Юлия Фаро - Прощай, гуня-кандальник

- Что ты, Любушка, надумываешь! Кабы во мне у ей нужда была, то разве стала бы ведьма на твою жизнь покушаться? Если всё про нас с тобой понимает, так и разумеет наверняка, что без тебя, кровиночки моей, нет мне возможности на земли быть увиденным да услышанным.

Но Любка уже не сомневалась в своей правоте. Она опустилась на скамейку рядом с прапрадедом и горячо зашептала:

- Думай, Гунечка, вспоминай: что в твоём далёком прошлом такого было, чего ты мне рассказать забыл?

- Да вроде всё тебе поведал, внученька, и про матушку, и про Аннушку, и про Спотыкуху окаянную, и про товарища своего Лексея Дортезина...

- Нет, ты лучше вспомни про Лукерью и про колдовство её над телом Аннушки. Вспомни, как оживляла... Подробно вспомни, до каждой мелочи незначительной...

- Ох, да не волнуйся ты так, буду вспоминать, как вспомню так сразу и скажу. Ничего от тебя не утаю!..

Наконец раздался долгожданный звонок от Марины. Она коротко поздоровалась и сообщила, что машина ожидает Любочку у двери, и ей лучше поторопиться...

В коридоре, закрывая дверь номера на ключ, Любочка с удивлением заметила, как добрая половина постояльцев прильнула к окнам, с восторгом фотографируя нечто, находящееся во дворе. Не удержавшись от любопытства, Люба поднялась на носочки и, глядя из-за голов двух тинэйджеров, тоже посмотрела на улицу. Но ничего кроме блестящей на солнце отполированной чёрной машины не увидела.

- Прикинь, это - "Bentley Rapier", настоящий! Их в мире всего чуть больше десятка штук. У меня батя в Лондоне такую тачку видел... Ждут кого-то, наверное, - предположил очкастый мальчик в яркой гавайской рубашке.

- А может, новые жильцы? - неуверенно предположил толстяк, фотографирующий машину на айфон.

- Скажешь тоже! - фыркнул очкарик. - У кого есть такие бабки - чтобы за тачилу больше четырёх лямов баксов отдать! - те в таких апартаментах не останавливаются! Ты вообще в курсе, что эта модель по указанию султана Брунея была выпущена? Батя говорил, что у султана была какая-то всепоглощающая любовь к марке "Bentley". Только вот штатные машины ему явно не нравились, и он заказывал на их базе что-нибудь уникальное, типа этой.

- И чё? Там что, сам султан сидит? - толстый перегнулся за подоконник. - Шикарная машинка! Вот бы прокатиться!

- Мадам Кандальникова! - по коридору спешила хозяйка частного отеля. - За вами приехали. Просили узнать, когда вы выйдете? Вы уже идёте?

- Иду, - оторопело ответила Любка и покраснела, потому как всё присутствующие теперь с интересом рассматривали эту русскую отдыхающую в белом кружевном сарафане с толстой косой, перекинутой через плечо, которую - как оказалось! - ждёт такое роскошное авто!..

Водитель "Bentley" приветливо кивнул девушке и, слегка склонив голову в поклоне, открыл перед ней заднюю дверцу салона, который своей белой кожей сидений и дорогими сортами дерева отделки напоминал межконтинентальный лайнер.

Торопливо забравшись в это чудо автомобилестроения, Любочка вежливо поздоровалась с импозантным мужчиной в солнцезащитных очках, также сидевшем на заднем сидении.

Первые несколько километров, затаив дыхание, Любочка сидела, удивляясь кошачьей плавности хода чудо-автомобиля. А когда расслабленно коснулась спиной задней спинки, вдруг почувствовала приятные волнообразные движения. Не в силах сдерживаться - рассмеялась.

- Нравится? - спросил мужчина в тёмных очках. - Среди малозначительных опций есть и функция массажа для сидящих сзади пассажиров, но если неприятно - нажми на верхнюю кнопку в подлокотнике, - пафосно порекомендовал незнакомец, и его рот скривился в небрежной ухмылке.

- Простите, я первый раз в автомобиле такого класса... - начала оправдываться Любочка. - Просто не ожидала, что ещё и массаж...

- Не ты одна такая дикая... - фамильярно заметил пассажир. - Не ты одна - Кандальникова.

- Простите, мы что, знакомы? - Любочке очень не понравился тон незнакомца.

Мужчина словно не говорил, а лениво цедил слова. В каждом звуке - пренебрежение и налёт то ли собственного превосходства, то ли брезгливости и неуважения к собеседнику. А ещё коробило обращение на "ты"...

- Ты, подруга, выглядишь лучше, чем соображаешь, - хохотнул хозяин авто и, медленно сняв очки, посмотрел на девушку.

- Юра?! Это ты?! - не сдержав эмоций, воскликнула Любка и с не скрываемым интересом стала разглядывать бывшего одноклассника. - Я, конечно, предполагала, что мы встретимся. И, честно сказать, готовилась к этой встрече, но вот так... Неожиданно... Ты такой важный! Такой вальяжный! А машина... Просто корабль дальнего плаванья...

- Приятно, что оценила! Наконец-то и мне удалось произвести впечатление на Кандальникову... - Гастропод засмеялся и на минуту снова превратился в простого славного Юрика, друга детства, озорника и забияку.

Любка уже, было, потянулась, чтобы обнять своего Юрасика, но у того зазвонил телефон, и моментально переменилось выражение лица. Он злорадно улыбнулся и поднёс аппарат к уху.

- Ну что, Пётр Ильич, смотрю, созрел ты для переговоров, - с сарказмом в холодном голосе произнёс бывший одноклассник, сразу превратившись в чужого человека, с которым - как подсказывал уважаемый Любой её внутренний голос - следовало держать дистанцию и не выходить за рамки делового этикета.

- Не печалься, Любушка, у этого барина - хоть он и не нашего поля ягода - жизнь не из лёгких будет. Сам много чего остерегается. По судьбе своей - как тать разбойный да презренный - крадётся, - раздался голос невидимого Гуни.

- Уверен? - непроизвольно произнесла Любочка, обращаясь к невидимке.

Она сказала всего одно слово, но Гастропод нахмурил брови и недобро посмотрел в её сторону.

- У меня сейчас неподходящее время для разговоров, - продолжил он в телефон. - Но моё слово - последнее! Ни о каких уступках и речи быть не может! Бизнес - ничего личного, Пётр Ильич. А благотворительность - не мой профиль... Будут конкретные предложения - звоните. А на уговоры не тратьте время, лучше подумайте, чем займётесь, когда лишитесь своей империи.

Юрий нажал отбой, когда машина уже въезжала в ворота поместья Дворжака...

* * *

Подкатив по мощёной дорожке прямо к самой лестнице при входе в дом, авто плавно остановилось.

Любка по привычке тут же схватилась за дверную ручку.

- Мадам! - язвительно заметил Юра. - Сидите на месте, двери вам откроют...

Любаша стушевалась и, глупо улыбнувшись - за что тут же возненавидела себя - замерла на сиденье.

- Ишь, поучает! - разозлился Гуня. - Ничего, ничего... Пуля его уже поджидает, а ты, внученька, и, правда, не торопись - сейчас такое начнётся!