Эль Бруно - Бестиарий [litres]

Саша вошла в квартирку. Ей открыла худенькая, большеглазая старушка, которая при ярком свете электрической лампы оказалась сорокалетней женщиной с пепельноседыми, кое-как собранными в пучок, волосами. Кристиан действует примерно одинаково на всех представительниц прекрасного пола, даже если они сломаны. В глазах женщины также на мгновение загорелся огонек восхищения, испуга и удивления. Потом остались лишь испуг и настороженность:

– Вы из газеты?

– Да, – подтвердил Кристиан. – Это моя помощница. Можно войти?

Женщина посторонилась, впуская гостей. Дома у нее было чисто и почти уютно, но пусто до внутреннего щемящего озноба.

Кристиан начал задавать ей вопросы, на сей раз позволив Саше изучать мимику женщины и иногда самостоятельно спрашивать что-нибудь.

Из их небольшого похода выяснилось, что, как минимум, две похищенные после смерти их ребенка страдали бесплодием. Они ничего не помнили и знали большую часть своей жизни со слов знакомых. Память так и не вернулась к ним даже намеками.

В основном, Саша молчала, делая записи в блокноте. Кристиан заметил, что она пишет много, долго и сосредоточенно.

«Ей сломали волю. Она верит каждому нашему слову. Кажется, абсолютно наивна и может отдать кому угодно все. Хорошо, что за ней присматривает неплохая медсестра. Я не понимаю, что это за промывка мозгов, и какой в ней смысл. Она кажется совершенно потухшей. В ней ничего не осталось, кроме полной покорности обстоятельствам и безразличия».

Карро плодит детишек. Но Александра права – какой во всём этом смысл?

При встрече с той женщиной они не узнали, казалось бы, ничего нового. Саша была подавлена своей ошибкой в анализе портрета преступника. Она упорно ломала голову над тем, каким образом к нынешним выводам прибавить лилии. Чертовы белые цветы резко выходили за все рамки портрета, не вписывались в психологические границы, казались аляповато-неуместными, лишними, словно они возникли из ниоткуда. В ее блокноте несколько раз жирно был обведен список:

– Они все бесплодны,

– Они все лишены воли и памяти,

– Куда деваются остальные пропавшие?

– Зачем они присылают лилии? Это способ с кем-то переговариваться? Шифр?

– Следы насилия отсутствуют.

– Почему именно слендермен?

– Кого боится заведующий?

Будучи в этом заторможенном состоянии, недоумевающая от того, почему Кристиан не распекает ее за ошибку, она поехала с Фишером к моргу, где работала Вера.

В криминалистическую лабораторию вошла Саша, подталкиваемая своим шефом, который решил заглянуть туда позднее. Впихнув в помещение помощницу, он куда-то исчез, как обычно, не пожелав давать объяснений.

Саша встретилась с Верой взглядом, и ее лицо озарилось слабой, смущенной улыбкой:

– Я пыталась его отговорить, но он заявил, что если с вами пообщаюсь я, то вы ему поможете.

Она нахмурилась с видом утомленной суперженщины, которая намедни спасла от чудовища весь город, а теперь кто-то просит передать ее салфетку. Наконец, местная царица мертвых милостиво махнула рукой:

– Возьми-ка с вешалки халат и заходи, у меня всё равно перерыв, а заняться нечем. Значит, он взялся за новое дело?

– Нет, у нас отпуск.

– Это как-то связано с тем, что увидев вас обоих, я вас не узнала? Впрочем, Крис сказал, что вас тут не было и вопросов я задавать не должна, – она вздохнула. – Во что он пытается ввязать вас, девушка?

– Понятия не имею, – простодушно улыбнулась Саша. – Он занят химией в последние дни. Нужно проверить два образца на предмет их состава.

– Мне не стоит спрашивать, откуда они, – Вера таинственно кивнула и, помедлив, осторожно произнесла: – Ты знаешь, что мы с Крисом пошли в одну школу?

– Нет, – удивилась девушка неожиданному повороту разговора.

– Дима был в выпускном классе, а мы с твоим братом учились в одном. Потом попали в один университет, но на разные курсы. Не то, чтобы неразлучная троица, но пересекались, понимаешь?

Саша не имела представления, к чему ведет патологоанатом, и выразила это мимически вопросительно приподнятой бровью.

– Фишер – талантливый следователь, хотя и со странностями в манере работы, но по части людей хуже существа не придумать. Ты знаешь, сколько у него было помощников? Я насчитала пару десятков за полтора года, но их, возможно, больше. Я говорила каждому из них и сообщу тебе: все эти люди, проработав с Кристианом около месяца, исчезали по загадочной причине. На троих есть заявления в розыск. Черта всех остальных – отсутствие друзей и родственников. Фишер – безобиден, он почти не стрелял на заданиях, какими бы они ни были, избегал конфликтов. Но он – неаккуратен и небрежен к людям, он запросто подставляет их под удар, – Вера говорила спокойно, но с некоторым предупредительным нажимом, поглядывая на Сашу, дабы проверить, какой эффект вызвали ее слова. Но его не было. Девушка стояла, опустив глаза, слушая, не выказав ни трепета, ни взволнованности.

– Я приняла это к сведению.

В помещение вошел Кристиан, и у Саши не было сомнений, что он слышал каждое слово Веры. Не обнаружив по этому поводу ни малейшего интереса, он сказал:

– Первый образец, думаю, сперма. Второй, скорее всего, наркотики или какие-то сильные препараты.

Он проинструктировал патологоанатома относительно работы с уликами и стремительно вышел из помещения. Он улыбнулся Вере на прощание, но она в ответ только губы поджала. Фишер крайне редко улыбается людям с добрыми намерениями за душой.

Я всегда звал ее Занозой в моей жизни. Заноза с длинным носом. Она полезна, но, если из-за нее моя работа станет менее эффективной, придется что-то с ней сделать.

Улыбка резко погасла, тигриный взгляд ошпарил льдом. Вера осталась неподвижна.

К машине Кристиан и его помощница шли молча.

– Есть вопросы? – он, наконец, прервал эту тяжелую тишину.

– Она не сказала мне ничего, чтобы меня удивило. Думаю, своих помощников ты убивал.

Она вспомнила усталое его лицо, покрытое пудрой смертельной бледности, ненормально огромные зрачки и… затравленность? Отчаяние? Тайное бешенство? Что-то страшное, зудящее на языке, готовое сорваться грубым, неуместным определением. Примерно нечто похожее было недавно, когда он застал ее на балконе. Глядя на него в этом состоянии, она на секунду почти перестала его ненавидеть, потому что… Но дальше рассудок Саши буксовал и работать отказывался.

«Не читать его», – повелительно напомнила своему любопытству она, опасаясь, что Кристиан почувствует специфическое внимание в свою сторону.

Вместо того, чтобы ехать домой, он повез девушку в биллиард. Собирался там учить ее стрелять. Какая в этом логика, Саша не улавливала, но предполагала, что она есть. Должна быть.