Елена Булганова - Девочка, которая спит. Девочка, которая ждет. Девочка, которая любит [сборник litres]

– Витька, блин, ты такое уже прежде видел?! – заорал я.

Тот с большим напрягом сфокусировал на мне взгляд:

– Д-да, только других. Это же лес призраков, так на карте написано.

– Да каких призраков, ты чего! Их не существует! А если даже существуют, то тренеру они не подчиняются.

– Ну, я не знаю… наверное, трюк какой-то… но все равно реально страшно это, – забормотал одноклассник.

В этот миг его пленник вдруг ожил, свирепо улыбнулся, безмолвно рванул в сторону левой канавы, перемахнул ее – и был таков.

– Ловите! На помощь! – отчаянно завопил Пронин, бросаясь за ним.

И тоже прыгнул, но не удержался на противоположном краю, сполз в густую болотную жижу. Но один парень из старших, преодолев препятствие, все же рванул по следам сбежавшего. Остальные пленники заволновались, раздались призывы:

– Ребят, врассыпную! Разом!

И одновременно прозвучал еще один вопль:

– Стоять! Стреляю! – Старшеклассник с вытаращенными очумелыми глазами высоко взметнул в воздух руку с пистолетом. – Если кто рискнет – палю на поражение!

Через секунду я уже стоял в паре шагов от него, ближе было не подойти, потому что тот тыкал пистолетом во все стороны и безостановочно орал. Пришлось напрячь голос, чтобы перекричать:

– Тихо ты, я свой! Остынь, эй! Все равно ведь не выстрелишь, это поражение.

– Ты так думаешь?! – взвыл он, бешено вращая глазами.

Стало ясно, что в таком состоянии никакие запреты не имеют над ним власти, потому я перестал церемониться, дождался момента, прыгнул вперед и слегка заломил ему руку. Парень завизжал и выронил оружие, которое немедленно перекочевало в мой карман. В это время из леса справа показался Альдонин с ребятами, которые тащили на веревке двух пленников.

Все сразу затихли, угомонились, вроде как надежду потеряли. Платон сложил рупором руки, покричал, и через пару минут вторая поисковая группа примчалась назад, все вместе они начали заново расставлять шеренгу. Я видел, как обезоруженный старшеклассник что-то шепчет Альдонину и тычет дрожащим пальцем в мою сторону. Платон кивнул, потом с приветливой улыбкой на открытом лице приблизился ко мне, протянул ладонь:

– Ладно, давай мне. И молодец, что разобрался с этим психом, тут я промашку совершил. Учту на будущее, кому можно оружие доверять.

Поскольку сдавать оружие я не торопился, взгляд Альдонина сделался удивленно-вопросительным.

– Прости, Платон, но пистолет останется у меня, – твердо отчеканил я. – Я первый раз в игре, а у вас тут не пойми что творится, это напрягает.

Альдонин шагнул еще ближе, снова улыбнулся, сказал доверительно, словно я был его лучшим другом:

– Перестань, это же просто игра. Со спецэффектами, да. Но паниковать не нужно.

– А та жуткая парочка – тоже спецэффекты? Что-то я о подобном не слышал.

– Ты – нет, а вот тренер Гай многие штуки знает.

– Пистолет не отдам, – отрезал я и шагнул в сторону.

В светлых глазах Платона мелькнуло не совсем понятное мне выражение, но тут он глянул на часы и резко забыл обо мне, засуетился, забегал вдоль колонны, отдавая распоряжения. Меньше чем через минуту мы снова двинулись в путь. Про себя я подумал, что если бы мистер Малодий работал на курсах подготовки тюремщиков, то был бы там просто бесценным кадром.

Снова впереди маячили вихрастая Витькина и белобрысая головы (а я даже не заметил, кто и как отловил беглеца). Под ноги изредка попадались желтоватые пятна – похоже, не один и не два участника обмочились со страху.

А потом с узкой, но все же утоптанной тропы мы и вовсе свернули в лес, форсировав канаву по самодельному настилу из березовых стволов. Здесь едва заметная тропка виляла в обход толстенных сосен, чавкала под ногами, следы мгновенно наполнялись грязной ледяной жижей. Я прикинул, что через этот лесок мы в аккурат выйдем на поляну, где ожидает тренер Гай. И все это безумие закончится.

С шумом унеслись прочь какие-то потревоженные крупные птицы. И в следующий момент я услышал крик:

– Помогите!

Дернулся, огляделся. Измученные участники плелись вперед, никто уже не собирался бежать или догонять, похоже, все смирились с исходом игры. Ни один даже не вздрогнул, не посмотрел в сторону заснеженной еловой чащи, откуда прилетел призыв о помощи. А он снова повторился:

– Спасите меня!

Дошло наконец: его просто никто, кроме меня, не слышит, то ли из-за расстояния, то ли потому, что кричат словно в мокрую тряпку. Я без всяких сомнений оставил своего измотанного арестанта без присмотра и сделал пару шагов в сторону, чтобы лучше определить направление.

– Эй, вернись в колонну! – крикнул мне издали Альдонин, пытаясь привлечь мое внимание взмахами руки над головой.

Но я удостоил его лишь секундного взгляда и затем в темпе зашагал в направлении крика. Потому что узнал этот голос.

– Вернись! – надрывался Платон.

Я уже был под прикрытием густого подлеска и только собирался перейти на атлантскую скорость, как ощутил чью-то руку у себя на плече. Хорошо, не отправил сразу в нокаут, а все же оглянулся сперва – потому что это была Иола.

– Я с тобой, – сообщила она. – Я тоже слышала крики.

А, ну конечно, я и не сообразил.

– Лучше останься тут.

– Да не переживай, за Тасей приглядят девочки!

Я хотел сказать, что вообще-то волнуюсь за нее саму, но как-то не было времени облекать эту мысль в слова. Потому что снова закричали, и на этот раз крик перешел в болезненный стон. Я сорвался с места, Иола – следом.

Мы промчались по глубокому размякшему снегу, перемахнули через тропу в другой квадрат леса. В самой сердцевине этого участка обнаружилась небольшая поляна с двумя искривленными березками. К их стволам сейчас были примотаны веревочные петли, на которых бессильно повис Женька Карамыш. Как я и думал, рот его был завязан какой-то тряпкой, но, похоже, непрерывно мотая головой, он смог частично освободиться от кляпа.

Мальчик заметил меня и бешено забился в своих путах.

– Алеша, помоги, помоги мне!

– Не кричи, я сейчас…

Я уже шагнул к нему, нащупывая в кармане перочинный ножик, и тут снова появились призрачные фигуры.

На этот раз их было трое, все мужчины, все в белых просторных балахонах по колени. Они выстроились в ряд, словно защитники ворот перед штрафным, теперь я видел Женьку через их прозрачные тела. Лицо Карамыша при виде этих существ выразило просто запредельный ужас, он съежился и больше не пробовал кричать. Иола рядом со мной дышала громко и прерывисто.

– С дороги! – крикнул я.

Вышло не слишком убедительно, фигуры даже не дрогнули, если вообще заметили, что я что-то сказал. Их удлиненные лица с ртами-дырочками и огромными раскосыми глазами не выражали ни агрессии, ни даже особого интереса к происходящему. Складывалось впечатление, что призраки отбывали какую-то повинность.