Мэделин Ру - Побег из приюта [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Дэннис.

Рики узнал Пэтти и Энджелу, притаившихся в тени поодаль. Увидев их всех в скудном свете ламп, он едва не рассмеялся. Это напоминало испуг при виде тени в темноте, при включенном свете оказавшейся вешалкой для шляп и парой варежек. Возможно, они и были опасны, но в данный момент выглядели всего лишь оборванными и измученными. Они были разбитым сердцем клиники.

– Выход отсюда есть, – нерешительно сказала сестра Эш, переводя взгляд с одного на другого. – Только… Это нелегко. Одному из нас придется умереть.

Из глубины коридора, из-за запертой двери отделения, послышался громкий лязг. Все бросились врассыпную. Рики последовал их примеру, увлекаемый Кэй обратно в камеру.

– От чего мы прячемся? – прошептал он.

Она толкнула его в угол:

– Этого мы никогда не знаем. А это имеет значение?

– Нет, – признал Рики. – Наверное, не имеет.

Из-за дверей отделения больше не доносилось звуков, но он не шевелился. Не было ничего особенно неприятного в том, что он вжался в угол вместе с хорошенькой девушкой. Прикосновения к другому человеческому существу уже давно перестали быть безопасными. Рики был на седьмом небе уже от самого факта, что так близко к нему находится кто-то, кого он не презирает.

– А знаешь, нам совершенно необязательно это делать.

– Делать что? – спросила она, оборачиваясь к нему.

– То, что предлагает Джоселин, что бы это ни было. Мы можем просто проигнорировать это, ограничившись обществом друг друга.

– И остаться здесь дожидаться смерти? – Кэй покачала головой и откинула ее назад, прислонившись затылком к стене. Ее руки легли на плечи Рики и крепко их сжали. – Теперь у тебя на спине нарисована мишень, Рики. Главврач этого так просто не оставит.

– На тебе тоже имеется мишень… Благодаря мне.

– Я тебя умоляю! Я здесь единственная чернокожая девушка. Возможно, я единственная чернокожая девушка на весь штат. Неужели ты думаешь, что эта мишень не появилась на мне в ту же секунду, как меня сюда швырнули? Здесь, внизу, Рики, у нас нет никаких проблем. Не считая того, что нас списали . – Она махнула рукой в сторону двери. – Мы мусор, понимаешь? О нас забыли. Никто не знает, что мы здесь, и никому нет до этого дела. Если только эта медсестра не является эдаким Джеймсом Бондом, супершпионом, мы отсюда не выйдем. Возможно, если твои родители приедут, но тогда…

Он поморщился:

– Я их видел.

– Что?

– Мой мозг был полностью отключен… Я был не в себе. Главврач заставил меня наговорить им кучу всякой лжи, и они это проглотили. Слушай, я раздумывал над тем, что ты сказала. Насчет очистки графства и возвращения домой. Даже если мы отсюда выберемся, я не хочу возвращаться. Им понравилось то, что они увидели. Они хотели бы, чтобы я стал другим человеком или вообще не возвращался. Я им не нужен, – судорожно вздохнув, добавил он, – а мне не нужны они. Мой настоящий папа умер здесь. Мне нечего делать в семье.

– Рики… Боже…

– Ага. – Он не знал, что еще сказать. – Главврач хотел меня заполучить из-за отца. Он считает, что существуют биологические закономерности в том, чего он пытается здесь добиться. Я думаю, ему почти удалось промыть мозги моему папе, но когда это не сработало, он нашел способ заполучить меня и предпринял еще одну попытку. Я слышал, как он обсуждал это со своими богатенькими дружками в вечер праздника.

– Тогда мы здесь надолго, – прошептала Кэй.

Снова раздался грохот, и они, отскочив друг от друга, бросились к койке и спрятались за ней, хотя она была слишком маленькой, чтобы скрыть обоих. Рики услышал, как двери камер начали хлопать и запираться, и вскоре все погрузилось в непроницаемую тишину.

Они легли спать на единственной расшатанной койке. На следующее утро в прорезь в двери подали еду. Никаких приборов. Еды едва хватило бы для одного человека, не говоря уже о двоих. Как животным. Собакам. Кэй была права. Тут, внизу, они были забыты, и давали им остатки и то лишь в случае, если кто-то вообще вспоминал об этих пациентах.

Тем не менее Рики не согласился бы вернуться в относительно более комфортное помещение на третьем этаже. И ему вообще ничего не снилось. Разумеется, это не было свободой, но здесь он чувствовал себя самим собой, и хоть маленькая часть груза, но все же свалилась у него с плеч. Он заявил, что у него болит живот, и отдал Кэй почти всю кашу.

– Чем мы тут целый день будем заниматься? – поинтересовался он.

– Иногда нам удается поговорить друг с другом через стены, но для этого приходится кричать, что приводит санитаров в бешенство. Если шум становится слишком сильным, они появляются и колют успокоительное. Я предпочитаю петь или вспоминать истории. Книги. Мне это помогает не сойти с ума. – Она подтолкнула пустую миску к прорези в двери. – Теперь будет легче. По крайней мере мы можем разговаривать друг с другом.

– Это так здорово, что я больше не один, – негромко сказал Рики. – Изоляция – это настоящий ад.

Посуду после завтрака забрали без единого слова. Рука появилась и тут же исчезла, после чего прорезь захлопнулась.

– Главврач часто тут появляется?

– Я провела здесь всего несколько дней, так что не скажу. Могу предположить, что раньше он был очень занят тем, что сводил с ума тебя, но теперь… Если он не нашел себе нового любимчика, у нас могут начаться проблемы.

– Черт… – Он покачал головой, сгорбился и отвернулся от Кэй. – Все-таки это я виноват. Мне надо было просто… Я не знаю…

– Убить ту маленькую девочку? – спросила она.

– Я мог бы поводить его за нос чуть подольше, – вздохнул Рики, понимая, что в подобных рассуждениях нет никакого смысла.

– И что потом? Если мы и выберемся отсюда, так это вопреки всем его усилиям, а не благодаря им, – возразила Кэй. Она встала и принялась расхаживать по камере. – Та медсестра тебе помогала. Она и мне помогала. Если кто-то и знает, как отсюда сбежать, так это она.

– Неужели тебя не беспокоит вопрос «и что дальше?» – поинтересовался Рики. – Допустим, мы попадем на первый этаж, и что дальше? Мы выберемся наружу, и что дальше? Мы убежим из Камфорда, и что дальше?

– Ты не хочешь даже попытаться? – спросила Кэй, как будто ища оправдание своим словам.

– Дело не в этом… Разумеется, мы должны попытаться, просто… Я не знаю. Не слушай меня.

Кэй перестала ходить по камере. Сев на пол лицом к Рики, она вздохнула. Оба выглядели такими изможденными и измученными. Ему вдруг захотелось увидеть всех, кто находился с ними в этом подземелье, чистыми и счастливыми. И чтобы с ними прекратили обращаться так по-скотски.

– Колледж… – сказала она. – Возможно, мы могли бы обратиться к администрации. Ты же знаешь, что это прямо здесь, наверху.