Юлия Фаро - Прощай, гуня-кандальник

- Не забыла. Только что нам это даст? - поинтересовалась упрямая внучка. - Поехали!

- Да погодь ты, торопыга, - он стал медленно ходить по комнатам и вглядываться в предметы.

- Не спеши процентщикам-кровопийцам кланяться, когда в хате деньжищ полно! - наконец вынес вердикт Гуня. - Увидел я схроны. Бумажки в них, на ассигнации дореформенные походят.

- Брось, не может быть! Тут даже обыск был, и никаких денег не нашли, - возразила Любаша.

- Да как дураку найти то, что не дурак прятал? Лучше слухай, что говорю, а то, не ровён час, вдруг исчезну. Перво-наперво прошерсти шкаф старинный, что твой муж своими руками мастерил. Гляди в толстых поперечных досках, на которых исподнее бельё хранишь...

- Где? - приступила к расспросу Любочка.

Но Егорий вдруг замолчал, побледнел и начал, истаивая дымкой, исчезать прямо на глазах у девушки.

* * *

- А я тебе говорю, что нет никакого секрета в стали этой! - не соглашался Палыч, дожёвывая последний пирожок.

- Да ты что, Пал Палыч! - горячился старшина. - Существовала особая технология, которую мастер в точности нигде не расписал, поэтому никто и не знает о его секретах. Известно, что клинки выдерживались при температуре в девятьсот градусов около пяти часов, причём температуру оружейник определял сам, без всяких там приборов.

- Самсонов делал свои ножи из британских каретных рессор, где использовалась лучшая в то время сталь. А про секреты там всякие он сам слухи, видать, и распускал. Ну-ка, достань мне ножик ещё на минутку... Говорят, что настоящие самсоньевские ножи могли монету резать... - сказав это, Палыч отобрал у парня пакет с вещдоком, но, вытряхнув ножик на стол и проведя по клинку ногтем, передумал. - Не дай бог испорчу - отвечай потом перед Мартовым.

И ножик снова перекочевал в плотный пакет.

* * *

Снова появившись перед Любой, Егорий зачастил:

- А ещё ищи в канделябрах, или как там они у вас зовутся эти штуковины под потолком, прости господи. В них тоже бумажек - то ли лазоревых, то ли красноватых? - вижу много... - торопясь говорил Гуня.

- В каких досках? В каких канделябрах? Откуда у нас дома деньги? - вопрошала Люба.

Но прапрадед уже ничего не слышал - на этот раз он исчез окончательно.

- Толстые поперечные доски, где исподнее бельё хранится, - бормотала себе под нос Любка, открывая массивный шкаф в спальне - одну из самых любимых Алексеем вещей, отреставрированную для их квартиры.

Она пробежала глазами по всем многочисленным полочкам и уставилась взглядом в полки с нижним бельём. Их было всего две, а на остальных хранились вещи и постельные принадлежности, которые к исподнему белью - тем более в Гунином понимании - вряд ли имели отношение.

Перетаскав на кровать ровные стопочки белья, она с замиранием сердца потянула на себя тяжёлую перегородку. Как ни странно, но светло-коричневая широкая полка поддалась и выехала вперёд. Люба тянула ещё и ещё до тех пор, пока доска не отделилась от шкафа и не оказалась полностью у неё в руках.

- Ё-моё! - вскрикнула Любка, чуть не выронив тяжеленную ношу из рук.

А потом, аккуратно положив её на пол и ползая вокруг, тщательно осмотрела со всех сторон вынутую перегородку. Тонкая, не шире волоса, еле заметная глазу полоска виднелась по всему периметру.

Достав из косметички острые маникюрные ножнички, потихоньку вставила их остриё в узкую прорезь и нажала. Раздался лёгкий треск, и импровизированная крышка оказалась у неё в руках. Теперь уже без труда, Любочка открыла тайник...

Вся полая поверхность плоской ёмкости была забита купюрами по пятьсот евро.

У Любаши задрожали руки...

Придя в себя, она уже более уверенно проделала те же манипуляции со второй полкой - результат был таким же.

Теперь разговор с Мартовым о преступной деятельности Алексея не казался ей таким уж беспочвенным. За консультирование предприятий таких денег не платят!

Пересчитав деньги из содержимого тайников, отложила десять тысяч в европейской валюте в сторону. Вернув остальное на место, на минуту застыла у открытой крышки

"Жорка, Жорка... Прости меня, - мысленно повинилась Любочка. - Если бы ты знал, как мне тебя сейчас не хватает! Вот тебе я бы всё рассказала, и ты бы понял - не сомневаюсь. Если у меня хватит сил пережить всю эту невероятную историю, я обязательно с тобой помирюсь! А если не получится? - печально подумала Любка. - Тогда вспоминай меня добрым словом и распорядись этими деньгами на своё усмотрение... Ох, ничего себе, а ведь я почти завещание составляю!", - остановила себя Любаша.

Однако тут же вырвала из блокнота страницу и, повинуясь первому порыву, быстро - чтобы не передумать! - составила записку.

"Жорка Мартов! Прости меня, если сможешь! Вернусь из Хевиза и приду к тебе каяться! Твоя непутёвая Любка".

После чего, вложив записку в тайник и вернув полки на место, села на кровать и снова стала задавать сама себе вопросы: "Что со мной происходит? Откуда такой сумбур в голове? Почему я так легко смирилась с мыслью, что покойный муж оказался не тем, за кого себя выдавал? А внезапно проснувшиеся чувства к Мартову? Они - откуда? Ведь, казалось, что всё давным-давно быльём поросло... Так это что получается? Я Алексея и не любила по-настоящему никогда? А может, вся моя жизнь с Дортезиным была тем самым наведённым мороком, как тогда, у светофора с "чёрной дамой"? А может, морок - это то, что происходит сейчас? А что происходит? И что делать?!!"...

У Любы от бессилия начали набухать слезами глаза, но вдруг какой-то внутренний голос - как будто сознание у неё раздвоилось - стал со злостью отвечать на её вопросы: "Ты что, совсем идиотка?! Откуда да что?! А откуда Гуня с Лукерьей? А откуда понимание своей ведьминской сущности и прочие колдовские заморочки? Ты им что, тоже хочешь найти рациональное объяснение? Перестань распускать нюни и пойми - всё когда-то разрешится, но для этого нужно просто выжить! Ты понимаешь? Выжить!!! А чтобы выжить - нужно действовать! И действовать быстро! А с Алексеем... Не ври сама себе - ты всё уже поняла... Да и с Жоркой - хоть и не всё так просто - разберёшься... Главное - действуй!".

И тут Кандальникову проняло: вытерев мокрые глаза и решительно сжав кулаки, она уже уверенно и целенаправленно стала исследовать указанные Гуней тайники на предмет поиска денег, наконец-то поняв, что они - в её случае - оружие, и ещё какое!

Встав на принесённую лестницу-стремянку, Люба стала рассматривать люстру в стиле хай-тек. Безумное сплетение хромированных цилиндров и шаров вперемежку с геометрическими светильниками, опутанными замысловатыми коконами из металлической проволоки, поначалу сбивало с толка. Однако, присмотревшись повнимательней, она взялась за один из металлических "монолитов" и слегка покрутила. Словно крышечка от баночки с лекарством по резьбе открылся тайник, в котором находился тугой рулончик из купюр...