Роман Волков - Большая книга ужасов – 83. Две недели до школы [сборник litres]

Закружилась голова.

– Леший водит, – буднично сообщил Фей, сорвал цветок иван-чая и бросил в воду. Цветок бодро поплыл по течению.

Марта заметила, что сидит, а не стоит – промокшие джинсы холодили бок. Потрогала гладкую кору осинки рядом с собой. Навалилось бессилие. Она ничего не могла сделать. Они обречены. Вспомнила лоскут на ветке. Не сильно испачканный, светлый. Это был кусок из Славкиного пододеяльника. Оторвался еще в самом начале. Они где-то незаметно для себя развернулись и вновь отказались тут. Они развернулись, а река нет. Она так и осталась слева.

Засмеялся Славка. Смех был негромкий и чистый – он никогда так раньше не смеялся. Может, не он? Оглянулась. Славка.

Смеялся, глядя на что-то за деревьями. Марта заранее испугалась, что сейчас произойдет ужасное. Из-под земли выползет монстр, с неба упадет кирпич или вдруг из-за тощих осин появятся все бабки деревни Хашезеро.

Но это были не бабки. Деревья и деревья. Темные стволы, светлые стволы, зелень кустов. Потом словно проявилось: седой куль, висящий в нескольких шагах от них за ручьем.

– Здрасти, приехали, – ахнула Марта.

– Куда? – Тришкин ничего не заметил.

– К черту на рога, – буркнула Марта.

Куль повернулся, и от ужаса Марта откинулась на землю. Ни ног ни рук она больше не чувствовала. Могла лишь смотреть. И куль на нее смотрел. Это был волосатый. Он висел вниз головой, подвязанный за все те же волосы. Были они не темные, как раньше, а седые. Сквозь них были видны его черные глаза.

В животе у Марты все резко скрутилось в узел, от боли затошнило.

Славка со всхлипом набрал воздуха, хохотнул. Как по стеклу железом провел. Марта вздрогнула.

– Что это? – прошептала.

– Лембой, – ответил Славка.

– А ты откуда знаешь?

Славка улыбнулся. Лучше бы он этого не делал.

– Эй! – позвала Марта. – Ты жив?

Куль продолжил поворот.

– Он жив, – сказал Славик. – Проснулся недавно.

– Это тот самый, который тебя увел?

Славка хохотнул. Тришкин наконец разглядел куль, булькнул горлом, попятился.

Сделалось холодно, словно Марта проглотила огромный кусок льда.

– Я его сейчас убью, – пообещала она, встала и зашагала к ручью.

– Эй! – запоздало крикнул Фей. – Куда в кроссовках?

Марта бодро пересекла ручей и подошла к дереву.

Это была сосна. Почему-то порода особенно бросилась в глаза. Или у деревьев не порода, а вид или тип? Пускай будет семейство – обыкновенная сосна. Из необыкновенного у нее была низкая ветка, которая очень удобно выросла, чтобы на нее кого-нибудь пристроить. Например, монстра.

Смотреть на лембоя было неудобно – висел он вниз головой.

Марта подобрала палку и повторила:

– Убью.

Перед ней был тот, из-за кого последние два дня превратились в ад. Тот, кто сейчас за все ответит, признает вину, согласится с обвинениями. И все исправит.

Лембой смотрел. Марте стало не по себе. Мокрые ноги давали о себе знать, в кроссовках неприятно шамкало.

– Чего уставился? – крикнула она, перекидывая палку из руки в руку. Злобы не хватало. Надо было добавить. – Что ты сделал с моим братом?

Подняла палку над головой. Ударит… она его сейчас непременно ударит. Больно так… со всей силы. Так что палка сломается.

Лембой прикрыл глаза и распахнул рот. Крик сбил Марту с ног. Она врезалась спиной в камни, ударилась затылком. Палка сразу куда-то делась.

Длилось это бесконечно долго. А когда закончилось, в ушах остался звон, как будто уронили железную крышку на кафель. Марта бессильно моргала. Куль перед ней продолжал лениво поворачиваться.

– Ты увел моего брата, – прохрипела она, пытаясь собрать ноги – они елозили по земле, и Марта все никак не могла понять, что сделать, чтобы встать.

Лембой выпучил глаза. Марта сжалась. Ничего не произошло. Лембой просто смотрел. Глаза у него были темные и равнодушные. И в них ничего не было.

– Ты гад! – Марта еще пыталась держаться за свою боль. – Знаешь, что бывает с теми, кто детей уводит?

Лембой сложил губы трубочкой. Встать Марта не успела. Сильнейший ветер ударил в грудь, земля с небом перемешались, она встретилась с несколькими деревьями, но ее полет они не задержали. В себя Марту привел холод. Она лежала в воде.

– Сволочь ты, а не лембой, – пробормотала Марта, первым делом выуживая из кармана телефон. Вроде не намок. На четвереньках выбралась на берег. Вспомнила про Тришкина. А что делает этот герой, пока ее мочалит лесной демон?

Ничего не делает, стоит. Смотрит перед собой. Они в разных реальностях? Он ее не видит и не слышит? Не собирается помогать? Между ними встало стекло – тут кричит гад на дереве, валяет ее по земле, а там, за ручьем, поют птички, светит солнце, раздают плюшки?

Захотелось плакать. Марта часто заморгала и поднялась. В голове стало что-то складываться. Лембой не тот. Совершенно другой. Тот был черный. И тот стоял на своих двоих. Любил босым ходить. А этот никуда не ходит. Этот висит. Но он наверняка все знает. Можно спросить. Но спросить правильно.

– Это не Славка, да? Это подменыш? – прошептала Марта.

Монстр ухмыльнулся.

– А-а-а-а! – Марта сжала кулаки. – Верни Славку! Мама скоро приезжает!

Бросилась к лембою… и тут же оказалась стоящей по щиколотку в воде.

Вот же черт рогатый!

Марта выпрыгнула из воды и побежала, глядя только на ноги. Лембой глаза отводит. Если не встречаться с ним взглядами, можно проскочить.

Нога поскользнулась на мокрой листве, Марта взмахнула руками, не удержалась и брякнулась в ручей. Взбаламученная вода плеснулась вокруг коленей. Брызги попали на лицо. Журчание забило уши.

– Сам бы купался, погань вредная, – проворчала Марта, косясь на седого через плечо.

Лембой прикрыл глаза. Он не собирался ее слушать. Он был сильнее. Он мог что угодно сделать. Закричать так, что она оглохнет. Увести в лес и вместо брата подсунуть чурбан, завернутый в одеяло. Выесть внутренности половником. Заморочить, и она не заметит, как идет в противоположную от нужной сторону Он мог все. Но он висел на ветке головой вниз.

– А! Но ведь это все, что ты можешь, потому что вниз башкой болтаешься? – пробормотала Марта, выбираясь на берег. Склонила голову, чтобы представить, как это – быть на месте лембоя.

Мир кувыркнулся. Марта увидела, что седой стоит, потому что сама она висела вниз головой, ноги спутывала жесткая веревка. Нет, нет, только не это! Марта задергалась, выгнулась, ударилась головой обо что-то жесткое, и мир снова кувыркнулся.

Она сидела на земле, елозила затылком по коре очередной осины, сердце пыталось выскочить через горло, а в голову с трудом вползало осознание, что все в порядке, что никто ее не подвесил, что это лембой болтается на своих волосах. А она – нет, она сидит. И никто ее так не поймает. Не будет она на месте нечисти.