Василий Боярков - Секретное логово смерти

Удивительно – сколько же народу прошло через эти застенки! – но протяженность заполненного трупами отделения составила не менее трех сотен метров, а если бы Морева взялась считать все давно разложившиеся останки, то она бы уже на пятистах сбилась со счета. «Что это, «блин», за место? Не иначе какой-нибудь немецкий секретный концлагерь? Да, проклятые фашистские изверги основательно «потрудились»!» – проносились в ее голове негодующие соображения, заставлявшие лишь укрепляться ею желанию выбраться. Наконец, она прошла эту ужасную местность и, очутившись перед развилкой, остановилась в сомнительной нерешительности, не зная, какое направление следует выбрать. «Что ж надо бросать монетку, – подумала зеленоглазая девушка, доставая пятак из кармана кожаной куртки, оказавшийся там по случаю, – он, без сомнения, уж точно, укажет мне ожидающую меня в дальнейшем судьбу». Выпал «орел», на него было загадано лево, и Жанна, не раздумывая, устремилась в указанное Провидением ответвление.

По мере пути становясь все более отважной и обретая уверенность – ей столько всего довелось пережить и увидеть, – красотка с изумрудными глазками, в конце концов, достигла участка жуткого подземелья, где запертые двери заканчивались и где следующие друг за другом помещения можно было уже, пользуясь предоставленным шансом, начать неспешно исследовать. Как оказалось, это были в основном кладовые, в которых хранились всяческие, нагоняющие ужас, предметы, необходимые в ходе экспериментов с живыми людьми: различные хирургические инструменты, реактивы, представленные в виде сыпучих веществ и жидкостей, причем все это имелось в неисчерпаемых количествах, а также немецкая военная форма времен Великой Отечественной войны и, конечно, оружие. Однако и это было еще не все: в одной из комнат находилась бетонная округлая подставка, а на ней покоился большой стеклянный цилиндрический барабан, полностью заполненный мутноватой жидкостью, где в свободном состоянии помещался незнакомый девушке человек, бывший полностью голый, на вид едва ли достигший сорокалетнего возраста. Тем не менее личность его можно было установить из значившейся под ним таблички: «Доктор Вольф Кригер», – так было начертано на том постаменте. «Что это, «мать его так-то», за такой доктор Кригер, что ему предоставлена такая честь – болтаться в сжиженной невесомости вплоть до настоящего времени? Наверное, какой-нибудь значимый фашистский каратель?» – рассуждала Морева, вопреки цвету своих волос строя вполне логичные версии.

Сама не зная почему, но это помещение показалось ей крайне важным, способным сыграть в ее еще такой юной жизни некую определенную, возможно даже судьбоносную, роль, поэтому Жанна принялась его изучать более чем внимательно. Как она смогла установить, жестокий исследователь покоился в самом центре особой подземной комнаты, имевшей величины двадцать пять метров в длину и не менее пятнадцати в ширину; справа и слева от входа в каменный пол были вмонтированы два стальных стола, обладавших одинаковыми размерами и схожей конструкцией, на них были расставлены различные стеклянные колбочки, цилиндры и кубы, частично заполненные какими-то реактивами, остальной своей частью остающиеся пустыми; по округлым стенам, по всему периметру, в два ряда, были развешены дубовые полки, отлично сохранившиеся и не имевшие на себе никаких следов разложений, они также были заставлены исследовательской продукцией; в дальнем же углу наблюдалась большая стеклянная бочка, на видимой стороне которой значилась надпись: «HNOȝ + HCL». Белокурая красотка была неплохой ученицей и отлично было осведомлена, что означает подобная надпись, поэтому, наверное, она, подошедшая к одному из столов и сначала было возжелавшая потрогать здесь все своими руками, вдруг резко отдернула их назад, как будто все эти спокойно покоящиеся предметы тем не менее были наэлектризованы, и притом били током на расстоянии. «Вот «гадство», – тут же объяснила любопытная девушка свои непроизвольные действия, – «хрен» его знает, что тут за реактивы? Возможно, судя по той большой емкости, не исключено, что и сильнейшие окислители – зачем зря рисковать? – мне это пока ненужно».

В общей сложности Морева пробыла в комнате около получаса, особое внимание все же уделив изучению голого вида доктора Кригера, «находившегося в свободном плавании», как шутя рассуждала блондинка, нашедшая в себе силы духа и для подобных, не совсем уместных, но вместе с тем веселивших ее рассуждений. Убедившись, что более осматривать в этой комнате нечего, значительно осмелевшая красавица приняла наконец-таки решение, что ей, хочешь не хочешь, необходимо следовать дальше. С этой целью она вышла из помещения и устремилась вдаль по уже становящемуся привычным длинному коридору, где ей пришлось пройти еще около трехсот метров, прежде чем она достигла очередной развилки, предполагающей делать не осознанный выбор, а, скажем так, на удачу. «Хорошо, – отнюдь не по какому-то здравомыслию предположила красавица, одаренная невероятно красивыми зелеными глазками, – в прошлый раз я пошла налево, значит, сейчас я должна отправиться вправо – так будет вполне даже логично, а главное, как мне кажется, справедливо». Так в точности она и поступила, и уже через пятнадцать минут оказалась перед входом в просторную пещеру, вдалеке освещавшуюся всего двумя фонарями, спускавшимися вниз с естественной цилиндрической арки. Пусть отблески света и были тусклыми, но испуганная красотка едва удержалась от громкого вскрика, для пущей надежности даже зажав себе обеими ладонями рот.

Что же предстало ее «воспаленному» взору? Изо всего увиденного, что виднелось вдали, самым нейтральным предметом ей показался позолоченный трон, поблескивающий желтоватыми отблесками на расстоянии примерно сто пятьдесят метров от входа в это огромное скальное углубление; однако все остальное было настолько ужасно, что неосознанно вызвало у впечатлительной девушки волну суеверного страха, ведь тут были: и сложенные навалом человеческие «скелетированные» останки – черепа, крупные и мелкие кости, – возвышавшиеся на высоту примерно в полметра, и повешенный к потолку, висящий вдалеке, бесчувственный незнакомец, и второй неизвестный мужчина, раздетый до гола, покоившийся в обездвиженном состоянии рядом и надежно прикованный к хирургическому столу, и яркая, белокурая, невероятно прекрасная незнакомка, проводившая в этот момент вскрытие оголенного тела и как раз извлекавшая из туловища кишечник, спуская его в специально приготовленный тазик, по всей видимости заранее установленный у нее под ногами – все это было настолько ужасно, что заставило Жанну, не помня себя, бежать в обратное направление, чтобы только ничего этого больше не видеть, а заодно не оказаться в тех ужасных «опытах» следующей.