Ирина Матлак - Поющие пруды

– Что за… – негромко выругался Данила, пытаясь завести машину в третий раз.

После очередной неудачи он со злостью стукнул ни в чем не повинный руль и выругался уже от души.

– Может, из-за дождя? – неуверенно предположила я.

– Это Мерседес S-класса, – Данила раздраженно передернул плечами. – Ему не страшны ни влажность, ни мороз, ни адово пекло! И бензина ведь еще до фига…черт! Отец должен приехать сегодня вечером, если с тачкой что-то случится, он меня убьет!

– А ты не можешь попробовать ее починить? Ну, там залезть под капот…

– Конечно, – с тем же раздражением сыронизировал Данила. – Я же всю жизнь только и делал, что чинил машины!

Поняв, что был слишком резок, он тут же извинился. Хотя, признаться честно, для меня была предпочтительнее его злость, чем попытки обсудить чувства. Она, по крайней мере, казалась понятной.

Под капот Данила все-таки заглянул. Несмотря на его сарказм, в машинах он, судя по всему, кое-что понимал. Пока он возился с какими-то проводами, мне не оставалось ничего другого, кроме как сидеть в салоне и ждать. Охватившая меня было злость прошла. Подумаешь, пропущу самостоятельную – с математикой у меня все равно проблем нет.

Спустя некоторое время Данила вернулся и попробовал в очередной раз завести двигатель. Но тот лишь отозвался натужным гулом и тут же затих, не подавая признаков жизни.

Кажется, за все время нашего знакомства я не слышала от Данилы столько ругательств, сколько за последние полчаса.

– Придется возвращаться в «Пруды» пешком, – спустя непродолжительную паузу констатировал он. – Эвакуатор я вызвать не могу – мне нет восемнадцати и прав у меня нет тоже. К тому же, до этой глуши он доедет черт знает когда… Придется попросить помощи у Алискиного отца. Дотащит на тросе до дома, а там посмотрим.

Перспектива идти по пустой, фактически пролегающей через лес дороге не прельщала совершенно. Особенно с учетом темноты и моросящего дождя. Но выбора не оставалось.

По нашим с Данилой прикидкам мы отъехали от старого поселка километра на два-три и при хорошем темпе должны были прийти к нему минут через сорок. Я бы даже не отказалась от второй за утро пробежки, не виси у меня за плечами тяжелый рюкзак.

Мы шли быстро и молча, освещая дорогу фонариками смартфонов. Как и ожидалось, путь через темный – пусть даже не ночной, а утренний, – лес был не слишком приятным. Хотя рядом был Данила, я все равно ощущала себя неуютно и избегала смотреть по сторонам. Так и казалось, что стоит только всмотреться в окутанные тьмой деревья, как среди них кто-нибудь появится… кто-нибудь из этих. Может, «девочка» и сейчас идет рядом с нами, только пока ее не заметишь, она никак себя не проявит. Может, они как раз и появляются, когда кто-то о них вспоминает…

Глупые мысли!

Я ведь и вправду почти поборола свой страх, заставила его отступить. Но легко быть смелой, когда находишься на территории поселка, заселенного людьми. Когда знаешь, что совсем рядом есть кто-то живой и настоящий. А, идя по темной дороге, где нет никого кроме тебя и погруженного в свои мысли приятеля, страху поддаться очень легко. Совсем как в детстве, когда так просто поверить, что тени от ветвей деревьев – скрюченные лапы чудовищ, одно из которых живет в кладовке твоей квартиры…

– Ты видела? – неожиданно спросил Данила, посветив телефоном куда-то вперед.

Я в этот момент смотрела себе под ноги, поэтому не знала, о чем он говорит.

– Там что-то промелькнуло, – с сомнением пояснил он. – Показалось, наверное…

Показалось… мне вот в последние дни тоже много чего «казалось». Но говорить об этом я, разумеется, не стала. Только непроизвольно ускорила шаг, и Данила, чтобы не отставать, сделал то же самое.

Ощущение, что рядом с нами кто-то есть, усиливалось с каждым шагом. Я гнала его от себя, пыталась думать о чем-то другом, но не могла. Еще и светать все никак не начинало, отчего складывалось впечатление, что стоит глубокая ночь.

В итоге Данила, которому тоже было не слишком комфортно, не выдержал и завел разговор. Чего у него было не отнять – так это чувства юмора, не изменившего ему и сейчас. В нем словно сработал переключатель, переведший его из режима «хмурость и задумчивость» в «бодрый оптимизм».

Он рассказывал забавные истории ни о чем, сыпал шутками и делал это так легко, что я, наконец, сумела расслабиться. Даже засмеялась, когда он рассказал, как накануне пытался пожарить маме яичницу в кастрюле, поскольку не нашел, где стоят сковородки.

– Просто у нашей домработницы выходной был, – объяснил он. – К родне поехала… Марин, – без перехода обратился он, – ты извини, что так тупо все получилось. Чувствую себя идиотом.

– Да брось, все в порядке, – нисколько не кривя душой, отмахнулась я. – Люблю пешие прогулки, да и дождь, считай, прошел.

Сказав это, как-то неожиданно для себя осознала, что мелкая морось мне нравится. И от дождя этим утром я пряталась скорее по привычке, а сейчас, прислушавшись к себе, подумала, что он был даже приятным. Тугие хлесткие струи, приятная, граничащая с холодом прохлада… вода.

Снова глупые мысли в голову лезут! Глупые и странные.

Внезапно впереди что-то промелькнуло, словно кто-то небольшой и юркий перебежал дорогу. Теперь это заметила и я.

– Видела? – тут же вскинулся Данила, посветив перед собой фонариком.

– Да, – ответила я, напрягшись и невольно замедлив шаг.

В следующую секунду оба наших телефона неожиданно погасли, и стало так темно, что хоть глаз выколи.

– Какого… – выдохнул Данила, пытаясь «оживить» смартфон. – Вот же! Наверное, батарея сдохла! У тебя портативки с собой нет?

Портативки не было. А даже заваляйся она у меня в рюкзаке, вряд ли бы от нее был какой-то толк. Потому что я точно знала – заряд в моем телефоне был практически полным, и вот так просто в одно мгновение исчезнуть не мог. Если только…

– Чертовщина какая-то! – словно прочитал мои мысли Данила.

Окутавший нас мрак казался ненормальным. Слишком плотный и тяжелый, беспросветный, он нагнетал обстановку и заставлял снова думать о том, о чем совсем не хотелось. И тишина тоже была плотной, давящей, разбавленной лишь гудящим на ветру лесом и поскрипыванием старых сосен.

– Так… стоять на месте смысла нет, – с деланной бодростью сказал Данила. – Дорога тут всего одна, идти осталось недолго. Поэтому предлагаю двигаться вперед. Будем как эти… ежики в темноте!

Я поежилась:

– Ежик блуждал в тумане.

Воспоминания о тумане подъему духа не способствовали, скорее наоборот. Во время кросса, в лесу мне тоже думалось, что дорога одна и заблудиться никак не получится… а потом случилось то, что случилось.

Меня накрыло отвратительным чувство дежавю.