Василий Боярков - Секретное логово смерти

Тремя часами ранее.

– Что такое? – осведомился «превратившийся» в слух генерал, видя, что его подчиненный, он же напарник, внимательно вслушивается в окружавшую их невероятно мрачную темень.

– Мне кажется, или с северо-западной стороны слышится какой-то, скажем так, еле слышимый шум механического устройства… простите?.. – здесь Олег стал прислушиваться еще внимательнее, словно пытаясь прорваться ухом непосредственно к источнику звука и непроизвольно привстав со своего хотя и не очень удобного, но тем не менее нагретого места, – однако, по всей видимости, тарахтит никак не один двигатель внутреннего сгорания, и, вероятнее всего, что даже и не два, а несколько.

– Точно, – согласился Востриков, который и сам теперь слышал настойчивое «рычание» механизированных конструкций и который для лучшей слышимости также поднялся с упомянутого раньше бревна, где тридцатого апреля так увлеченно беседовали его безвременно умерший сын и прекрасная черноволосая девушка, – звук доносится как раз с той стороны, где мы обнаружили накатанную дорогу, и лично я думаю, что это из своего лесного укрытия возвращаются наши враги, решившие провернуть свое очередное, «грязное», дельце, захватить кого-нибудь в «плен» и впоследствии подвергнуть их жестокому расчленению и невообразимому надругательству – мы не должны это допустить! – поэтому немедленно выдвигаемся «уродам» навстречу и придушим их намерения в самом зародыше.

– Какое оружие берем? – разумно поинтересовался более опытный в таких делах капитан, одновременно высказав и свое пожелание: – Я полагаю, что нам сгодятся как автоматы, так в тоже время и карабины, а еще надо захватить с собой боеприпасов – их должно быть по возможности больше, ведь никому из нас пока неизвестно, с чем в дальнейшем придется столкнуться.

– Да, пожалуй, Олег, что ты прав, – согласился генерал-лейтенант, засовывая три снаряженных магазина в специальную сумку, закрепленную на ремне, и еще четыре помещая в разгрузку, и еще около сотни рассовав по карманам, – судя по количеству надвигающейся на нас теперь техники, впереди бой случится ожесточенный.

Молча кивнув, Нежданов повторил все действия своего командира, а еще прихватил с собой вещмешок, до половины набитый боеприпасами и гранатами. Далее, вооружившись автоматами, по одному на человека, и, соответственно, карабинами, военные посчитали, что полностью готовы к любому враждебному столкновению и, чтобы разогреть в жилах кровь, припустились навстречу движущемуся транспорту легкой рысцой. По мере приближения, звук работы двигателей становился все более отчетливым и страшными отголосками распространялся по ночной озонированной природе, вместе с темнотой нагнетая дополнительно ужаса; однако, закаленные кто-то в настоящих боях, а кто-то долгой служебной выслугой, они воспринимали предстоящее столкновение, как основную, главным образом, привычную им обоим работу, и напрочь откидывали в сторону естественный страх, направляя мысли абсолютно в другие русла, ведь то, что их действительно сейчас занимало, – это как они будут расправляться с врагов и как поэффективней устроить ему засаду.

Остановились молодой спецназовец и его более возрастной спутник, когда до неприятеля оставалось не более трех сотен метров, потому как им нужно было успеть скоординировать свои действия, обозначить и занять наиболее выгодные позиции. Доносившийся уже не из такого уж далека шум лишний раз свидетельствовал, что машины идут небыстро, а значит, у военных было еще какое-то время, чтобы распланировать свои основные намерения и «разыграть» как по нотам внезапность самой первой атаки, являющейся главной в любом бою и служащей заделом успеха, поэтому к ней и требовалось подойти, как принято говорить, с чувством, с толком и с расстановкой.

– Давайте, товарищ генерал-лейтенант, поступим так, – начал рассуждать профессиональный спецназовец, гораздо лучше разбирающийся в ведении ближнего боя, нежели его старший товарищ, – я залезу здесь, прямо над дорогой, на дерево, что находится сейчас справа, и дождусь приближения основной колонны – а то, что к нам движется несколько транспортных средств, и притом именно друг за другом, в этом я нисколько не сомневаюсь, – за этим, когда до головной машины останется не больше пятнадцати метров, я подорву ее гранатой, ограничив так продвижение вперед остальным; Вы в это время проследуете навстречу колоне и удалитесь от меня по левой стороне метров на тридцать, на тридцать пять, но не больше… Как только раздастся взрыв, дождитесь, пока противник начнет выскакивать из машин, и сразу же открывайте огонь; я в свою очередь также произведу несколько выстрелов и, пока неприятель поймет, откуда его расстреливают, успею «уложить» несколько человек, а затем спрыгну вниз, займу удобную позицию снизу и начну контролировать правую часть, дороги; Вам же так и останется противоположная, и что самое главное в этой схеме – траектории наших очередей никак не пересекутся и мы, не приведи Господи, не постреляем друг друга.

– Хорошо, так и поступим, – согласился Востриков с планом более опытного бойца и уже направился было занимать выделенную для него позицию, как его внезапно окликнул Нежданов, когда до приближающихся транспортных средств оставалось чуть больше, чем сотня метров.

– Товарищ генерал-лейтенант, – высказал он свои подозрения громким голосом, ничуть не чураясь того обстоятельства, что его могут услышать, так как из-за рева двигателей такой поворот дела был практически невозможен, – а что если это не наши враги, а какие-нибудь охотники?

– Сразу видно, капитан, что ты ни «хера» не смыслишь в охоте, – усмехнулся Василий Владимирович, прекрасно осведомленный, что его родственник крайне отрицательно относится к убийству животных, но, не в пример будет сказано, отлично умеет уничтожать негодных людей, – ведь охотится сейчас в Калининградской области запрещается, за исключением, конечно, лиц, приближенных к министру… давай уже полезай на свое дерево – и, гляди, не сильно спеши, а иначе успеешь, – пошутил вышестоящий офицер, усмехнулся собственной шутке и последовал дальше к назначенному ему спецом месту.

Постепенно шум моторов становился все ближе и скоро уже отчетливо можно было установить, что к ним приближаются не только одни машины, скорее всего вездеходы, но еще и какая-то мота-техника, по всей вероятности, квадр-циклы, или «снегоболотоходы». Наконец, блестевшие где-то в глубине лесного массива фары головного автомобиля вывернули из-за круто уходящего вдаль поворота и осветили перед собой пространство, где наверху, среди только начинавшей распускаться листвы, прятался пронырливый и хитрый спецназовец. Вот головной внедорожник, имеющий форму пикапа, достиг заранее обговоренного места, и Нежданов посчитал, что уже можно начинать претворять в жизнь выбранную стратегию. Как они и договаривались, общим сигналом к началу боевых действий, будет взрыв от брошенной им гранаты, и «Ф-1», соответственно плану, полетела во впередиидущий автомобиль; оглушительный взрыв, последовавший за этим, возвестил о неожиданном нападении. Чтобы не попасть под губительное распространение взрывной волны и разлетающиеся по округе осколки, Олегу пришлось укрыться за широким стволом, и таким образом он остался полностью невредим, что не скажешь об их противнике – пассажиры головной машины погибли сразу, оказавшись в эпицентре разрыва; остальные, не понимая, что происходит, в панике покидали свои транспортные средства и, как очумелые, разбегались в стороны, надеясь укрыться среди деревьев, разобраться, что вокруг них творится, и уже, сообразно обстановке, оттуда скоординировать свои дальнейшие действия: либо оказать ожесточенное сопротивление, либо просто пуститься в бега. Любому, наблюдающему со стороны, ужас всего происходившего мог бы показаться настоящим кошмаром: ото всюду слышались призывы о помощи, грубая, нецензурная брань, отчаянные, наряду со злобными, голоса, а также беспорядочная стрельба застигнутых врасплох лесных «путников», перемежающаяся с четкими, прицельными выстрелами профессиональных военных.