Кэсс Морган - Воронихи [litres]

– Нам всем тоже нужно вернуться. Сегодняшний вечер очень важен, ведь мы принимаем новеньких в наш ковен. Больше ни слова о том, что было, пока кандидатки не уйдут, – велела Далия, хлопнув в ладоши.

Старенькие сестры покивали и, перешептываясь, потянулись обратно в дом. Скарлетт перехватила Далию, прежде чем та успела вернуться в холл.

– Далия, – тихо сказала она, – те карты Таро… это же дело рук Гвен, да?

Еще перед ритуалом приема новичков она показала Далии карты, которые они с Тиффани обнаружили на входной двери. Тогда ей хотелось наложить чары, чтобы выяснить, кто прибил их туда и почему. Скарлетт думала, что в них содержится послание, угроза, но Далия только отмахнулась, мол, все это тупой розыгрыш, и настояла на том, что от карт надо избавиться до прихода кандидаток.

– Мы же не хотим напугать их еще до того, как они попробуют себя, – объяснила она. – Не надо раздувать это происшествие.

В конце концов, напомнила она, прошлогодняя вербовочная вечеринка была посвящена картам Таро; возможно, кто-то из девчонок, не получивших тогда приглашение присоединиться к сестринству, до сих пор злится. Люди ведь всегда завидуют Воронихам. Далия заверила Скарлетт, что их тайна в безопасности.

Но теперь Скарлетт была не так уж в этом убеждена.

Впрочем, Далия не выглядела обеспокоенной, казалось, она просто в некотором раздражении, и все. Ее всегда бесило, когда сестры бросали ей вызов, ставя под сомнение ее авторитет.

– Как только кандидатки уйдут, запечатаем дверь защитными чарами. Сообщи об этом всем, потому что нам придется действовать сообща.

Скарлетт кивнула, пока еще не доверяя своему голосу. Она отпустила руку Далии и захлопнула массивную входную дверь. А едва успев добраться до гостиной, услышала сзади еще одно сильное «бум». Собравшись с духом, Скарлетт прокралась по коридору и опять распахнула дверь.

– Гвен, тебе же сказали, ты не можешь… – начала она и вдруг застыла.

Снаружи никого не было. С противоположной стороны улицы из здания общества Пси-Дельта-Лямбда неслись звуки рэпа. В траве, невидимые, стрекотали цикады. Но улица была совершенно пуста, на ней обнаружилось лишь несколько припаркованных автомобилей да прислоненный к дереву видавший виды красный велосипед, принадлежащий хозяйственной службе кампуса.

А потом она что-то увидела. На дорожке поблескивало серебром нечто маленькое. Это было одно из колец Гвен, серебряный череп. Должно быть, он соскользнул с пальца незваной гостьи, пока саму ее крючило на земле. Скарлетт шагнула вперед, чтобы его подобрать, и нога врезалась в какой-то мягкий предмет. Она опустила взгляд и не смогла сдержать вопль: у ее ног лежал громадный угольно-черный ворон со свернутой шеей, один из тех, что жили в вольере на крыше. Сердце девушки отчаянно забилось. Это был недвусмысленный знак, который мог предвещать лишь одно.

Смерть.

С тех пор как закончился обряд, прошли почти сутки, но Виви все еще не успокоилась. Она была словно под гипнозом от сочетания бурлящих в ней сил и дезориентации, как будто прыгнула с трамплина и теперь падала, не зная, что произойдет в момент удара о воду. А может, удара не будет вовсе? Все ее знания об этом мире оказались ошибочными. Колдовство реально. Она сама – ведьма. И не единственная.

Преодолевая короткое расстояние между своим общежитием и Домом Каппы, Виви достала телефон и в третий раз за день позвонила матери. Ее снова сразу же переключили на голосовую почту. Раньше она не возражала, когда мама исчезала с радаров, но сейчас случай был особый. Чрезвычайный. Ей нужно было выяснить, что известно Дафне. Вдруг та тоже была ведьмой и вовсе не мухлевала с картами Таро? Или, наоборот, обладала той же наивностью, что и ее дочь, не подозревая, что магия – штука очень, очень реальная?

Магия . Одна мысль о ней заставляла сердце биться чаще. Виви вновь и вновь вспоминала, как из пламени зажженной ею свечи возник пентакль. Вспоминала зуд в пальцах, который так хотелось ощутить снова. Так хотелось понять. Узнать, чего ей так не хватало все эти годы и как теперь изменится ее последующая жизнь.

Чтобы войти в Дом Каппы, Виви воспользовалась ключом, который ей только-только выдали, и помедлила на пороге, пораженная тем фактом, что интерьер выглядел совсем иначе, чем в ее первые два визита. Сегодня холл был полон современной светлой деревянной мебели с уютными на вид подушками теплых расцветок. Просторная комната, казалось, так и манит к себе.

Виви направилась в сторону гостиной, чтобы дождаться там остальных, но едва успела сделать пару шагов, как ее остановила чья-то рука.

– Осторожно!

Это оказалась Мэй. Она стояла перед Виви, показывая на пол, по которому тянулась прямая линия из розовато-серой соли. Девушка чуть не наступила на нее. Мэй держала банку, содержимое которой напоминало плавающую в растительном масле зелень. Виви вспомнилось оливковое масло с розмарином, которое мать любила добавлять в еду.

– Прости, не заметила, – сказала Виви, глядя на соль.

Потом она переключила внимание обратно на Мэй. Вместо вчерашних фиолетовых кудрей та щеголяла сегодня короткой стрижкой боб, подчеркивающей высокие скулы, а сами волосы были черными, как сажа.

– Мне нравится твоя прическа. Ты что… в смысле, это же… – она прервалась на полуслове, поняв, что у нее не хватает слов, чтобы правильно сформулировать вопрос.

Мэй улыбнулась и заправила волосы за уши.

– Эти чары называются «морок». Нам, Пентаклям, они даются довольно легко.

От слова «нам» по спине Виви побежала дрожь предвкушения.

– А что в точности это значит?

Конечно, она знала о мастях карт Таро. Невозможно было вырасти с Дафной Деверо и не разбираться в Старших и Младших Арканах, но ей хотелось понять, какое значение все это имеет для нее лично и для ее магии.

– Наши волшебные силы находятся под знаком земли. Это значит, что нам чуть легче, чем остальным, удается влиять на природу и манипулировать ею. Это может касаться деревьев, животных или, – она тряхнула головой так, что волосы взметнулись, и приняла чуть утрированную позу фотомодели, – нашей естественной красоты.

Тут Мэй вытащила из кармана телефон, склонила голову набок, будто собираясь сделать селфи, поджала губы, и ее прямые волосы стали волнистыми, а бледная губная помада превратилась в насыщенно-красную.

– Научишь меня тоже? – спросила охваченная благоговейным волнением Виви.

– Конечно! – сказала Мэй, загружая новое фото в инстаграм.

Утром Виви погуглила всех Вороних, кого только смогла вспомнить, и теперь знала, что Мэй была невероятно популярным бьюти-блоггером родом из Сан-Франциско, и число ее подписчиков переваливало за миллион.