Василий Боярков - Секретное логово смерти

– В общем-то ничего особенного, – признался военнослужащий войск специального назначения, в своей боевой подготовке более подкованный к «следопытству», нежели его старший товарищ, начинавший свою службу в танковых войсках, а затем по вверх восходящей достигший своего министерского положения (Нежданов же являлся ему троюродным племянником, и именно с его помощью он попал в спецназе и прошел там необходимую подготовку), – картина представляется мне, без прикрас утверждая, довольно отчетливой, и, думаю, я смогу отслеживать путь и в дальнейшем.

– Хорошо, – удовлетворенно покивал головой генерал-лейтенант, где-то в глубине души даже порадовавшись, что его месть еще не закончена и что он вполне еще может настигнуть преступника, посмевшего посягнуть на жизнь его единственного и любимого сына, – тогда веди нас, Олег, поскорее в логово этого нацистского выродка: у меня просто руки чешутся побыстрее свернуть ему шею, хотя, нет! Сначала я подвергну его таким же жестоким мукам, какие он применял в отношении моего еще не видавшего жизни мальчика, ух!.. как же я его буду пытать.

Ничего не ответив на эту более чем пламенную, но, в то же время, и искреннюю речь, спецназовец приподнялся из полусидящего положения и стал следовать дальше, внимательно вглядываясь и периодически останавливаясь, чтобы наклониться и детально изучить дальнейшее направление. Так офицеры ходили еще около часа, пока не поняли, что круг их тщательных поисков внезапно замкнулся, – они снова вышли к месту, где прерывался буро-кровавый след и где кем-то неизвестным был предпринят ловкий ход, направленный на создание столь хитрой уловки.

– Мы здесь, кажется, уже были, – констатировал Востриков и без того очевидную истину, до этого момента не сомневавшийся в способностях своего подчиненного, – что все это, капитан, значит и как такое вообще стало возможно?

– Вероятно, это из-за тех многочисленных шинных протекторов, что в одном месте, как специально, буквально укатывают травянистую почву, – выдвинул Нежданов версию, мучившую его сомнениями с того самого момента, лишь только он обнаружил то необычное пересечение, внезапно возникшее у них на дороге, – считаю, будет лучше, если мы повторно проделаем весь наш путь заново и попробуем отыскать потерянное мной ответвление, потому как предполагаю, что его умышленно замаскировали, рядом же, для отвлечения внимания, пустили более четкий, но ошибочный след, к огромному сожалению приведший нас к тому, что мы сейчас и имеем.

– Правильно, капитан, – поделился генерал-лейтенант в том числе и сделанными собой наблюдениями, придав своей физиономия выражение глубокой задумчивости, – как бы там ни было, но и я тоже заметил ту самую накатанную дорогу, которая встретилась нам на пути, многочисленными отпечатками шин расширяющуюся чуть ли не на десяток метров, и про которую ты изволил упомянуть. Что не говори, но «потеряться» на том пространстве – дело неудивительное; а потому давай уже вернемся назад и поглядим повнимательнее, иначе скоро уже наступит ночь, и тогда, хочешь не хочешь, придется на сегодня заканчивать, возвращаться в лагерь, разбитый моим сыном и бывшей вместе с ним девушкой, устраиваться там на ночлег – в таком случае я хочу провести ночное время только в том месте – и дожидаться утра, чтобы продолжить дальнейшие поиски.

– Да, – не стал спорить более младший родственник, и сам считавший, что так, действительно, будет лучше, – соответственно этому мы и поступим, только я еще пройдусь здесь немного и осмотрюсь, чтобы уж полностью быть уверенным, что потерянный путь не останется где-нибудь здесь, ведь тот «ублюдок» своей маскировкой, уже начиная даже отсюда, специально мог пустить нас по ложному следу.

– Действуй, капитан, – проговорил пятидесятилетний мужчина, усаживаясь на пенек, словно по заказу оказавшийся возле одной из небольших, дикорастущих сосенок, – а я пока присяду передохнуть, что-то я сегодня как-то устал, наверное с непривычки, – давно себя не практиковал в подобных походах.

Понадобился еще практически час, чтобы Нежданов полностью убедился, куда следует двигаться дальше, а именно по уже ранее выбранному маршруту, так как ничего указывающего на человеческое присутствие поблизости больше не было, и теперь требовалось переместиться к следующей точке местности, в той или иной степени вызывавшей сомнение; однако, если они хотели успеть хоть с в чем-то определиться до темноты, им необходимо было поторопиться: время натягивалось, стрелки часов перевалили за восемнадцать, приближалось наступление сумерек, а затем и следующая за этим каждодневным событием густая и мрачная темнота. Интересующего участка они достигли через пятнадцать минут и здесь пошла кропотливая наблюдательская работа, требующая предельной концентрации взгляда, а соответственно, и внимания. Вместе с тем, как бы опытный офицер-спецназовец не старался, как бы не «подключал» все свои, добытые на нелегкой службе, знания и как бы тщательно не исследовал близлежащую землю, ему потребовалось еще полтора часа, чтобы наконец понять всю безрезультатность своих, судя по всему, неудавшихся поисков; но и посвящать в это несчастного отца ему пока не хотелось, поэтому он принял единственное, как ему казалось, правильное настоящий момент решение – это отложить розыск до завтра, ведь как говорит русская пословица: утро вечера мудренее, тем более что на улице уже было половина восьмого вечера и постепенно начинала сгущаться угрюмая и, как ей и положено быть в лесу, непроглядная темень.

– Не знаю, товарищ генерал-лейтенант, – сделал Олег свой неутешительный вывод, хотя и привыкший справляться с более сложными ситуациями совсем не выказывая эмоций, но в данный миг почему-то чувствующий себя виноватым и вполне очевидно выказывающий это всем своим видом, – ничего пока не получается, и я считаю, что на сегодня надо «завязывать» – причина? – здесь и так все заляпано «наложившимися» сверху следами, и если продолжать и дальше, то существует определенная вероятность затопать здесь все еще больше – не лучше ли временно все закончить, а вернуться сюда уже завтра, отдохнувшими и со свежими силами, тем более что, возможно, наши неудачи связанны в том числе и с усталостью?

– Ты прав, – не «включая» ненужное в этом случае упрямство, на удивление разумно согласился занимающий высокое положение родственник, искусно умеющий скрывать печаль безмерного горя, – давай все отложим и вернемся сюда с рассветом, ну, а если вдруг не получится найти здесь следы самим, то подниму в ружье ближайшую воинскую часть, и в последующем мы здесь прочешем каждый миллиметр, каждую кочку, хотя в идеале этого, конечно бы, не хотелось – зачем кому-то еще быть в курсе про эту сугубо личную операцию, где пленных, уж точно, не будет?