Роман Волков - Большая книга ужасов – 83. Две недели до школы [сборник litres]

– Где твои ботинки? – ахнула она.

– Потом ботинки! – крикнул Фей, бодрым козлом перепрыгивая кочки. – Нам только день переждать. До вечера.

– Почему до вечера? – Марту заклинило на ботинках. Если они вернутся, а Славик будет без сапог, мама ее убьет. А в сапогах – это же совсем другое дело! Надо за ними вернуться. А лучше еще и за курткой. В нормальной одежде хоть два дня можно бегать.

Всегда неуклюжий Фей вдруг стал проявлять неожиданную прыть. Он летел не то что не спотыкаясь, а как будто не касаясь камней ногами.

– Подожди! Надо вернуться! – крикнула Марта и побежала обратно.

– Мы не можем вернуться сейчас. – Фей остановился, тяжело переводя дыхание. – Вернемся потом, когда праздник закончится.

– Какой праздник?! – Мысленно Марта еще бежала, но на самом деле уже стояла. В ногах появилась неприятная неустойчивость. Представились ведьмы, костры и почему-то белый кот. Ее повело в сторону. Захотелось сесть и закрыть глаза. Садиться не стала, глаза закрыла.

– Ивана Купалы, – терпеливо напомнил Фей.

Вдруг громко зажурчал ручей. Марта оглянулась. Чего это он? Что сказать хочет?

– Фигня какая-то, – поморщилась Марта.

– Это как Хеллоуин, – добавил Тришкин. – Надо переждать.

А вот тут он врет. Хеллоуин веселый праздник, когда все наряжаются, ходят в гости, а на столе много разных вкусняшек. У них же ничего вкусного впереди.

– Слушай, – осторожно заговорила Марта. С психами надо аккуратно, без резкий движений. – Силы зла – это, конечно, хорошо, но зачем мы идем в лес? Бабки за нами не побегут. Нам надо к дороге и к людям. Вызывать полицию и дозваниваться до мамы.

Фей зашагал дальше. Он считает, что все объяснил, что ей надо догадываться самой?

– Так, ладно, – заторопилась за ним Марта, – отсидимся до темноты. А потом?

Она смотрела в эту широкую упрямую спину и была уверена, что и сейчас Тришкин промолчит. Но он сказал:

– Потом наступит утро третьего дня, и мы вернемся.

Так, уже утро, уже не вечер. Она посмотрела на брата. Он стоял рядом с Тришкиным. К компасу в кармане соседа примагнитило, вот и не отстает.

– Со Славкой? – уточнила Марта.

– Можно попробовать обменять, – отвернулся Тришкин.

– На кого?

Бред, бред, полный бред. Она не хотела ничего слышать. Никому она Славку не отдаст.

– На настоящего.

Они ходили по кругу – Марта уверяла, что это ее брат, а Тимофей твердил, что подменыш.

– Славка, ты слышишь? – обернулась к брату Марта. – Скажи что-нибудь.

Остановившимся взглядом Славка смотрел перед собой.

Надо было срочно что-то делать: орать, звать на помощь, рвать на себе волосы и падать башкой в камни. На глаза попался покачивающийся на ветру высокий кустик иван-чая, зеленая лохматая веточка с разбегающимися по головке розовыми цветами. Марта сорвала яркую чашечку, помяла в руках. Запахло горечью. Это называется фрагментация. Собирать, фрагментировать, сушить, заваривать. От нервов.

– Ненавижу я эту вашу деревню! – прошептала Марта, выбрасывая цветок в воду.

– Давай просто отойдем подальше, – сдался Фей.

Показалось, что мявкнул телефон. Марта глянула. Пусто, связи нет. На экране «07.07». Волшебники, значит, шаманы… Ладно. Она все равно победит. Вот вы треснете там у себя на болотах и в избушках, изойдетесь зеленой тиной, а она пересилит. И не таких побеждали. Как Танька над ней издевалась осенью. А все почему? Потому что Марта с новенькой села. И ничего! Эта Танька потом сама за Мартой бегала. Но Марта – кремень. У нее новая подруга была.

Славик тянул на плечи одеяло, прикрывал глаза. Каким же он стал бледным. Кожа прозрачная, сквозь нее видны венки, как прожилки у дерева. Опять закралось сомнение. На мгновение, на крошечный кусочек времени Марта допустила, что это не брат, а подменыш.

Так, стоп, надо продышаться. Это все наваждение, обман. Выпрямилась, вдохнула побольше воздуха. Куда они тут идти собирались? Сейчас бодро дойдут. Глаз зацепился за красное на воде. Это был брошенный ею цветок. Он никуда не уплыл. Вернее, он плыл, но не туда, куда должен. Цветок старательно пробивался против течения. Мгновение Марта смотрела на него. Голову накрыла паника, и она завизжала.

Рассветный воздух дрогнул от крика. Заморщинилась вода в ручье.

– Ты чего? – Фей прыгнул ближе и стал оглядываться в поиске врагов.

Марта показала на воду. Цветок, который по всем земным законам должен был плыть вниз по течению, плыл против, чуть притормаживая и прокручиваясь, словно выбирал направление. Как маленький, трудолюбивый кораблик. От него даже немножко волны расходились.

– Это же… это же…

Марта хотела сказать «неправильно», но не могла вспомнить слово.

– Всего лишь иван-чай! – прошептал Фей.

Вроде не глупый, но иногда что-нибудь такое ляпнет, прямо спецкласс в подготовительной школе. Марта перевела взгляд на брата. Он улыбался. Улыбка была слабая, на застывшем бледном лице смотрелась ненастоящей.

Тревога тупо отдалась в голове, родив боль.

– Бежим отсюда! – крикнула она и попыталась взять Славку за руку. Они всегда так делали, когда торопились. Но руки не было. Был замотанный кулек с волочащимся испачканным краем одеяла. Тут бы ей впасть в панику, зажмуриться и раствориться в воздухе, но на все это не было времени. Толкнула брата в спину, повторила: – Ходу! – и побежала первой.

Сумка неудобно била по бедру. Их явно догоняли. Она слышала шаги. Кричали бабки. Избитые камнями во время постоянных падений ноги болели. Камни, камни, тут слишком много камней. Они выпирают из земли, подставляются под ноги, выпячивают бока, только чтобы она споткнулась и упала. Упала больно. До звездочек в глазах. Марта съехала по очередному камню, прищемив пальцы. Удержалась – не время было падать. Впереди показался просвет.

– Это что?

Тришкин догнал, всмотрелся в деревья.

– Не знаю. Может, поле?

Поле. Да, это поле, а за ним дорога. На дороге машины, а в машинах люди. Нормальные люди.

Марта преодолела последние метры. Вода опять зашумела как-то особенно громко. Как было в самом начале, у бани. Наверное, ручей куда-то впадал или прыгал по крутым порожкам.

Кусты стали непроходимыми. Пришлось сквозь них продираться. Мелькнул на острой ветке белый лоскут – кто-то перед ними так же шел, цеплялся одеждой. Марта сделала шаг и задохнулась. Сумка скатилась с плеча.

Баня была невысокой. Задняя стена просела под тяжестью крыши. Старый конек еще держал тес, не распуская доски. Двери у бани не было, низкий проем изнутри завален мусором.

– Это чего? – спросила Марта, боясь ответа.

– Это мы обратно пришли, – не стал щадить ее Фей.

От ужаса Марта на мгновение потеряла способность ориентироваться. Речка была слева от нее. Они шли вдоль, не сворачивая и не возвращаясь. Чтобы прийти обратно, нужно было обогнуть земной шар. Но они этого не сделали, поэтому всего случившегося быть не могло.