Василий Боярков - Только не в этот раз

Очнулась Федосеева по прошествии получаса, так и оставаясь одна в подъезде. Вспомнив этот – то ли сон, то ли видение – она тут же стала рыться в своей дамской сумочке и с радостью обнаружила, что ключи ее так и остались на месте. «Привидится же такое. Наверное, я просто перенервничала и переутомилась? Нужно будет попросить выходной и как следует отдохнуть», – подумала она про себя, все же не преминув побыстрее отпереть входную дверь и укрыться в жилище, стараясь все делать как можно скорее. Только оказавшись внутри своей «двушки», девушка смогла наконец-то спокойно вздохнуть и хоть сколько-нибудь расслабиться.

Около двадцати трех часов на мобильный телефон Кирова поступил звонок от дежурного по Московскому Управлению.

– Доброй тебе ночи, Костолом-Рома, – прозвучал в аппарате знакомый голос и хитро так, заискивающе, добавил, – не спишь?

– Тебя что, Сережа (так звали дежурившего), мои сны интересуют, или ты снова звонишь, чтобы как в прошлый раз сообщить, что пришло время уборную посетить? – грубо «фыркнул» в трубку оперуполномоченный. – Только тогда ты выбрал время гораздо более позднее.

– Нет, на этот раз я звоню тебе, чтобы передать куда более печальные вести, – перешел на официальную речь сотрудник, находившийся с той стороны телефонной связи, – Ты сейчас чем занимаешься?

– Тебе на это не один «хрен»? – продолжал грубить Киров, обильно перемешивая нормальную речь с отборной бранью, не исключающей матерщины, что давало некоторые основания предполагать, что ему сорвали какие-то очень важные планы, тем не менее, в силу выработанной долгой привычки, он быстро справился со своим негативным настроем и уже в более вежливом тоне ответил, – нахожусь в одном интересном адресе, где получаю очень ценную информацию.

– В общем, можешь хоть тысячу раз меня обматерить, – между тем гнул свою линию оперативный дежурный, – но наши эксперты установили личность убитой – той что нашли сегодня в лесу – и твой «шеф» приказал мне непременно поднять тебя, чтобы отправить с оперативной группой на выезд, так что хватай «ноги в руки» и двигай побыстрее сюда: он оказывает тебе таким образом величайшую честь, потому что никому больше не может доверить проверку такого значимого события.

«Знаю я ваше доверие… нашли «козла отпущения». Потом еще удивляются: почему ты так жестоко обращаешься с преступными элементами?» – подумал майор в тот момент, когда отключал мобильную связь. Направляясь через пару минут к своей автомашине, он вдруг подумал: «Интересно, чего это я один буду «ишачить»? Надо разбудить «молодого», пусть включается в основную работу и начинает уже привыкать к тяготам и лишениям «оперской» жизни». С этими мыслями он тут же набрал его номер и, не давая времени поразмыслить, тут же спросил:

– Привет, Никита. Ты сейчас чем занимаешься?

– Сплю, – зевая, ответил тот заспанным голосом, – а что? Что-то случилось?

– Да, случилось, – стараясь как можно меньше грубить, проговорил старший товарищ, – давай собирайся и – одна нога здесь, другая там – дуй на «Петровку», где я тебя буду ждать и поведаю о последующих инструкциях.

Через полтора часа все были на месте. Новобранец, как почему-то сложилось и не вызвало ни у кого удивления, явился самым последним. «Я живу за чертой города, откуда сложно добраться», – объяснил он свою задержку, хотя его об этом никто и не спрашивал. Следственно-оперативная группа загрузилась в дежурный автомобиль и выдвинулась на осмотр интересующего всех места событий. По дороге Киров, успевший более обстоятельно пообщаться с дежурным, носящего имя Сережа, ввел всех остальных в курс предстоящего дела:

– Наши «бараны» на сегодня такие: по «снятым» с трупа убитой пальчикам управленческие эксперты определили, что нашу покойницу зовут Глебова Марина Георгиевна. Как оказалось, ранее она привлекалась – то ли к уголовной, то ли к административной – ответственности, поэтому по ее отпечаткам база данных быстренько установила ее личность. Вы, конечно же, спросите: почему это случилось именно ночью? Все очень просто, и ответ находится у нас буквально под носом. «Земельники», установив, что дело уже не в их компетенции, моментально скомпоновали все собранные ими когда-то материалы и «пульнули» их нам, не проделав никаких полагающихся в таких случаях оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. Оно и понятно: ответственность теперь не на них. Наши же энергично-настроенные на работу эксперты, как у них издавна водится, вдоволь напившись чаю и не имея более срочных дел, чтобы хоть чем-то себя занять, вдруг вспомнили об этих, до этого казавшихся им такими незначительными, деталях. Дождавшись, когда стемнеет, причем это условие виделось им как непременное, они решили попробовать загнать «пальчики» в «АДИС ПАПИЛОН». И что бы вы думали? Он тут же выдал им положительный результат. А что, подскажите мне, положено делать в подобных экстренных случаях?

Тут рассказчик замолчал, видимо ожидая, что на этот вопрос ответят остальные сопутствующие ему сотрудники. Поехавший с ними эксперт-криминалист (мужчина средних лет, в чине майора, очевидно, он и проводил проверку дактилоскопического учета), ничуть не смущаясь, сразу же разъяснил:

– Немедленно передать информацию в дежурную часть и «прогнать» ее по оперативным сотрудникам.

– Правильно, – согласился Роман, продолжая свое несколько язвительное повествование, – точно так же поступили и тут. Установив же личность погибшей, по всем существующим правилам полагается незамедлительно выезжать на осмотр места жительства покойной жертвы. Она же, как удалось выяснить, имела честь проживать в другой, северной части нашего огромного мегаполиса. И вот тут возникает самый интересный вопрос: что ее труп делает на юге столицы, и где же она в таком случае нашла свою смерть?

Все согласились, что этот предмет изысканий, состоящий из двух составляющих, является особенно важным, после чего пустились в рассуждения, не относящиеся уже к уголовному делу. Через полтора часа они наконец достигли города Зеленоград, где и находилось жилье последней жертвы маньяка, носящей фамилию Глебова. Оно располагалось в пятиэтажном доме еще довольно старой постройки. Стоило большого труда попасть внутрь подъезда. В искомой квартире даже на беспрестанные, нескончаемые вызовы домофона никто так и не отозвался. При попытке зайти через общение с жильцами-соседями либо попросту никто не отвечал, либо не скупились на грубые, недовольные выражения, стараясь, как водится на Руси, послать звонившего как можно дальше. Дело было достаточно позднее: стрелки часов давно уже перевалили далеко за два часа ночи, так что такое поведение незаинтересованных граждан было вполне объяснимым и в какой-то степени даже оправданным. Поэтому рядовые сотрудники в таких, не самых экстренных, случаях абсолютно не понимали срочную необходимость ночных выездов, когда найти взаимопонимание со спящими гражданами становилось делом довольно проблематичным.