуться её плеча. Она ведь даже не услышала, как подошёл!

— А… я… — язык заплетался, сказать ничего не выходило.

— Это не олимпиадная, — повторил он всё тем же непонятным отстранённым тоном, из-за которого по коже мурашки шли, — это вузовская. Когда-то учил интереса ради… блин. Так и знал, что этим всё кончится.

— Как… давно ты здесь стоишь? — выдавила Оля, борясь с желанием вскочить из-за стола, схватить куртку и бежать, бежать как можно дальше отсюда, бежать от правды и от судьбы, от всего страшного, что могло открыться перед ней. От подозрений, которые становились истиной. От этих жутких интонаций в его голосе.

— Да уж пару минут как, — Женька вздохнул и шагнул к столику, опустился на свободное сиденье. — Дай-ка сюда.

Телефон у неё из пальцев он выдернул так плавно и стремительно, что Оля с трудом заметила движение его рук.

Лишь отстранённо отметила: перчаток на нём больше нет.

— На самом деле, если знать схему решения — ничего сложного, — бесстрастно продолжил тот, быстро набирая что-то на экране. — Стандартное задание на полный дифференциал, прямо с первых страниц учебника. Не то чтобы я сам хорошо их знал, но конкретно этот пример — довольно простой.

В другой день Оля обязательно отшутилась бы, что снова чувствует себя идиоткой рядом с ним. Или — что он наверняка просто хотел выпендриться, загнав в пароль максимально сложно выглядящую формулу. Но не сегодня.

Сейчас единственное, чего ей хотелось, — провалиться сквозь землю. Сделать так, чтобы этот момент никогда не наступил. Отмотать время назад и вообще не притрагиваться к его телефону.

— Держи, — Женька протянул ей разблокированный смартфон, и Оля глазам своим не поверила. — Ты ведь это искала?

Быть не может. Вот так просто сам отдаёт ей все доказательства? А как же…

Это что, какая-то ловушка? Попытка сбить её с толку?

— Да бери уже, — он махнул свободной рукой. — Какой смысл скрывать, если ты всё равно не отстанешь? Да и к тому же… не получится же прятать это от тебя вечно. Ты сама заметила, что за тобой не шпионят, а я поначалу настолько охренел, что даже не сделал вид, будто опасаюсь слежки. А сейчас отпираться поздно. Так что бери.

Оля нахмурилась. Осторожно, стараясь даже не дышать лишний раз, взяла смартфон, где вместо окна для ввода пароля высвечивалась переписка с незнакомым ей контактом.

Она успела заметить ещё кое-что. Правую ладонь Женьки, что протягивала ей телефон, перечертил причудливый порез. Длинный, глубокий, он тянулся от основания мизинца к большому пальцу, рассекая надвое линии жизни и сердца.

В хиромантию Оля не верила, но названия помнила. Порез выглядел так, словно Женька недавно схватился за что-то острое или…

Вот, значит, зачем перчатки.

Он отследил её взгляд и сжал руку, прикрывая порез. А потом и вовсе убрал ладонь. Похоже, Оля в очередной раз оказалась права: след явно что-то значил.

Причём ничего хорошего.

Не стоило сейчас строить догадки. Нужно было заглянуть в смартфон, пока он не передумал. Узнать наконец, что произошло.

Пальцы тряслись от волнения, и она едва не выронила аппарат, чуть не грохнула его об пол, как собственный телефон в судьбоносных снах о московской подземке. Хотя нет, тот в итоге оказался цел… или всё же разбит?

Насчёт этого Оля до сих пор не была уверена.

Она быстро пролистала переписку в начало и, не говоря ни слова, углубилась в текст.

Первым сообщением, отправленным неизвестным собеседником, оказалась знакомая уже фотография. Подмосковная забегаловка, люди, бургеры, Оля за столиком рядом с девочкой в шапке с помпоном. То самое фото, с которого началась «их» охота.