Наталья Тимошенко - Запертые во тьме

— Без пропуска не пропущу, — заявил сержант, возвращая три картонки, сложенные пополам, Ивану.

— Да она с нами, мы же не первый раз, — принялся уговаривать Иван, помня о том, как легко их пропускали раньше. — Мы уже проезжали, там и фургон наш стоит. Ну что ты, начальник?

— Нет пропуска — нет проезда, — стоял на своем сержант.

— Так, ладно, значит, я остаюсь, — решила Саша. — Нет времени выяснять.

Сержант посмотрел на них с любопытством, должно быть, гадая, в чем такая срочность лететь в оцепленную зону среди ночи, но тут же снова напустил на себя строгий вид. А Войтех хмуро огляделся по сторонам. Саша была права: выяснять, куда она дела пропуск, как и возвращаться за ним в гостиницу, у них не было времени. Но и оставлять ее ночью на пустынной дороге казалось ему крайне плохой идеей. Саша правильно разгадала его взгляд, потому что сказала:

— Да ладно, Войта, я же не одна. Сержант за мной присмотрит.

Вид молодого человека говорил, что присматривать ни за кем ему не хочется, но Саша была права в одном: случись что, в беде он ее не оставит. Впрочем, и в другом она тоже права: сержант с нее теперь глаз не спустит, обойти КПП, тайно проникнуть за ограждение и натворить глупостей у нее тоже не выйдет.

— Будь осторожна, — попросил Войтех.

— Я постараюсь, — заверила Саша.

Втроем их пропустили без проблем, и уже спустя несколько минут вдали на фоне тени показался белый фургон. Дверь была закрыта, через маленькое окошко изнутри пробивался тусклый свет, но Войтех знал: Айи внутри нет. На всякий случай заглянув в фургон и убедившись, что интуиция его не обманула, он велел всем идти к тени.

— Разделимся, — предложил Иван.

Сам он пошел прямо, Женя свернул чуть правее, а Войтех взял левее, решив первым делом осмотреть место, обозначенное как проход. Повезло Жене: через несколько минут до Войтеха донесся его встревоженный голос:

— Ребята, сюда!

Войтех бегал каждое утро уже много лет, невзирая на погоду и самочувствие, выносливости в этом деле ему было не занимать, и скорость он умел развивать приличную, поэтому, несмотря на расстояние, к Жене подбежал вместе с Иваном. Видение оказалось правдивым: Айя лежала на земле, почти полностью погруженная в тень. Снаружи оставались только голова и левое плечо с рукой, за которую ее сейчас так крепко держал Женя, что, казалось, не отпустит, даже если его самого начнет засасывать внутрь.

— Что случилось? — почти не запыхавшись, спросил Войтех, стараясь оценить обстановку.

— Я просто хотела посмотреть, — дрожащим голосом сказала Айя. — Даже не касалась тени, просто руку поднесла, а оно будто пылесос… Закрутило в воронку, и чем сильнее я пыталась вырваться, тем больше затягивало. Если не шевелиться, то почти не всасывает.

— Ну, в таком виде тебя тоже не оставишь, — съязвил Иван, осматриваясь по сторонам.

Войтех не сразу понял, что именно он ищет, догадался лишь за мгновение до того, как Иван произнес это вслух:

— Метки. Меток нет.

Меток, которые они с Мариной ставили утром, чтобы знать границы тени, действительно больше не было.

— Тень увеличилась, как и предупреждал полковник! Поэтому тебя и затянуло.

Войтех не знал, чего было больше в голосе Ивана: восторга или напряженности. Но сейчас это было не столь важно, сейчас было важно вытащить Айю. И что-то подсказывало, что легко не будет. Так и оказалось. Когда Войтех ухватил ее за руку, а Иван и Женя, не боясь видений, сунули руки в темноту и потянули Айю на себя, что-то неведомое с гораздо большей силой потянуло ее обратно.

— Стойте, стойте! — завопил Женя.

Они остановились. Айя теперь была погружена в чернильное пятно еще сильнее, чем до попытки ее вытащить.

— Так, — выдохнул Войтех. — Кажется, нам нужен другой план.

— Твои предложения? — хмуро поинтересовался Иван.

Предложений у Войтеха не было. Нужно было думать, но думать тоже не получалось: он еще не отошел от собственных видений, а потому соображал с трудом.

— А может, попробовать, наоборот, запихнуть ее туда? — вместо него предложил Женя и, поймав на себе недоуменные взгляды, пояснил: — Ну, раз что-то втягивает ее туда, когда мы пробуем вытащить, может, оно вытолкнет ее обратно, если мы попробуем запихнуть?

— Але, гараж! — подала голос Айя. — Я здесь и все слышу. И я против.

— Я тоже против, — согласился с ней Иван. — Есть у меня мнение, что эта фигня работает по принципу болота и твой вариант не сработает, а только облегчит ему задачу. — Он присел на корточки, чтобы быть с Айей более или менее на одном уровне, и спросил: — А что ты чувствуешь там ? Витька держала чья-то рука, когда я его вытаскивал.

— Никакой руки я не чувствую, — заверила Айя. — Честно говоря, у меня вообще такое странное ощущение, что там ничего нет. Будто я вишу над пропастью и держусь за обрыв одной вот только рукой.

— Так, — снова повторил Войтех, привлекая к себе внимание. — Тогда у меня идея.

— Колись, — велел Иван.

— Возможно, Айю затаскивает внутрь не потому, что мы пытаемся ее вытащить, а потому, что она сама прилагает к этому усилия. Тень реагирует не на нашу силу, а на ее.

— И что ты предлагаешь? — нахмурился Иван.

— Расслабиться, — это Войтех сказал уже Айе. — Ты должна как можно лучше расслабиться, не напрягай ни одну мышцу, поняла? А мы будем тащить.

— Я боюсь, — честно призналась Айя. — Мне кажется, что, как только я перестану держаться, я сорвусь и упаду.

— Тебе некуда падать, ты лежишь на земле.

— Откуда тебе знать, что внутри этой черной дыры земля все еще существует?

— Неоткуда. Но даже если так, мы не дадим тебе упасть. Просто расслабься.

Сказать было проще, чем сделать. Войтех видел, что Айя пытается изо всех сил, но инстинкт самосохранения не дает ей это сделать. Мелькнула забавная мысль, что Саше, не обремененной подобными инстинктами, расслабиться было бы гораздо проще.

И тем не менее дело пошло. По чуть-чуть, по миллиметру, но они вытаскивали ее. Вот уже показалось второе плечо, теперь стало удобно перехватить подмышки. В какой момент что-то пошло не так, Войтех не понял. То ли они слишком быстро дернули, то ли Айя просто чего-то испугалась и напряглась, но тело ее вдруг с невообразимой силой рванулось назад, в самую тьму, затягивая с собой и обоих спасателей. Ванины руки по локти вошли в черноту, Войтех же едва не зубами в землю вгрызся, чтобы не допустить подобного. Если он коснется темноты и потеряет сознание — а он был уверен, что видения набросятся на него даже через перчатки, слишком ослаблен он предыдущими, — им всем конец.

— Тяни! — крикнул Иван, и Войтех потянул, молясь только об одном: чтобы Айе удалось взять себя в руки и, полностью повиснув над пропастью, все-таки расслабиться.