Андрей Сиротенко - Сон, ставший жизнью [litres]

Степан, похоже, был согласен с моими рассуждениями и не стал развивать дальнейший диалог. Обогнув очередную надгробную плиту, мы подошли вплотную к могиле прадедушки. На ней тоже имелся памятник с портретом и красной звездой наверху. Прадедушка на фотокарточке стоял в полный рост. Слегка лысоватый, с кустистыми бровями, худой и в военной форме. Бабушка рассказывала, что они как чувствовали, что ему осталось недолго, а потому буквально силой заставили сфотографироваться, хотя Иван этого и не любил. Получилось очень хорошо.

Сам Иван в виде бесплотного призрака сидел на полупрозрачной табуретке, а перед ним стояли два полных ведра с картошкой. В руках прадедушка держал длинный нож. Как заставить его заговорить с нами? Ни один призрак из встреченных ранее не проявлял интереса к нашим со Степаном персонам. Я подошёл поближе к прадедушке и опустился на землю перед ним. Иван дочистил ещё одну картофелину, вытер со лба пот и… неожиданно уставился глазами на меня. Я протянул вперёд правую руку и дотронулся до призрака. Странная материя заискрилась, и через секунду прадедушка обрёл реальные формы, как и привратник незадолго до того.

– Здравствуй, Максим, – радушно произнёс дедушка, откладывая нож в ведро с чищеной картошкой. – Рад видеть тебя.

Он поднялся с табуретки и крепко обнял меня. Степан обосновался неподалёку на земле. Прадедушка разворошил мои волосы и уселся обратно, мимоходом кивнув моему другу в знак приветствия.

– Тебе привратник привет передавал, – решил начать я с того, что ещё не успел забыть ввиду слишком большого объёма информации в голове.

– А-а-а-а, помнит, значит, проходимец, что задолжал мне партию в подкидного. Всё никак дойти не может. Ладно, не буду таить пустой обиды. Подожду ещё, времени у меня навалом, – он недвусмысленно улыбнулся и показал руками на вёдра с картошкой. – А я тебя давно жду, Максим.

– В каком это смысле? – в первую очередь я подумал о загробном мире. Намекает, что мне давно туда пора?

– Ты не подумай ничего плохого, – поспешил успокоиться меня прадедушка, постукивая ладонью по колену. – Просто я ещё в твоём детстве пытался с тобой поговорить. Ты, наверное, не помнишь?

Я нахмурил лоб и закрутил шестерёнками воспоминаний, пытаясь воскресить у себя в голове картины с участием прадедушки. Может быть, я видел такой сон, но образ Ивана в голове у меня появился лишь недавно, потому в детстве я точно не мог запомнить ночных фантазий с его участием.

– Не помнишь, но это и неважно. Я звал тебя к себе на кладбище. Ты даже откликнулся, но не понял, кто я такой. Дойдя до первых могил, ты испугался и проснулся. Если бы я мог уходить отсюда далеко, я бы пошёл к тебе домой, чтобы не заставлять смотреть сны о кладбище… – прадедушка вздохнул и потупил взор.

– А зачем ты звал меня тогда и хотел увидеть сейчас? – попытался я уцепиться за важную ниточку в его монологе.

– Ой, я даже не спросил, как у тебя дела. Невежливо получилось, – встрепенулся прадедушка Иван, пропуская мою реплику мимо ушей. – Мы же не можем задавать вам наводящие вопросы, когда вы на могилы приходите. Вот и слушаем то, что вы говорите. А хочется узнать намного больше. Женился? Детей завёл? Как карьера складывается?

– На все твои вопросы могу ответить уверенное «нет». Карьеру в двадцать восемь лет сейчас не построишь, разве что через знакомства. Семьи тоже пока нет. Дом-работа. Ничего интересного. Только в деревне душой отдыхаю.

– Эх, Максим, Максим, – с грустью в голове вздохнул прадедушка. – Понимаю, что годы ещё не те. Но ты все равно прислушайся к моему совету. На будущее. Плохому не научу. Ты успей пригодиться в этой жизни. Успей найти себя. Время скоротечно, пусть тебе сейчас и кажется иначе. Это очень важно. Кто не успеет этих вещей сделать, считай, и не жил. Существовал и прожигал без толку свои дни.

Прадедушка прав. Совет его именно на будущее. В мои годы о таких вещах не думают. Старость кажется очень далекой, и ты полагаешь, что многое успеешь сделать, сможешь покорить разные вершины. Но в процессе у тебя то времени не хватает, то желания, то возможности. А за кем-то старуха с косой приходит намного раньше официальной старости. Да и сам прадедушка в жизни точно пригодился. У него мощным толчком к осознанию приоритетов была война. Возможно, моя война – это битва с кошмарными снами?

– Спасибо, прадедушка, постараюсь, – честно пообещал я. – Так зачем ты искал меня раньше? – ещё раз повторил я предыдущий вопрос.

– Искал… – задумчиво протянул он, не сразу находя ниточку своего повествования. – Ты и сейчас, по сути, видишь тот сон, который я являл тебе в детстве. Просто ты дошёл до конца, а не проснулся при виде первых могил… Максим, жизнь после смерти не заканчивается. И это не просто красивые слова, когда говорят, что человек жив, пока жива память о нем. Мы продолжаем смотреть за вами из мира мёртвых, пытаемся советовать и оберегать от каких-то необдуманных поступков. Просто у всех разные возможности. Кто-то является во снах, кто-то дает знаки в реальном мире. Ваша задача – увидеть и понять всё странное, что творится вокруг. Хотя, признаюсь, задача это довольно сложная. Никому нет дела до каких-то там знаков и видений, особенно с бурным развитием технологий. Я давно увидел нечто непонятное вокруг тебя. Сначала никак не мог сообразить, что мне открылось. Потом постепенно начал распутывать узелки, а когда ты не дошёл до меня во сне, я всё понял. Загвоздка – в твоих кошмарных снах…

Моя спина покрылась холодным потом. Значит, он давно знал, куда приведут меня мои кошмары? Пытался подсказать, но не смог… Возможно, если бы я умел читать знаки, то ничего бы плохого сейчас и не было.

– Они как воронка: засасывают всё положительное, оставляя вместо себя чёрные пятна. Сны съедают тебя. Я сам столкнулся с таким, потому, наверное, и смог развязать скрытые узелки. После войны мне много кошмаров во сне являлось, в иную ночь и не по одному. Тогда я и нашёл способ, как бороться с ними. Надеюсь, не слишком поздно дам свой совет… Вокруг тебя уже слишком много чёрных пятен… – он прищурил правый глаз и помахал рукой рядом с моим левым ухом, точно отгоняя что-то невидимое. – Иногда кошмарные сны оказываются слишком сильными, они не отпускают тебя и норовят продержать в себе до самого конца. И вот что я выяснил. Во снах мы никогда не концентрируемся на своих руках, мозг чаще всего забывает их чётко прорисовать. Потому, когда мы смотрим на них, происходит некое несоответствие с привычной картиной. Сознание быстро старается дорисовать непродуманные детали, перенапрягается и таким образом нам удается вырваться из кошмарного видения. Придя к этой догадке, я стал меньше бояться ночных видений. Иногда даже позволял себе зайти чуть подальше, играя с персонажами, что являлись мне в кошмарах. Надеюсь, мой совет поможет и тебе.