Пётр Пахоменков - Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки

Притворившись хромым, он подошёл к машине и постучал в окошко со стороны пассажира. Стекло плавно опустилось. Збигнев наклонился к окну и жалобно произнёс:

– Дяденьки панове, я отстал от поезда. Дайте рублик на билетик? Не долго думая, дяденька из салона сказал:

– А мы сейчас пана бесплатно довезём.

И вытянув из окна здоровенную руку, дяденька, вдруг ухватил пана Пшикинского за нос. Водитель тут же завёл автомобиль и нажал на газ. На медленной скорости машина покатилась по двору, увлекая за собой отставшего от поезда безбилетника. Поездка сопровождалась диким смехом из салона и недовольным мычанием со стороны бегущего.

Проехав метров сто, машина, наконец, остановилась и здоровенная рука из салона, стряхнув с себя сопли, снова скрылась за тёмным стеклом. Потирая нос, Пшикинский угрожающе помахал кулаком своим обидчикам и, уже по-настоящему хромая, пошёл на исходную позицию. Там его уже поджидала Елизавета.

– Ты куда подевался? – обеспокоенно спросила она.

– Да вот решил размяться, пробежал немножко, – всё ещё тяжело дыша, пробурчал Збигнев. – Для здоровья полезно.

– С ума сошёл! – возмутилась Лиза. – На работе не набегался?

Пшикинский ответил очередной великой фразой.

– Время бежит и я вместе ним.

Двоюродный брат Зябликова, Зотов Кирилл Макарович жил в общежитии в небольшой комнатке. Дверь на общем этаже Белову открыл слеповато-глуховатый дедушка с палочкой, который так и не расслышал что оперуполномоченному надо. При этом дедушка прикладывал к уху ладонь, надеясь таким образом поймать звуковую волну, но безрезультатно. В конце концов, Белову надоело разговаривать с глухим жильцом и он, махнув на него рукой, обратился к женщине, которая, сняв тапочки, стояла на табуретке и переписывала показания электрического счётчика. Женщина была довольно-таки полненькой и табуретка под ней натужно поскрипывала.

– Скажите, пожалуйста, – спросил у неё Белов, – в какой комнате проживает Зотов Кирилл Макарович?

– В третьей, – сказала женщина и указала рукой в другой конец длинного коридора.

Белов поблагодарил женщину за информацию, но отойти от неё не успел, так как проходивший мимо слеповато-глуховатый дедушка случайно пнул ногой по ножке табуретки и женщина, заохав, повалилась на оперуполномоченного.

Ухватив толстушку сзади обеими руками, Белов с невероятным напряжением попытался плавно опустить её на пол. Но она закричала: «Только не сюда! Я босиком, а тут пол сто лет не мытый! Несите в комнату!» К счастью для Белова её жилище оказалось рядом. Из последних сил он внёс женщину в комнату и поставил её на палас. Сам же при этом почувствовал в спине боль.

– Бедненький, – забеспокоилась женщина, обмахивая его тетрадкой, – надорвался.

На шум сбежались остальные жильцы.

– Это Светка во всём виновата! Её очередь полы мыть, а она не моет! – воскликнула, оправдываясь, толстушка. – Даже оперуполномоченный возмутился этим безобразием и вынужден был нести меня на руках через это болото.

– Не ври, я вчера мыла! – возразила другая женщина.

– Ты не моешь, а только грязь размазываешь! – вступила в спор третья. – Надо с порошком мыть, а ты одной холодной водой!

– А ты видела?

– Видела!

– И я видела! Она вчера весь день телевизор смотрела!

Далее спор между женщинами становился всё громче, а цензурных фраз всё меньше. Белов понял, что он здесь лишний и незаметно для остальных вышел в коридор, где уже без приключений добрался до комнаты Зотова.

Кирилл Макарович в комнате был один. Одет он был в тренировочные штаны и в футболку с грозной надписью «Мужик всегда прав». С измождённым и вспотевшим лицом правдолюб старательно выметал веником мусор из-под стола. Услышав, кто и зачем к нему пришёл, Зотов прекратил уборку и с горечью произнёс.

– Убили, сволочи.

– Кто? – спросил Белов, затаив дыхание.

– Деньги, – многозначительно изрёк Кирилл Макарович. – От них все беды и несчастья. И с себя вину я тоже не снимаю.

– А в чём вы себя обвиняете? – полюбопытствовал Белов.

– Я не обвиняю, – дрогнувшим голосом произнёс Зотов. – Я виню. Виню себя в том, что не смог убедить своего единственного братишку устроиться на нормальную работу. Я сам всю жизнь работал не покладая рук, то токарем, то слесарем. И живу, как видите, спокойно и никуда не исчезаю. А он…

В этот момент за стенкой громко заиграло что-то ритмическое с низкими басами. Кирилл Макарович застучал кулаком по стене и возмущённо закричал: «Эй, сделайте потише!»

За стенкой притихли.

– Весь мир погряз в грехах, – злобно процедил сквозь зубы Зотов. – Кругом воруют, обманывают, берут взятки. К сожалению, и мой братец попал в это стойло. Я ему много раз говорил: «Валерий, давай я тебя устрою сантехником». А он мне говорит: «Я не для того одиннадцать лет в школе учился, чтобы в дерьме ковыряться». И устроился бухгалтером. А надо мной ещё и подсмеиваться стал. Дескать, я всю жизнь проработал, а кроме болезней ничего не заработал. А он, видите ли, считая чужие деньги, скоро заимеет много своих.

– Ну и как? Заимел?

– Не знаю. Я чужие деньги не считаю, но он не раз мне хвалился, что теперь у него денег столько, что куры не клюют. Даже квартиру себе купил.

– А где ваш брат работает?

– На консервном заводе на улице Гагарина. Но сегодня суббота и у них выходной. Да и завтра тоже.

– Скажите, а вашему брату кто-нибудь угрожал?

– Валерий мне об этом ничего не говорил.

– А вы с кем здесь проживаете?

– Ни с кем.

– Но вы ведь женаты?

– Был, да развёлся.

– Почему, если не секрет.

– Не люблю, когда бабы в мои мужские дела свой нос суют.

– Понятно.

Белов с сочувствием вздохнул.

– Значит, куда исчез брат, вы не знаете?

– Нет, не знаю.

– И сказать вам по данному делу больше нечего?

– Если по делу, то нечего.

– Жаль. А я почему-то на вас надеялся.

– Все мы на что-нибудь надеемся. Кстати, я тоже надеюсь на то, что вы будете держать меня в курсе? Ведь Валерий, мой единственный брат.

– Да, конечно. Если появится хоть какая-нибудь новость о вашем брате, мы обязательно вам сообщим, – пообещал Григорий.

Белов и Светиков зашли в дежурную часть.

– Что-то я утомился, – вздохнул Светиков. – Полежать бы.

– Дома полежишь, – недовольно буркнул Булыкин. Он не любил, когда его любимые стулья были заняты кем-то другим.

– Для меня есть что-нибудь? – спросил Белов.

– Есть, – Булыкин протянул лейтенанту листок бумаги. – Вот данные на владельца сим-карты, с которой был сделан вызов по Зябликову.

– Хорошая новость, – обрадовался Белов. – Спасибо, дружище, обрадовал.