Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 3. Вертеп санаторного типа

«Люди видят, как он крадётся вдоль церкви… Целый год он одинок… Скорбь забрала все его чувства… Каждую ночь он спит у её надгробия…», — непроизвольно перевела Зиночка первые строки, показавшиеся ей ужасно мрачными.

— Класс! Обожаю «Rammstein» [17] Культовая немецкая рок-группа, образованная в январе 1994 года в Берлине. ( Прим. автора .) ! — перекрикивая песню, восторгался Нил. — Зин, правда, супер?!

Чтобы не разочаровывать молодого приятеля в очередной раз, она энергично закивала головой.

— Только слова уж слишком страшные, — прокричала в ухо Моршину Зина.

Автоматически переведя про себя очередную фразу о том, как главный герой — от чьего лица ведётся повествование — начинает раскапывать могилу, с недоумением спросила:

— А как называется песня?

— Ну ты даёшь? Как называется?! Это же композиция «Выходи за меня замуж»! — с негодованием проорал Моршин.

— Вот как?! — только и сказала ошеломлённая Зиночка…

Снег брызгами разлетался из-под гусениц. Вездеход, словно могучий пиратский фрегат, бороздил снежный океан. Он то опускался «на дно», провалившись в пушистый сугроб, то, подпрыгнув на кочке, поднимался над поверхностью серебристой равнины.

В салоне грохотал «Rammstein».

Великан Виталий, сжимающих в огромных ручищах баранку, улыбнулся Князевой и, поднажав на «газ», усилил звук проигрывателя ещё на десяток децибел [18] Физическая характеристика громкости звука — уровень звукового давления. ( Прим. автора .) .

«Совсем не шестьдесят пять километров в час…» — беспомощно подумала Зиночка.

Они добрались до места, когда уже начало светать.

В окнах дома, к которому они подъехали достаточно близко, не было видно света, значит, хозяева ещё спали.

Соблюсти тишину не получилось — залаяли собаки. Однако на зов четвероногих охранников никто не вышел.

— Давай, Зинаида Львовна, командуй, — напомнил Виталий Князевой о её обязанностях.

Вылазить из тёплого салона в ледяное морозное утро совсем не хотелось.

— Посигналь! — предложила Зиночка.

На протяжный гудок псы просто зашлись в хриплом лае.

Над дверью загорелась лампочка, и на порог вышел мужик в накинутом на плечи тулупе с охотничьим карабином в руке.

— Серьёзный дядя! — присвистнул Виталик. — Это у него чего там? «Сайга», что ли?

Нил, открыв дверь, высунулся из машины.

— Егор Назарович! — закричал Моршин. — Это я, Нил! Мы с ребятами из полиции у вас неделю назад были. На вертолёте из Кумска, по вашему сигналу…

Он спрыгнул в снег и, размахивая руками, пошагал к дому.

— Стой, где стоишь! — грозно приказал егерь и угрожающе передёрнул затвор ружья.

— Тёплая встреча, — прокомментировал Виталий и постучал в перегородку кузова.

— Валёк, ты всё понял? Поздоровайся с дяденькой!

Когда Валентин грузно выпрыгнул из кузова, Зиночке показалось, что машина приподнялась на рессорах…

Оторопев от зрелища надвигающегося на него монстра, Егор Назарович на секунду замешкался. Этого оказалось достаточно, чтобы короткая автоматная очередь разнесла в щепки верхнюю дверную перекладину.

— Бросай ружьишко, дедушка Мазай, а то хромым сделаю, — выкрикнул Валентин, заслонив собой растерявшегося Нила.

Зина только сейчас поняла, что второй из братьев держит перед собой автомат.

— Это что — «Калашников»? — в ужасе прошептала она.

— Он самый, — кивнул Виталий и, открыв бардачок, вытащил пачку жвачки. — Будешь? — предложил он, отправляя в рот мятную подушечку.

— Я тебе, гад, сейчас колёса прострелю, — не сдавался егерь.

— Опрометчивое обещание, — выкрикнул Валентин. — Нет у нас колёс, если не заметил. Брось ружьё! Мы зайдём, потолковать надо.

— Егор! — раздался истошный крик, и на порог выскочила растрёпанная женщина. — Егор! Кто эти люди?

— Люба, здравствуйте! — снова заговорил Моршин, выходя из-за массивной спины близнеца. — Это я, Нил! Да вы что, не узнаёте?!

— Я тебя не звал! — отозвался егерь.

Но жена уже выхватила у него из рук карабин и, отбросив оружие за порог, прокричала:

— Ладно, хорошо, входите.

— Вот так бы сразу! — пробасил Виталий и выпрыгнул из машины. — Ты сиди! — велел он Зине. — Снег глубокий, сейчас я тебя подхвачу и донесу.

— Да я сама, — отказалась Зинуля и, свесив ноги, соскользнула с сидения, по колено увязнув в сугробе.

Виталий хохотнул и, посадив её на согнутый локоть одной руки, донёс до крыльца.

— Егор Назарович, Люба, меня зовут Зинаида Львовна, мы вместе с Нилом и Кольцовым — помните Фёдора Кольцова? — помогаем в расследовании подполковнику Молину, — начала объяснять Зинуля с самого порога. — Вы извините, что так получилось… Мы приехали просто поговорить…

— Поговорить!? — злобно зыркнул на неё Храпунов, и Зиночка заметила страшное бельмо на глазу егеря. — Хорошо. Говорите и уезжайте!

Решив игнорировать хамство хозяина, Князева, не дожидаясь приглашения, сама зашла в комнату и села к столу. Близнецы и Нил прошли следом.

— Люба, я знаю, что Гнойникова — это ваша девичья фамилии, что вы родом из Загорской области, а Игорь Гнойников — после женитьбы ставший Лейкиным — ваш родной брат. У меня к вам вопрос: зачем вы придумали всю эту ерунду с вызовом полиции; зачем заставили мужа наврать, что он нашёл труп? Вы думали, что никто не узнает о том, что лжепокойник — ваш брат? Глупо получилось…

— Мало ли Лейкиных… — пробурчал егерь. — Фамилия распространённая… Может, я там не Горю нашёл…

— Неубедительно, — отозвалась Зиночка, даже не взглянув на Храпунова. — Люба, у вашего брата был недуг — он страдал дисфонией. И Гарик Лейкин, которого я лично знала, тоже страдал дисфонией. Тоже скажете, что совпадение? Может, расскажете, что вы замышляли? И ещё… Откуда в вашем доме появилось кольцо из коллекции «Papillon» от «JACOB&CO» ценой в пятьдесят тысяч долларов?

Люба стояла у окна и, опустив глаза, заплетала косу.

— Молчи, Любаша! — приказал Егор Назарович. — Ничего они не докажут! У них свои законы, а у нас — свои! Поздно, девка, спохватилась. Нет у нас никакого колечка… Ищите сколько хотите!

— А вы знаете, что вчера ваш брат умер? — продолжила задавать вопросы Зинаида.

Люба перестала мучить волосы и медленно подняла полные ненависти глаза на Зину. Она вся просто пылала гневом.

Такого превращения простой скромницы из лесного захолустья в разъярённую Валькирию не ожидал никто.

— Умер?! Горя мой умер, говоришь?! Да ты, стерва, знаешь ли, что его убили?! Нашли и убили! Моего единственного брата убили! Моего мальчика родного, которого я больше жизни люблю и за которого свою жизнь отдам, — она вопила, захлёбываясь слюной и размахивая руками.

— Люба! — пыталась перекричать её Зинаида. — Люба! Я тоже так думаю! Я тоже думаю, что он — не сам, что его убили… Тем более! Если мы распутаем этот клубок, то убийцы вашего брата понесут заслуженное наказание! Понимаете меня или нет?! Я за то, чтобы виновные были наказаны!