Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 3. Вертеп санаторного типа

Зина молчала. Строить из себя оклеветанную жертву не имело смысла, так как «презентом фирмы» на бесплатное размещение она воспользовалась. Получается, косвенно подтвердила, что конфликт исчерпан. Но «уколоть» главврача возможности не упустила.

— Успокойтесь! Жаловаться не стану, — медленно произнесла она. — Мне искренне жаль вас! По всему видно, что вы расстроены…

— Нет! Наоборот, я счастлив, что это оказалось ошибкой, — пылко заверил главврач.

— Я имею в виду не своё здоровье! — остановила его Зиночка. — Я имею в виду позорный провал престижа санатория, и именно как медицинского учреждения высшей категории. Вряд ли vip-клиенты захотят у вас отдыхать, узнав, какой бардак творится с документами, представляющими медицинскую тайну. Мой случай показал, что доступ к личной информации отдыхающих открыт для каждого…

— Исключено! — заверил Блюм. — За эти сутки мы полностью изменили систему получения и хранения данных — мы исправились!

— Надеюсь, — ответила Зина.

— Ну… Тогда разрешите откланяться… Желаю вам приятного времяпровождения! — он иронично покосился на колоду игральных карт, лежащую на краешке стола.

— Что-то ещё? — перехватила его взгляд Князева.

Но главврач, больше ничего не сказав, развернулся и пошёл к двери. Он сделал уже пару шагов, удаляясь от их столика, когда Князева громко произнесла:

— Ле Местр!

И второй раз это имя подействовало на главврача, как удар кувалды: Блюм вздрогнул и застыл на месте. Казалось, что невидимая пуля вонзилась ему в затылок, и он вот-вот рухнет на пол.

Повисла гнетущая тишина…

Внезапно все услышали ритмичный позвякивающий звук. Это в трясущихся руках бармена дрожал поднос с тремя стаканами для гостей.

— Осторожно, Анатолий! Вы рискуете разбить бокалы, — еле слышно осипшим голосом произнёс Блюм и, не оборачиваясь, вышел в фойе.

Руки бармена предательски подрагивали, когда он сервировал столик и разливал из стеклянного кувшина свежевыжатый сок.

— Ещё что-нибудь желаете? — виновато улыбаясь, спросил он.

— Листок бумаги и ручку, если можно, — попросил Нил.

— Одну минуточку, — бармен скрылся за стойкой.

— Зинаида Львовна, первый раз — помните, когда мы «боролись» со СПИДом? — у себя в кабинете этот Блюм, услышав твои слова, чуть на тебя не кинулся, здесь своим «леместром» ты его загнала в ступор… Это что сейчас было? — Моршин посмотрел на Зину испытующим взглядом. — Типа волшебное заклинание?

— Типа — да! Позже объясню, — пообещала Князева.

Когда на столе появилась бумага и ручка, Шталь принялась расчерчивать листок, готовясь к игре.

— Можно к вам присоединиться? — около столика, словно из ниоткуда, возник Юрий Васильевич. — Обожаю преферанс! И не сочтите за наглость, не могу удержаться…

Не дожидаясь позволения, он опустился в свободное кресло.

— А вы знаете, что в девятнадцатом веке в преферанс играли без записи, — поведал он как ни в чём не бывало.

— А как же общеизвестная шутка, что преферанс — это «игра писателей»? — Зинаида с интересом посмотрела на партнёра, заявившегося без приглашения.

— Это шутка родилась позже… А раньше после каждой разыгранной сдачи партнёры рассчитывались либо деньгами, либо специальными фишками. На каждом столе имелся прейскурант. Например, сыграл «шестерную» — получи столько-то. Остался «без лапы» — заплати что положено. Затрудняюсь сказать: хорошо это или плохо. Но однозначно — игра была более динамичной… А то, что вы, Зинаида Львовна, дама азартная, я давно понял… Любите выигрывать?

— Стараюсь, — чувствуя нарастающую тревогу, ответила Зина.

— Тогда попробуйте обыграть старика, — он улыбнулся. — Только пощады от меня не ждите… Я когда играю, то никому — даже таким как вы очаровательным дамам — спуску не даю! — он рассмеялся собственной шутке и, демонстративно вынув из кармана пиджака белоснежный платок с меандровой каймой, положил его на край стола.

Секунду поразмыслив, Зиночка сделала то же самое.

Старик удивлённо посмотрел ей в глаза.

— Не помню, говорил вам в прошлый раз или нет, но смысл бесконечности, заложенный в этот орнамент, означает вечность, достигаемую воспроизводством: стареющее существо, сменяемое молодым, становится тем самым бессмертным; старая сущность сжимается, а новая — разворачивается. И помешать данной трансформации невозможно. Символы вечны… Предлагаю забыть возникшую между нами неприязнь. Поверьте мне, теперь и вы вовлечены в течение предписанных событий. И надеюсь, ваше место в них вас не разочарует. Деятельные и смелые люди всегда ценились. Скоро вы всё поймёте сами… Наше знакомство продлится гораздо дольше, чем вы можете себе представить…

— Глупости! — поморщившись, изрёк Нил. — Каждый верит в свои символы. Смотрите!

С этими словами Моршин схватил Зинулин платок и легко порвал его на мелкие кусочки.

— И впредь не рекомендую вам пытаться прогнозировать наше будущее. В противном случае развязка может неприятно удивить! Давайте уж к игре приступим! — как-то зло проговорил Нил, что было для него совсем не характерно.

— Зря вы так, молодой человек. Не боитесь разгневать богов? Они могут и неприятности наслать! — рассмеялся Юрий Васильевич, на что Моршин только хмыкнул…

Они сыграли четыре раздачи, когда Зиночкин телефон заголосил трелью, установленной на Кольцова.

— Вы где? Я тут всё здание оббежал. Ни тебя, ни Нила… — в голосе Фёдора чувствовалось плохо скрываемое волнение.

— Музыкальный салон, рядом со столовой, — быстро ответила Зина.

— Иду, — выкрикнул Кольцов.

— Я так понимаю, партия прерывается? — с сожалением проговорил Сапов. — Что делать… Уверен, доиграем в следующий раз. Спасибо за игру. Пойду прогуляюсь на воздухе…

— Я тоже пойду в номер, — понимая, что детективам придётся обсуждать что-то без посторонних ушей, произнесла Эмма и поспешно удалилась…

Кольцов, чуть не сбивший на входе Шталь, быстро поздоровался с тамадой и, рухнув на её место за столом, отпил прямо из графина.

— Две новости, одна хуже другой, — пояснил он свой нежданный визит. — Обнаружен труп Гарика Лейкина, теперь уже настоящий — сам видел. Он повесился на съёмной квартире. И второе… — он внимательно посмотрел на Зинаиду, будто прикидывая, сможет ли женщина выдержать эту страшную новость. — Мне звонила Антонина Зонтикова…

И он снова замолчал.

— Фёдор! — потребовала Зина. — Договаривай уже!

— Цветова похитили!

Однако вместо причитаний и обморока, которых так боялся Кольцов, Зиночка только чересчур часто заморгала глазами и приложила палец к губам.

Нил достал из кармана скомканную купюру и, положив рядом с графином, первым встал из-за стола.