Андрей Птицын - Сшитое лицо

Бэркэ упрямо полз от него к какой-то своей непонятной цели.

– Нет! Постой! Умри как мужчина! – крикнул Хонгу, и собрав силы бросился к нему. Дотянувшись до Бэркэ, он в очередной раз схватил его за ногу, и опять потащил его силой в обратную сторону. Бэркэ в последний момент все же успел схватить в воде нужный ему предмет. Хонгу, насев на него, рывком повернул его лицом к себе. Поднес к его лицу свой топорик и, шумно дыша, произнёс:

– Пришло время умирать, аташкан. Ты меня разачаровал. Ты не достоин ее… – Он схватил Бэркэ за грудки, и собрав силы приподнял над водой. Примерился топориком для удара.

– Ну, готов умереть?

– Нет! – в отчаянии вскрикнула Айыына, устремившись к нему.

– Нет… А ты? – прохрипел в ответ Бэркэ. На выдохе, он выпростал руку из воды: клювообразное остриё костяного топора, с размаху вошло в глазницу Хонгу. Торчащую из глазаы рукоять с изображением ворона, залило кровью. Хонгу отшатнувшись, вскочил на ноги и, шатаясь, побрел прочь по воде. Не дойдя нескольких метров до суши и выронив из рук свой топорик, он осел на камни и медленно завалился на спину.

Бэркэ, силы которого иссякли, загребая непослушными руками поток воды, попытался подняться, но не смог: течение подхватило его безвольное тело и понесло по камням. Захлебываясь, он ощутил, как его тело полностью погрузилось в воду. Река сомкнулась над его лицом. «Опять тону», – с удивлением подумал он, захлебываясь. Вдруг сквозь толщу воды он услышал гулкий всплеск, и нависшая над ним темная тень с тянущимися к нему руками превратилась в Айыыну. Почти теряя сознание, он почувствовал, как её руки схватили его за отворот дохи.

Надрывно вскрикнув, Айыына, обхватив руками безвольное тело, вытащила его из воды. Падая и поднимаясь вновь, она с трудом дотащила Бэркэ до суши и осторожно уложила животом на камни. Через некоторое время, откашлявшись, Бэркэ с трудом перевернулся на спину. Айыына без сил лежала рядом с ним на камнях. С трудом восстановив дыхание и глядя в очистившееся от туч голубое небо, спасшиеся одновременно повернули головы и встретились взглядом. Их руки невольно устремились друг к другу, и сплелись в крепком рукопожатии.

Яркое, осеннее солнце пригрело лежащие на камнях человеческие фигуры. Через некоторое время, собравшись с силами, Бэркэ с помощью девушки, сумел подняться. В молчаливом смущении, разойдясь в разные стороны, они выжали мокрую одежду. Приведя себя в порядок, поддерживая друг друга, побрели прочь от берега. Взобравшись на крутой откос, на небольшой вытоптанной площадке, обнаружили покинутую стоянку людей. Каркасы юрт, сделанные из длинных жердей, небольшой загон для скота, одиноко жались к краю леса. Бэркэ, хромая на одну ногу, в задумчивости оглядел покинутое селение и устало опустился на землю.

– Они должны были вернуться… Но не вернулись, – в задумчивости произнёс он.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Айыына.

– Смотри, – промолвил Бэркэ, указывая на еловые ветки, выложенные кругом, – Этот знак говорит о том, что они собирались вернуться.

– И почему не вернулись?

– Не знаю… – задумчиво сказал Бэркэ, и посмотрев на небо добавил. – Скоро стемнеет, остановимся здесь.

Солнце садилось, наступила вечерняя прохлада. Айыына подкинула хвороста в огонь и с удовлетворением заметила, что их одежда почти высохла. Костер трещал и желанное тепло согревало. У Бэркэ оказалась ранена нога: он с трудом наступал на неё. Рана не кровоточила, но, видимо, было задето какое-то сухожилие. Разорвав доху, он стянул место ранения тугим узлом. До сумерек, она обследовав округу, набрела на заросли голубики и, собрала их в подол. Ночь застала их лежащими у костра. Купание в холодной воде, не прошло даром – их обоих немного лихорадило. Близость смерти, которую они пережили, установила между ними некую особую связь: они заботились друг о друге, и их взгляды встретившись, задерживались дольше обычного. Айыына расположилась на куче лапника и прижала к себе лежащего спиной Бэркэ, пытаясь согреть его своим телом. Его латаная дошка была разорвана, и Айыына мысленно пообещала себе, что при первом же удобном случае зашьет ее. Какое-то время, устремив взгляды вверх, они лежали в молчании, прерываемом лишь треском костра. Мириады звёзд осыпали темное небо. Метеоры длинными росчерками делили его на части. Бэркэ, заметив, что Айыына смотрит на Большую Медведицу, тихо произнёс:

– Это Большая лосиха…

– Лосиха?

– Да, Хэглэн. Мать всех копытных… И её лосёнок, – тут Бэркэ указал на Малую медведицу. – Каждый вечер она на своих рогах уносит солнце. Но Охотник Манги убивает её и возвращает на небо…

Айыына и Бэркэ, встретившись взглядом, улыбнулись друг другу.

– А Млечный Путь – это следы лыж Охотника, – добавил Бэркэ, указывая на растянувшуюся по небу звездную дорожку.

Их руки, снова встретившись, переплелись пальцами.

– А вон та звезда, – Айыына указала на очередную звезду, – знаешь, как она у нас называется? Чолбон.

– Чолбон… – тихо повторил Бэркэ.

– Почему ты прыгнул? – вдруг спросила Айыына. – Ты же мог разбиться…

Бэркэ не ответил. Задумавшись, он смотрел на всполохи костра.

– Почему? – повторила Айыына, глядя ему в лицо.

– Не знаю… – нерешительно отозвался он.

– Ты с ума сошёл… – тихо подытожила Айыына, укутывая его дохой.

Так они и уснули, не отпуская рук друг друга.

Из-за лохматых вершин деревьев выползло красное, как от натуги, солнце. Как приятно тепло первых солнечных лучей! Проснувшийся Бэркэ, продрогнув, выпустил изо рта струйку пара. Он стараясь не разбудить спящую девушку, осторожно поднялся и поковылял к речке. Горстями бросая на лицо хрусталь студеной воды, почувствовал, что лицо стало горячим и покраснело. Когда он вернулся, Айыына встретила его слабой улыбкой на побледневшем лице. Бэркэ потрогал её лоб и неодобрительно покачал головой. Её по-прежнему лихорадило. Собравшись, они двинулись в путь. Бэркэ остановился у реки, увидев лежащий на камнях труп Хонгу. Они с Айыыной с трудом оттащили его повыше на камни и молча покинули берег. Углубившись в лес, идущий позади Айыыны, Бэркэ вздрогнул и выхватил топорик от ее испуганного вскрика. Он вмиг оказался рядом, с застывшей на месте девушкой. Мертвец, вернее то что от него осталось, – полуистлевшее туловище без головы, висело вверх ногами в метре от земли. Толстая волосяная веревка опутывала ноги и связанные за спиной руки. На земле, под останками мерно раскачивающегося трупа, чернело костровище. Голову и часть костей растащило зверьё. Тело провисело довольно продолжительное время – определил Бэркэ, по ссохшейся плоти и истлевшей одежде. Пройдя несколько метров, они обнаружили в траве ещё останки двух человек. Переглянувшись, они в молчании покинули это место. Идти приходилось очень медленно, и к полудню они без сил опустились на траву в молодом березняке. Погода испортилась, закрапал несильный дождь. Бэркэ заметил, что у прилёгшей рядом Айыыны на лбу выступил пот, и её трясёт в ознобе.