Виталий Конеев - Гнев Бога

– От меня крещенье сие получаешь, хоть и без воды, а всё равно на пользу.

Избитый в кровь, пешком Савл направился к Генисаретскому озеру на поиски Иуды Галилеянина. Нашёл. Увидел его, идущего по берегу с учениками и огромной толпой народа. Встал было на пути, но люди узнали фарисея издалека по малому росту. Не дали ему слова сказать, сбили с ног, оглушили, связали и бросили в рыбачью лодку. Крикнули рыбаку, который был среди них:

– Отвези его подальше от берега и утопи!

Пётр, счастливый от того, что он мог утопить мерзкого Савла, бросился к лодке, но в это время от людской толпы быстро отошёл к нему внешне малоприметный человек. Опустил руку на плечо рыбака.

– Постой. Какая тебе польза от смерти этого человека?

– Да ведь сказали. И мне приятно будет посмотреть, как он буль-буль сделает.

Рыбак, видя в незнакомце помощника, раскрыл свой огромный рот и, уперев кулаки в бока, громко расхохотался. Потом достал из пояса кусок сушёной рыбы, разломил её и протянул меньшую часть незнакомцу, продолжая говорить:

– Я вот ужас, как люблю смотреть на всякое убийство. А вот распнут кого, так отойти от креста не могу.

Иешуа кивнул головой в сторону людей, которые уходили вдоль берега озера.

– Зачем же ты ходишь за ними?

Пётр с досадой на лице плюнул и крикнул:

– Да я же говорю тебе глухому: смертишку люблю смотреть!

– И ты надеешься?…

– Да! – Крикнул сердито рыбак.– Их скоро римляне перебьют. А мне в радость: неча здесь ходить, рыбу пугать. Уже вторую неделю топчутся. Никакого лова из-за них.

– И не жалко тебе человека убить?

– Жалко! Давай снимай сандалии и забирай его к диаволу!

Иешуа разулся и подошёл к лежавшему в лодке фарисею. Тот, давно придя в себя, внимательно слушал разговор и задыхался от чувства гадливости и презрения, что какой-то нищий взял да и спас его! Купил за пару вонючих сандалий

Страдание переполняло душу Савла. Он с ненавистью глянул в доброе лицо Иешуа и, мучаясь от унижения, отвернулся от него. И тем сильнее фарисей возненавидел учителя, что увидел его добрым и милосердным. Савл скрипнул зубами, тихо говоря:

– Ну, подожди. Отомщу я тебе.

Иешуа, не обращая внимания на слова Савла, развязал узлы тряпок и молча пошёл прочь по каменистому берегу. Пётр, раскрыв рот, долго смотрел на голые ноги Иешуа, потом перевёл взгляд на купленные сандалии и, пожав плечами, крикнул незнакомцу:

– Вот глупый ты человек! Да кто ты такой?!

– Я учитель.

– А чему ты учишь?

– Добру.

– О, как. Добру. А поучи-ка меня.

– Иди.

Пётр было рванулся за Иешуа, но, охнув, остановился и трудно размышляя, уставился на свою лодку.

– Ну, пойду я с тобой, а чем ты меня кормить будешь?

– Что люди подадут

– А если не подадут?

– И так обойдёмся.

– Э –э –э, глупца нашёл. Заведёшь ты меня на погибель.

Пётр заволновался, забил ногами – уж так хотелось ему пойти за этим странным и не таким, как все, человеком. Он сильно вспотел от мыслей: бросить лодку или не бросить? Пётр вцепился ногтями в голову, помогая ей помыслить. Забормотал, жалостливо глядя на своё добро:

– А лодка– то гнилая и не кормит. А всё-таки лодка.

Он посмотрел в сторону Иешуа. Тот неторопливо уходил!

Наконец рыбак решился, облегчённо перевёл дух, аккуратно связал тесёмками сандалии, сунул их себе за пазуху туники и помчался за учителем. А Савл, растирая затёкшие руки и ноги, побрёл за двумя ам-гаарец, с презрением пофыркивая:

– Как это так: учить добру?

Вдруг он остановился и с радостным воплем ударил себя по голове ладонью.

– Боже мой, как же я сразу не понял! Это от диавола, бесовское учение.

И он, приплясывая и прыгая козлом, поспешил за Иешуа

Иуда Галилеянин, умащённый драгоценными маслами и завитый, стоял в окружении своих учеников и, поигрывая священными кистями новенького таллифа, с насмешливой улыбкой смотрел на босого Иешуа, который шёл по острым камням, погружённый в свои мысли. Он никого не замечал и прошёл бы мимо, если бы Иуда не окликнул грубым окликом нищего учителя, всё более и более раздражаясь на его поведение:

– Эй, Иешуа, почему ты никогда не называешь меня «Мессией»?

Учитель остановился против Иуды, спокойно глянул в его гневное лицо и ответил:

– Ты не Мессия.

Люди заохали, завыли и с поднятыми кулаками бросились на Иешуа.

Пётр, замирая от ужаса и бормоча: «Вот моя погибель. Я так и знал» – схватил себя за голову дрожащими руками и метнулся за высокий камень, где уже прятался Савл.

Иуда сильным, властным жестом остановил толпу и, глядя сверху вниз на маленького учителя, крикнул:

– Разве вы не видите, что это безумец?! Его так и зовут: «Дурак из Назарета!»

Все начали осыпать Иешуа бранью и насмешками, смеяться над его нищетой и убогостью. А Иуда, с трудом сдерживая свой гнев, удивляясь тому, что ничтожная козявка посмела усомниться в том, что он Сын Человеческий, из семени царя Давида, царь иудейский, прикрыл глаза рукой. Ему страстно хотелось убедить этого человека в своей правоте.

– Разве ты не видел, Иешуа, мои чудеса, которые я творил за Иорданом?

– Нет, Иуда, не видел, но зато вижу другое…

– Что же ты, слепой человек, видишь?

– Что ты стоишь на кусте цветов.

Иуда нахмурился и отступил в сторону, а учитель показал пальцем на фарисея, который выглядывал из-за камня.

– Ты хотел убить этого несчастного, а разве Мессия придёт в этот мир уничтожать красоту его и жизнь верующих людей?

Потрясённые люди замерли, но они душой прикипевшие к своему вождю, не могли разувериться в нём и, молча, ждали его ответа. Он же, в приступе ярости, теряя над собой власть, шагнул к учителю и с криком: «Вот моё знамение!» ударил Иешуа по щеке. Тот упал на землю. Из его носа потекла кровь. А Иуда, раздувая ноздри, указал куда-то вперёд рукой и страстно воскликнул:

– Идите за мной! И вы попадёте в Царствие Божия! И будете жить, как ангелы небесные!

Народ с криком: «Мессия, веди нас!» повалил следом за Иудой. Но от толпы отделилась маленькая группа галилеян. Они подступили к нищему учителю, помогли ему встать на ноги, отёрли кровь с его лица.

– Учитель, мы слушать тебя будем. Говори.

Пётр выскочил из-за камня и с ликующим воплем подбежал к Иешуа, указывая на него пальцем, оживлённо заговорил:

– Это я его ученик! Он мне сказал: «Иди», и я сразу пошёл. Да-да, я сразу пошёл, потому что понял…он…– Тут Пётр замолчал, изумлённый той мыслью, что внезапно родилась в его большой голове и. прикрывая ладонью рот, тихо прошептал: – Он, Мессия…Вот те на. Как же я сразу не понял.

Рыбак выхватил из-за пазухи сандалии и, гордый своим поступком, прослезившись от собственного бескорыстия, доброты и щедрости, метнулся к Иешуа, усадил его на камень и обул.