Елена Булганова - Девочка, которая спит. Девочка, которая ждет. Девочка, которая любит [сборник litres]

– Я же говорил! – заорал Эйден. – У них что-то пошло не так! Все было напрасно!

Акила, не отвечая, уже подошел к ближайшему толстенному дереву и коснулся его ствола резаком. Зазубренный диск вошел в ствол, как в масло. И скоро мы, забыв раздоры, уже помогали завалить древний дуб в нужном направлении, кроной от нас.

Закончив с первым деревом, Акила подхватил брата, поставил его на довольно высокий пень и приказал:

– Смотри в оба! При малейшем движении между деревьями поднимай тревогу. Так, делимся на пары, один пилит, другой на подхвате и сторожит, я с оруженосцем, ты, Эйден, с Игорем.

– Ни за что! – осклабился Эйден. – Резака три, сам управлюсь.

Акила посуровел и холодно произнес:

– Я сказал: работаем по двое! Третьего резака никто не касается, иначе я его разломаю. Все, за работу!

Мы прекратили споры и навалились на деревья. Силы Акила распределил верно, счет поваленных стволов был равный. Вертолет кружил над островом, то и дело повторяя сообщение, и один раз мы даже увидели, как он, сперва нырнув вниз, снова набирает высоту, а в спасательной люльке качается кто-то из кадетов. По всему выходило, что спасение совсем близко.

– Черт! – вдруг вскрикнул Эйден, отскакивая от готового свалиться под нажимом его плеча дерева: резаком орудовал только я. Сперва мне показалось, что парня хлестнуло веткой по глазам или еще что. Но он, лихорадочно озираясь, позвал: – Сид?!

Я тоже оглянулся: мальчика на пне больше не было. Акила, как раз в этот момент аккуратно укладывающий очередной ствол, вынырнул из-под почти скрывших его ветвей и сразу рванул к пню, мы – следом.

Какое-то время мы ползали по кронам, как будто Сид мог каким-то образом затеряться под ними. Пробежались по периметру поляны и снова собрались вместе.

– Похоже, какая-то тварь все же сумела подобраться к парнишке незаметно, – с досадой проговорил Эйден, и это вызвало просто бешеный протест Акилы:

– Нет! Сид очень наблюдательный! Он ни за что не пропустил бы приближение опасности!

– А если на этот раз было что-то другое? Мы же не в курсе, что еще тут водится.

Мой напарник в отчаянии прикрыл глаза, пробормотал:

– Не знаю… может быть. Но он должен был успеть хотя бы крикнуть.

Потом, взяв себя в руки, скомандовал:

– Так, оставайтесь здесь, я обследую лес.

– Я с тобой, – тут же отозвался Эйден.

– Даже не думай, брат. Вот-вот прилетит вертолет, ты должен проследить, как пройдет эвакуация, транспортировать Рауля…

– Слушай, друг, а ты не сильно раскомандовался? – нахохлился и повысил голос Эйден. – Примеряешь отцовское кресло? Не рановато? В общем, я тоже иду искать мальца и это не обсуждается!

И запрыгал по стволам прочь. Акила направился в другую сторону, я хотел пристроиться следом, но был остановлен взбешенным рыком:

– А ты куда собрался? Оставишь своего оруженосца одного? Или бросишь Рауля?

Тут до меня дошло, что мы с Женькой в самом деле должны остаться. Я вздохнул, прошелся по кромке вырубленной поляны, оглядывая каждый куст. Невозможно было поверить, что мальчик пропал вот просто так, не оставив ни единой зацепки для его поиска… хоть лоскутка рубашки, хоть что-то.

Так я бродил минут десять, пока не почувствовал, что сейчас просто рухну и уже никакие приказы меня не поднимут. И вернулся к центру вырубки.

Рауль теперь лежал на помосте из тонких деревьев, его лицо и грудь укрывали ветки – похоже, Карамыш постарался. Сам Женька устроился рядом на стволе, спиной к телу, обхватив колени и уткнувшись в них лицом. Выглядел он таким несчастным и одиноким, что мне стало жаль его вопреки всей ненависти, которую я испытывал к этому недомерку. Я уселся где-то в метре от него и спросил:

– Ну, что думаешь?

Женька поднял голову, узкие губы дрогнули в подобии ухмылки:

– Ну, я давно понял, что все вышло из-под контроля. Даже странно, что эти два качка не догадались и продолжали тупо переть вперед. Вот и поплатились.

Он ткнул пальцем через плечо, туда, где лежало тело, потом еще крепче обнял колени.

– Не само же оно вышло, кто-то помог, – проговорил я, просто чтобы не молчать. – Как думаешь, для чего?

– Я ведь еще раньше сказал: хотят заставить тебя кого-то грохнуть. Ну или устроить тут знатное мочилово, чтобы на тебя потом все списать, на кого в первую очередь подумают? А ты молодец, Игорек, ни разу не прокололся, держишься.

Тут до меня дошло, что Женька на голубом глазу считает, будто я просто удачно прикидываюсь слабым и немощным. Неужели до сих пор не просек, при его-то смекалке? Хотя это легко понять: Женька много знает об атлантах и понимает, что невозможно Соединившемуся потерять силу, не будучи Расколотым. А Расколотым я точно не был.

– Из-за меня погиб Рауль, – вырвалось у меня против воли.

Карамыш вдруг захихикал мелко и противно, словно придушенная мышь запищала:

– Подумаешь! Таких, как Рауль, у Ордена сотни. А если продержишься до конца, Верховник точно сделает на тебя ставку. Тогда таких дел можно будет наворотить!

И снова затих. Я задался вопросом: а смог бы настоящий Игорь вести такую игру, в которой подозревает меня Женька? Ответ был очевиден: смог бы. Игорь – кремень, жаль только, мерзавец.

Что-то хрустнуло, я глянул туда, где секунду назад сидел Карамыш, но на стволе его не обнаружил. Увидел только белобрысую макушку, торчащую из смятых веток, и позвал:

– Эй, ты чего? Свалился, что ли?

Ответа не последовало, и я заволновался. В два прыжка оказался рядом, попытался втянуть Женьку на бревно, не смог, тряханул за плечо:

– Да что с тобой?!

Тело под моими руками было совершенно безвольным, а из щеки Женьки торчала металлическая игла сантиметров пяти в длину. Пока я пытался сообразить, откуда эта штука взялась, сам ощутил сильный укол под лопаткой и…

– Долго дрыхнешь, атлант!

Я с величайшим трудом поднял веки, такие тяжелые, словно каждую обили железом, слабо поводил головой. Вокруг высился ненавистный лес, но было гораздо темнее, чем всего секунду назад. Я сидел на траве, неловко упираясь онемевшим плечом и затылком в ствол дерева. Рядом, сонно моргая, свернулся калачиком Женька.

И все остальные были здесь: к соседнему дереву прислонился спиной Акила, рядом лежал Сид, устроив голову на коленях старшего брата, на траве во весь гигантский рост вытянулся Эйден, кося глазами в мою сторону. Чуть пошевелившись, я убедился, что не связан, и спросил:

– Нас уже спасли?

Первым почти беззвучно заржал Эйден, затрясся от хохота Акила, Сид захихикал и тут же зажал ладонями рот. Даже Карамыш соизволил чуточку растянуть губы. Я молча ждал, когда веселье прекратится и я получу хоть какие-то объяснения. Но когда они закончили ржать, над поляной повисло угрюмое молчание. Я попытался снова: