Юлия Фаро - Прощай, гуня-кандальник

Любка слушала затаив дыхание.

- Набедокурили вандалы, конечно... Перевернули мебель, посуду побили, полки с бельём вдребезги расколошматили. Тайник с деньгами нашли... - он неприязненно хмыкнул. - Много вы там с Дортезиным хранили? Нам запротоколировать только триста тысяч евро удалось... Кстати, именно среди денег я письмо и обнаружил, но к делу приобщать не стал... Люба, что происходит? Откуда такие суммы?

- Всё просто, Жора! Ты был прав! Мой муж - бывший муж, Алексей Дортезин - киллер! А деньги, которые ты обнаружил, по всей вероятности, оплата за выполненные убийства. - Любка посмотрела в глаза Мартову. - Вот так!

- Ты знала?! - брезгливо поинтересовался капитан. - Честно отвечай! Знала или нет?!

- Ты что, совсем дурак! - с негодованием выкрикнула Кандальникова.

От возмущения она раскраснелась, и румянец на щеках просто сливался с цветом нелепых прядей, заплетённых в косички.

Жорка облегчённо выдохнул. Лучше всех на свете он знал, что даже малейшее сомнение в правдивости слов бывшей подруги вызывает у той безудержную реакцию гнева. Он поверил!

- Люб, да успокойся, теперь это уже - дело прошлое... Ты уже вдова. А я... Я тебе верю! Я ведь всеми правдами-неправдами постарался, чтобы сюда прилететь, чтобы с тобой с глазу на глаз переговорить! В память о нашем прошлом, в память об отцах погибших... Ты даже не представляешь, как я мучился последнее время. Я, Люба, боялся, что ты с ним во всём заодно была. И тогда бы мне пришлось из полиции увольняться...

Любка непонимающе подняла на него глаза.

- Зачем увольняться? - спросила она.

- Как - зачем? - пытливо посмотрел на неё Жорка, и посмотрел так, будто проник взглядом до самого донца души. - Чтобы тебя из всего этого дерьма вытащить! Чтобы предупредить о том, что возвращаться не следует. Чтобы алиби тебе придумать или сбежать помочь. Не знаю! Но теперь... Теперь - я спокоен! Мы вернёмся вместе! Дортезин мёртв - туда ему и дорога! - а тебя я проинструктирую как себя вести и что говорить для того, чтобы всё скорее закончилось. Ты мне доверяешь? Сегодня отдохну, а завтра домой вернёмся!

- Не получится, - призналась Любка. - Ни отдохнуть, ни вернуться так скоро не получится. Теперь ты меня выслушай... Только не здесь... Пригласи меня, что ли, к себе в гостиницу.

* * *

За время двухчасового "чистосердечного признания" выражение лица Мартова несколько раз менялось настолько диаметрально, что Любочке становилось страшно за психику друга.

От скептических взглядов - когда Кандальникова рассказывала о своих видениях в состоянии регрессивного погружения, до гомерического хохота - когда Люба поведала о том, как Лукерья пришла к ней в коттедж в образе жабы.

От здорового любопытства - когда при помощи невидимого Гуни она смогла прочитать ни разу не ошибившись почти целую страницу из газеты, лежащей в рюкзаке, перечислить количество денег с указанием достоинства купюр и даже монет, находящихся в портмоне, упомянув о припрятанной в нём своей фотографии семилетней давности, до ужаса в остекленевших глазах - когда ей, исчерпав все свои аргументы в пользу рассказанного, пришлось-таки превратиться в сороку прямо перед его носом.

- Так это я тебя видел на трассе? Ты на дорожном указателе сидела? Не представляю, не верю, но... - наконец сдался Жорка, когда Любочка снова вернулась в своё привычное тело, и переспросил. - Ты сидела?

- Я, - призналась Люба.

- Ладно... Пусть... - смиренно произнёс Жорка. - Я пока не буду анализировать, что тут правда, а что - ложь. Главное - что сейчас понял! - это то, что я обязан уничтожить Дортезина. Люб, это ведь не случайность... Отец тогда называл слово "Смарт", просто тогда об этом слове у нас ничего не знали вот и запротоколировали как "Смерд". Уверен на сто процентов - если всё, что я услышал, не лишено смысла?! - он со своей мамашей вашу семью давно вычислили. Может, им нужно было, чтобы ты сиротой осталась? Так действовать нужно немедленно! Где, говоришь, находится особняк Дворжака?

- Жор, может ты полицию подключишь? Коллеги как-никак?

- Исключено! Лучше используем твой дар перевоплощения.

- Исключено! - подражая его интонации, остудила пыл полицейского Кандальникова. - Говорю же: Раиса Ивановна знает, как меня в тело возвращать. А если она это сделает, когда я в окно залетать стану? Не подумал? Я ведь с высоты камнем вниз навернусь.

- Прости, забыл. Получается, что нас - двое, и мы можем рассчитывать только на свои силы, - задумчиво подытожил Жора.

- Трое, - напомнила Любка. - Ты про Гуню забыл. Правда, он что-то давно не проявлялся...

- Забыл, - признался Мартов. - А как насчёт твоих магический возможностей? - неуверенно напомнил Жорка.

- В потенциале, - произнесла Люба. - Я же рассказывала, что силу без знаний, заключённых в "Книге", использовать не получится. А "Книга" - у Дортезина. Вот если бы я хоть какое-то заклинание знала...

- Эх, девка! Волос долог, а ум короток, - тут же отозвался Егорий. - Я хоть на лавке бревном обездвиженным лежал, да и то сквозь дрёму слышал... Три желания может твоя проснувшаяся кровь без всякой "Книги" исполнить!

Услышанному Любочка сначала обрадовалась - заулыбалась и вздохнула с облегчением, но вдруг лицо её нахмурилось.

- Люба! Что случилось? - испугался Жорка.

- Я - идиотка! Я просто идиотка склерозная! Ну как такую, как я, можно было выбирать в наследницы? Хроническая неудачница! - диагностировала себя Кандальникова. - У меня была возможность, был шанс использовать первые желания, но я и их бездарно потратила.

И Любка как на духу поведала Гуне и Жорке о том, как перевоспитывала садиста-охранника то загоняя его в землю, то извлекая обратно, то предписав ему немедленно убираться домой и ухаживать за животными.

- Я бы, наверное, тоже не сдержался, - признался Жорка. - Глупо, конечно, но благородно... - признал он.

- Подожди каяться! - не унимался Егорий и, посмотрев на Любу, спросил. - Вспомни, как Лукерья заклинала воду! Ну же, внученька, вспомни! А вдруг да получится?!

- Заклинание на воду... - тихо, словно боясь спугнуть хрупкую надежду, проговорила Любка. - Да, это заклинание из "Чёрной Книги". Сейчас... Сейчас попробую!

Она встала посредине номера и плюнула перед собой.

Жорка недоумённо поморщился, но, взяв себя в руки, промолчал. Кто его знает, как выглядят колдовские ритуалы. Ему - простому капитану полиции - с таким сталкиваться ещё не доводилось.

- Водица-сестрица... Явись, моему слову подчинись...

Однако надежды не оправдались, и ничего не произошло...

Любка заплевала весь пол, пытаясь снова и снова выкрикивать вспоминающиеся фразы. Она кричала так, что с рецепции позвонили, чтобы узнать, всё ли в порядке у господина Мартова.

Положив трубку внутреннего телефона, Жорка принялся останавливать Кандальникову, но только ещё больше разозлил подругу.