Керстин Гир - Третий дневник сновидений [litres]

И кто-то ещё был на кухне. Чарльз. Он прислонился спиной к холодильнику и сказал:

– Ты пришла как раз вовремя, Лив. Лотти испекла булочки.

– Это не булочки, это французские бриоши, – поправила его Флоранс.

– Да, моя дорогая, – радостно защебетала Лотти.

А Чарльз пробормотал:

– Ах так…

Я незаметно проскользнула к кофе-машине, взяла чашку и нажала кнопку «двойной эспрессо».

– А где Ры… э-э… мама Эрнеста? – спросила я, пока зёрна мололись. – Её машина стоит у ворот.

– Она там. С мамой. – Мия показала в сторону столовой. – Сегодня должны прийти свадебные приглашения.

– Обратного пути потом не будет, – сказал Чарльз могильным голосом.

Мой кофе полился, и я ещё раз нажала ту же кнопку.

– А ты здесь, потому что… – поинтересовалась я у Чарльза не очень вежливо: после таблички на его двери «Закрыто из-за любовных забот» мои симпатии к нему поуменьшились.

Он немного покраснел.

– О-о, я… Я только хотел одолжить у Эрнеста пилу, а кроме того… – Он глубоко вдохнул и посмотрел на Лотти, которая, весело мурлыча, как раз раскладывала на блюде свои бриоши. – А кроме того, я хотел спросить у Лотти, есть ли у неё планы на завтра?

Лотти некоторое время ещё помурлыкала, а потом заметила, что все выжидательно смотрят на неё, и сказала:

– О, вы ждёте? Нет, у меня на завтра нет ничего. Знаете почему?

– Потому что… я думаю… потому, что у меня внезапно остался лишний билет на концерт, и я подумал, что тебе хотелось бы со мной пойти, – неуверенно проговорил Чарльз.

– Внезапно? – повторила Лотти. – У тебя оказался внезапный билет?

Чарльз кивнул.

– Это значит, что билет вначале предназначался для кого-то другого? – спросила Лотти и поставила бриоши на стол. – Для кого-то, кто внезапно от него отказался?

Чарльз смотрел испуганно, не зная, что ей ответить.

Лотти энергично вытерла руки посудным полотенцем.

– Нет, очень жаль. У меня на завтра не было других планов, но только что я внезапно подумала, что навязываюсь тебе. Где мой мобильник? Ах, наверно, забыла его наверху. Момент…

– А… Но это не так, – стал уверять её Чарльз. – Билеты у меня были давно, просто…

Лотти уже покидала кухню.

– Я как-то… забыл спросить, – слабым голосом закончил Чарльз. – Но это твоя любимая группа, Лотти.

Лотти закатила глаза.

– Что значит – забыл? – удивилась Флоранс. – Тебе надо ещё немного подрасти, чтобы решить, что ты хочешь, дядя Чарльз.

– Ну да. – Чарльз смущённо потёр руки. – Я, собственно, хочу одного: чтобы всё было не так сложно.

– Ага, – заметила Флоранс, – тогда тебе просто не надо иметь дела с женщинами и сконцентрироваться на гольфе и твоей стоматологической практике.

– Точно, – согласилась с ней Мия. – Тебе надо справиться со своим садизмом, никому не разбивая сердец.

– Я никому не разбивал сердец… – начал было Чарльз, но замолк, увидев три обращённых на него взгляда. – Во всяком случае, намеренно. Я бываю немного медлительным… – вздохнул он сокрушённо.

– Безвольным быть лучше, – сказала Мия.

– Нерешительным, трусливым, нечутким, – добавила Флоранс.

«Гав!» – согласилась Кнопка.

Теперь мне стало немного жаль Чарльза.

– На твоём месте я не отставала бы от Лотти и поспешила бы договориться с ней прежде, чем она договорится с этим Паскалем, – посоветовала я.

Лицо Чарльза выразило сомнение.

– Что если она предпочитает проводить время с этим французским зубоскалом? Вы же знаете, я не борец.

– Господи! – Флоранс возмущённо посмотрела на него. – Тогда самое время стать борцом. Если ты не будешь за неё бороться, Лотти скоро улетит за моря, и ты будешь жалеть об этом всю жизнь.

Я смотрела на неё озадаченно. Надо же! Флоранс, которая вначале не выносила присутствия Лотти в доме, именно она вступилась за неё. У моей сводной сестры, похоже, доброе сердце.

На этот раз её слова подействовали: Чарльз напрягся.

– Ну да, мне вообще-то нечего терять, верно? Если всё получится, вам будет у меня хорошо, девочки.

– В противном случае, мы сменим зубного врача, – сказала Мия, когда дверь закрылась.

Флоранс взяла одну бриошь и протянула Кнопке, которая с голодным видом виляла хвостом.

– Как хорошо, что я не мужчина. Они просто глуповаты.

– Мои слова. – Мия открыла айпад Лотти, быстро взглянула на него и тотчас закрыла.

– Никаких новостей в блоге «Балабо-Балаба»? – спросила я.

Мия покачала головой.

– Вы думаете, Артур ещё жив?

– Если бы нет, мы давно бы узнали, – сказала Флоранс. – Сведения распространяются быстро. – Она потёрла руки. – До сих пор не могу поверить: ядовитая змея в шкафчике для одежды! Надеюсь, полиция обследует все шкафчики, а то я не смогу открыть свой.

Да, и я тоже. Я действительно первым делом об этом подумала, когда подскочила к Артуру и ждала неотложку. Что, если де… если кто-то подсунул змей и в наши шкафчики? Тогда надо поблагодарить Артура за то, что он задержал меня своими дурацкими разговорами и открыл шкафчик раньше, чем я свой.

Может, поэтому я оставалась возле него до приезда врача. Всё это время – на самом деле несколько минут – я ждала, что Артур скажет ещё что-то важное, вроде: «Передай Генри и Грейсону, что я всегда их любил!» или: «Лив, клянусь, что, если я выживу, я буду лучшим из людей!», но он продолжал тихо сидеть, скрестив руки, откинув голову к стене. Наверно, ему было очень больно. Это могла это понять после того, как меня в Индии укусил скорпион.

– Во всяком случае, мы теперь знаем, что Артур не Леди Тайна, – сказала Мия. – Иначе он бы написал свой отчёт из отделения интенсивной терапии. – Она опять открыла айпад. – Вы не заметили, что в последнее время Леди Тайна всё чаще противоречит сама себе? Сегодня, скажем, она наблюдала затмение солнца и с крыши, и со школьного двора. Видите? Эта фотография неба сделана в 10.15 со школьного двора, можно различить край ограды.

– Где? – Флоранс склонилась над дисплеем. – Но тогда… тогда тут может быть что угодно.

– Нет. Это ограда, я сильно увеличила. – Мия изобразила из себя Шерлока Холмса. – А потом, в отчёте, который как раз относится ко времени, когда Артур был укушен, вот эта картинка: задница мистера Осборна, которая торчит из-под полотнища над камерой-обскурой. Всё внимание на задницу!

– Этот снимок мог сделать кто-то другой и послать Леди Тайне, – сказала я, и Флоранс кивнула.

– Да, но весь отчёт читается, как будто всё увидено было кем-то на крыше, более того, увидено человеком, который хорошо разбирается в физике, и тут мы встречаем ещё одно противоречие. – Мия провела пальцем по дисплею. – Здесь 20 февраля Леди Тайна пишет, что физика – это предмет для придурков, любящих играть с молниями. И что она рада отказаться от этого предмета. А в прошлый понедельник она то же самое написала про французский язык. Наверно, в январе это был ещё её любимый предмет.