Василий Боярков - Секретное логово смерти

Прежде чем начать поливать врага смертельным свинцом, капитан подразделений войск специального назначения непроизвольно, где-то на подсознательном уровне, пересчитал всю представшую его взору технику, освещенную во время подрыва, и смог однозначно определить, что, за исключением подбитого внедорожника, там еще было – не менее пяти автомобилей различных модификаций, но непременно с высокой подвеской и до восьми квадр-циклов – все они были брошены в спешке и оставлены как попало, не придерживаясь никакого порядка, не в одну линию, как до этого двигались, а разъехавшись по сторонам в хаотичном, не обоснованном логикой, беспорядке. «Значит, учитывая, – возьмем по максимуму – что в каждом транспортном средстве находится по пять человек и по двое на квадриках, всего должно быть человек около сорока – и никак не больше», – размышлял он, пока его противники смогли оценить обстановку и начали выбираться из салонов наружу. Дальше пошел уже прицельный огонь, ведомый по неприятелю, как и было обозначено, с обеих сторон: тех, кто выбирался на право, расстреливал капитан-спецназовец, тех же, кто имел неосторожность выскочить слева, «укладывал» генерал-лейтенант.

Передвигавшиеся по лесу преступники – а в этом обстоятельстве ни тот ни другой офицеры нисколько не сомневались – были полностью обескуражены внезапностью нападения и вылезали из автомобилей и спрыгивали с квадр-циклов, будучи дезориентированы и подвергнуты панике; таким чувствам предавалось большинство застигнутых врасплох людей – они, оказываясь на улице, застывали на месте, начинали вертеть по сторонам головой пытаясь понять, откуда же к ним приближается смерть, но, так ничего толком и не сообразив, тут же попадали под перекрестный обстрел осуществляемый из двух автоматов системы Калашникова, где бойцы, во время стрельбы, только успевали заменять магазины.

Однако не все, из подвергнутых внезапному нападению, оказались неготовыми к подобному сценарию развития ужасных событий, и человек пятнадцать оказались совсем даже «не лыком шиты» и смогли тут же сообразить, что попали в простую, незамысловатую ловушку, поэтому, «выкатываясь» из салонов автомобилей, прикрываясь дверями, сразу же падали на землю и начинали ползти в глубину леса, а кто-то умудрился удалиться с линии огня и бегом; таким образом, через пять минут краткосрочного боя, окружность вокруг застывших неподвижно транспортных средств была усеяна двадцатью тремя трупами, шестнадцать же человек, выживших, рассредоточились по близлежащей округе и приготовились отражать уже не такое внезапное нападение. К слову следует уточнить, что прятавшийся среди ветвей дерева спецназовец наконец-таки был обнаружен и по нему незамедлительно открыли ответный огонь, вынудив, прикрываясь стволом, спуститься вниз и занять менее выгодную позицию у подножья.

По большому счету такой его шаг был еще и вынужденной мерой, потому что к этому времени как раз были истрачены все, снаряженные заранее и захваченные им с собой, магазины, поэтому «воленс-неволенс» Олегу все равно бы пришлось поступить именно так, а не как-нибудь по-другому; теперь же необходимо было добраться до рюкзака с запасными патронами и пополнить израсходованный боекомплект. Почти в тот же самый момент прекратилась стрельба и со стороны генерал-лейтенанта: его, без сомнения, постигла та же самая участь, но, в отличии от спецназовца, у него не было с собой рюкзака, до половины забитого боеприпасами, а находился лишь карабин, да россыпь патронов, примерно около сотни. И вот именно в этот самый момент и наступило кратковременное затишье, какое невольно было засвидетельствовано беспощадным убийцей и во время которого и той и другой стороне необходимо было скоординировать свои дальнейшие действия.

Для опытного, старослужащего офицера, как и для молодого капитана, представляющего войска специального назначения, затолкать по сотне боезапасов в рукоять, в общей сложности четырех (на сколько хватило) магазинов у генерала и всех шести у Нежданова, – для этого потребовалось не больше пяти минут; несомненно, именно по этой причине, учитывая сложность работы, автоматные очереди со стороны Вострикова послышались гораздо быстрее; ему стали вторить сразу несколько карабинов и автоматов, причем оружие теперь «тарахтело» со всех четырех сторон от места, где укрылся высокопоставленный офицер. «Вот так, так, – подумал про себя капитан, оценивая доносившийся до него треск «калашниковых» и ружей, – да его похоже взяли в кольцо, что – каких ты не будь семи пядей во лбу – рано или поздно, но все равно приведет к неизбежному поражению, если, конечно, тебе никто не прикроет тылы… А это еще что такое? – пронеслась в его голове внезапная мысль, когда с правой стороны послышалось легкое шевеление, похожее на передвижением ползущего человека, а возможно даже не одного. – Ага, и меня, «гады», решили в том числе окружить?! Что ж, с тактической точки зрения, в сущности, такой подход к проблеме считается правильным, только меня, извините, он совсем не устраивает – надо сниматься с места, менять дислокацию, а заодно двигаться на помощь генералу, ведь, уверен, ему сейчас приходится туго». Олег как раз в этот момент закончил снаряжать очередной магазин, засунул его в разгрузку и, перекатившись несколько раз по голой земле, не забывая перехватывать из руки в руку рюкзак, быстро, но притом очень тихо пополз в сторону проходившего сейчас боя.

Как и более молодой военный, Востриков израсходовав весь свой боекомплект, остановился, чтобы выгрести из карманов оставшиеся патроны и заполнить ими рабочую часть рукоятки; на все про все ему потребовалось всего лишь четыре минуты, в противоположность пяти у спецназовца, после чего, полностью уверенный в правоте своего дела, он снова возобновил нападение, однако в этом случае уже больше приближённое к обороне, так как на него со всех сторон наседали враги, по понятным причинам не пожелавшие идти на убой и посчитавшие просто необходимым оказать действительное сопротивление. Василий Владимирович слишком поздно понял, что оказался в «котле», – когда одна, прилетевшая откуда-то сзади, пуля поразила его по касательной в плечо, а вторая, похожая, чиркнула в голову, ободрав кожу и удалив собой часть волосяного покрова, не повредив тем не менее черепной кости.

– Ага, «суки», сзади заходите! – выругался он, не забывая и про нецензурную брань. – Окружить, «мать вашу…», хотите?!

– Смерть тебе!

– Смерть!

– Смерть!

Со всех сторон раздались наполненные злобой и ненавистью грубые голоса, выражавшие свое мнение на его счет и не подвергавшие сомнению намерения, прочно засевшие в головах нападавших относительно дальнейшей судьбы оказавшегося на их пути генерала. «Значит, мне суждено здесь погибнуть? – рассуждал Востриков, невзирая на полученные раны не потерявший способности мыслить, принимать продуманные решения и активно сопротивляться, одновременно перекатываясь вокруг невидимой оси несколько раз, чтобы изменить положение тела и место своего нахождения. – Ну что же? Собственно, будем считать, что такая моя судьба… да и зачем мне жить дальше – ради чего?! – если я не уберег единственного ребенка, своего любимого сына? Пусть уж лучше и я здесь погибну, там же, где и мой мальчик, но заберу с собой и его убийц – и как можно побольше!» Несмотря на заверения столичного психолога Шуваевой, утверждавшей накануне этих ужасных событий, – где кровь лилась рекой, а смерть буквально кружила над этой местностью, постепенно окутывая, одного за другим, оказавшихся наиболее неудачливыми участников, – что его Илюшу убил всего один человек, высокопоставленный офицер нисколько в это мгновение не сомневался, что столкнулся сейчас с той самой преступной группой, которая занимается похищением и убийством людей и информация о существовании которой, причем именно в этой области, доходила и до военного Министерства, где хранилась в настоящее время под строжайшим грифом: «Совершенно секретно». Да, поначалу он еще сомневался и его мучила неуверенность – в наличие подобной группировки очень трудно поверить, а подтверждающих фактов до этого момента так и не было раздобыто, – но теперь его убежденность крепла с каждой минутой.