Сергей Пузырев - Приют последней надежды

– Сильвестр Шотр. Я тут слежу за хозяйством, – нехотя ответил он мне.

– Точно. Я видел ваше сообщение в комнате. У батареи.

– Да, – кивнул головой Сильвестр. – Дом, трубы и котел старые. Поэтому я всем рекомендовал не трогать их. И то нашлась парочка умников, – мужчина сплюнул в сторону. – Жарко им, видите ли, было. А то, что мы все могли на воздух взлететь, так это ерунда получается!?

Так, так, так. Еще один разумный персонаж. Значит Густав и Доктор тут не одни такие. Интересно есть ли кто еще? И может быть они смогут раскрыть тайны этого места.

– И что же с ними стало? Понесли они какое-нибудь наказание?

– Да, какое там! Постояльцы не должны чувствовать неудобств, – и он снова сплюнул. – А чего это Вы, мил человек, интересуетесь этим? Да еще и от работы меня отвлекаете! Занимайтесь-ка лучше своим делом, ищите свои ключи, пока это не сделали за Вас.

– Что это значит?

Но Сильвестр Шотр не стал мне отвечать, а лишь пожал плечами и вернулся к своей работе. Я же, чтобы не окоченеть, вынужден был уйти с мороза и вернуться к своим насущным делам.

В следующий час со мной не произошло ничего не обычного, поэтому не думаю, что подробное описание моего пути от комнаты до умывальника будет уместно. Из примечательного я могу назвать лишь то, что нашел среди вещей своего героя зубную щетку и пасту! Ну, вернее зубной порошок. Но разве это не удача?!

В итоге уже примерно через час с небольшим (часами я так и не разжился) я стоял у входа в библиотеку, сжимая в кармане своих штанов фигурку скарабея, которую получил после своего первого видения. После украденной фотографии, я решил все более-менее значимые вещи носить с собой, да и кажется скарабеи приносят удачу…Или нет?

Нет.

Библиотека – это поистине восхитительное место, поражающее своими размерами и содержанием. Вчера Штефан высказал предположение о прошлом этого места. Если быть конкретным, то в его речи фигурировало слово «монастырь». И теперь я понимаю, почему он так считал. Наверняка, то место, которое сейчас является библиотекой, раньше служило главным соборным залом.

От входа и до самого конца ровными рядами возвышались резные каменные колоны, удерживающие собой расписанный сводчатый потолок и создающие арки для витражных окон, через которые сейчас проникал солнечный свет. Темно-коричневые книжные стеллажи заполняли собой почти все свободное пространство вдоль стен, поднимаясь вверх на два, а местами и три яруса. Те стеллажи, что размещались посреди библиотеки больше походили на лабиринт, где красная ковровая дорожка, петляющая между ними, была единственной нитью способной указать верный путь.

Людей в библиотеке было не много. Пока я стоял у входа то заметил лишь несколько человек на верхних ярусах у стен. Я прошел вглубь и с удовольствие провел рукой по старинным книжным корешкам. От этого дивного запаха, что они испускали, мне казалось, я был готов сойти с ума. Зачем вообще что-то искать? Какие-то сфинксы и разгадки, когда такое наичудеснейшее место в твоем полнейшем распоряжении! Но я постарался взять себя в руки и пусть и нехотя, но вошел в этот книжный лабиринт, который оказался не таким уж и лабиринтом. Все-то несколько поворотов.

Но вот я оказался в уединенном читальном зале с несколькими деревянными столами и стульями под цвет книжным стеллажей и огромным черным сфинксом на том месте, где когда-то мог находиться алтарь.

Это был определенно один из тех же сфинксов, что я видел в своих видениях. Он безмятежно покоился на прямоугольном каменном основании с острыми углами, покрытом мелкими трещинами. Судя по всему, сфинкс был ценным экспонатом: подход к нему был огорожен, а перед ним стояла бликующая на свете табличка. Подойдя ближе, я прочитал то, что лишь сильнее завело меня в тупик.

«Темный сфинкс храма Сета. Дар Г. Рэда, египтолога, что явил его миру».

Мне трудно судить о том, как в тот момент я выглядел со стороны.

Возможно, я громко вскрикнул, сильно удивившись, или, может быть, побледнел аки поганка на лесной поляне, но одно могу сказать точно – я привлек к себе внимание опасного постояльца, который словно хищник появился из тени мрачных углов библиотеки, учуяв кровь.

– Не правда ли, он поражает, – раздался слева от меня женский томный голос как раз в тот самый момент, когда я разглядывал табличку.

Раздался он настолько неожиданно, что мне пришлось непроизвольно вздрогнуть.

Малочисленные посетители библиотеки затихли, отложили свои книги и теперь их взгляды были прикованы к одной единственной точке возле огромного черного сфинкса Сета. К месту, где стоял я и незнакомка.

Если вы когда-нибудь (в силу определенных причин) представляли, как могла бы выглядеть паучиха «Черная вдова» в реальной жизни, то вот вам ее реальное воплощение: молодая, высокая, худая (на мой вкус излишне) брюнетка с оливковой кожей и карими глазами, зрачки которых были похожи на тлеющие угольки. У нее был небольшой прямой нос, широкий рот, который совершенно не портил ее и пара родинок под правым глазом. Ее красота была близка к классической, и я бы мог назвать ее милой, но что-то в ее мимике выражало опасность. На ней было черное платье в пол с глубоким декольте и кроваво-красным узором.

– Да, немного, – все, что смог выдавить я из себя.

Никогда не считал себя знатоком человеческих натур и даже больше – мне всегда казалось, что я плохо разбираюсь в людях. Говорят, первое впечатление обманчиво. Что ж, возможно, это и так. Но сейчас…

В общем, я был уверен на все сто процентов, что женщина передо мной несет в себе лишь беды и проблемы. Она опасна и коварна, как та самая черная вдова, которую мне же и напомнила. Я не сторонник теории аур, но буквально на секунду мне показалось, что аура этой женщины темна, как безлунная ночь.

– Хм, Рэд… – она наклонилась, чтобы рассмотреть надпись на табличке, прогнув спину, словно кошка. – Не Ваш ли родственник, доктор Рэд? – она пристально посмотрела на меня, блеснув глазами.

– Не думаю, – прочистив, горло ответил я. – Наверное, однофамилец.

– Понятно, – женщина улыбнулась и, выпрямившись, раздражено покосилась на молчаливых зевак, которые продолжали за нами следить.

Но за нами ли? Вряд ли за мной. Они следили за ней, и ее реакция заставила их выйти из оцепенения и вернуться к своим делам. Этим она мне чем-то напомнила Каа из старого советского мультфильма про Маугли.

– А мы с Вами знакомы?

Задав вопрос, я вновь попал в сферу ее интересов. Она развернулась и теперь, стоя под лучами ниспадающего солнечного света, была полностью открыта мне. Ее темные волосы, которые в более поэтические времена могли сравнить по цвету с цветом вороного крыла, были убраны, как сказала бы моя мама, в «кукушку», и лишь небольшая прядь спадала, закрывая собой левый глаз.