Илья Колесников - Муравьи

Это был человек высокий, на вид лет тридцати. У него были выразительные глаза ярко-зеленого цвета, может быть, даже изумрудного. Нос выглядел довольно длинным и будто бы, заостренным, но так казалось только на первый взгляд. Особое внимание привлекали усики на манер итальянских, слегка закругленных, которые едва ли касались бороды, очень аккуратно подстриженной, имеющей среднюю длину и будто бы тоже немного заостренной на конце. Прическа, однако же, маленькому Экхарту не запомнилась. Но помнится ему, что волосы также были черными. Человек носил черные очки, будто бы защищавшие его глаза от солнца, которое этой зимой совсем не щедрилось на яркие лучи. Было понятно, что очки – это лишь часть его имиджа. Имидж, кстати говоря, заключался в строгом деловом костюме с малахитовыми запонками на рукавах пиджака, зеленой рубашке и черных брюках, выглядевших так, словно их гладили буквально только что. На груди красовался галстук, на вид совершенно обычный, только лишь большая английская буква “D”, расположенная по центру галстука придавала какой-то оригинальности. Скорее всего, это была первая буква фирмы, выпустившей аксессуар.

Мужчина сидел у окна, наблюдая за тем, как бабушка спешит в трамвай. Как только Экхарт зашел, незнакомец обратил на него внимание – долю секунды смотрел прямо в глаза Экхарту, будто бы пытаясь прочитать мысли, после чего снова стал многозначительно смотреть в окно. Экхарт огляделся на предмет свободных мест, и тут же удивился – свободным было только место возле этого самого мужчины. Хотя трамвай поначалу казался практически пустым, Экхарт решил, что это просто его невнимательность и смело сел на единственное свободное место. Как только это произошло, сбоку от него послышался приятный мужской голос:

– Я очень рад, что ты выбрал именно это место.

Сам не зная почему, Экхарт почувствовал небольшой холодок, пробежавший по его коже после этих слов. Руки вспотели, голова закружилась в такт покачиваниям трамвая, и Экхарт медленно стал падать в проход между сиденьями. Крепкая мужская рука вовремя схватила его и вернула мальчика в исходное положение.

– Ты в порядке, Экхарт? – сказал мужчина, смотря уже на бледного, но постепенно вновь розовеющего мальчика.

– Да, – достаточно твердо сказал Экхарт, стараясь не выдать своего истинного состояния, – но откуда вам известно мое имя? – немного опомнившись, спросил Экхарт, и стал медленно опускать правую ногу, готовясь рвануть от странного незнакомца при первой же возможности.

– Ну что же ты, Экхарт? У тебя на пиджаке висит бейдж: “Дежурный класс Экхарт Дейс”.

С некоторой опаской Экхарт взглянул на свою грудь и действительно обнаружил там бейдж с озвученной незнакомцем надписью.

– Но я точно помню, что сегодня дежурит не мой класс, я точно помню, что …

Не успел он договорить, как его перебили:

– Ваш учитель оговорился, сегодня дежурит ваш класс… – с видным раздражением в голосе сказал незнакомец и, выдержав небольшую паузу, добавил, – а ты знал, Экхарт, что стоит мне только взглянуть на человека, так я сразу узнаю, кем он станет в будущем?

– Ха, да вы врете, дядя, – неожиданно для себя, весело сказал Экхарт.

– Вот как, значит… Ты, например, станешь бухгалтером.

– Это почему? – уже не так уверенно ответил мальчик.

– А потому, Экхарт, что у тебя особый интерес к деньгам.

Тут Экхарта вновь охватила паника: «Откуда он знает про то, что я люблю считать деньги?» – подумал он, создавая из сиденья опору для резкого толчка. «Сейчас будет остановка, оттолкнусь и вылечу на улицу, там двери и закроются, и я больше никогда не увижу этого странного человека» – подумал Экхарт, готовясь к рывку, словно бегун, собравшийся преодолеть невообразимую доселе дистанцию.

– Неужели ты забыл про монету в твоей руке? – улыбаясь, сказал незнакомец, – ты ее вертишь с того самого момента, как зашел в трамвай, а сейчас так сильно сжал ее, что, небось, руке то твоей совсем не сладко приходится?

Экхарт разжал правую руку и увидел в ней монету. Он получил ее в подарок на четырнадцатый день рождения. Экхарт считал ее счастливой и всюду носил с собой. Хотя мальчику стало трудно верить во все происходящее, но он вдруг вспомнил, как в школе одноклассники уже делали ему похожее замечание, когда он стоял у доски. Из-за волнения он засовывал руку в карман, а там нащупывал свою счастливую монетку и, совсем про нее забывая, доставал из кармана. Бывало даже, что вместо мела по доске провозилась монета, но это было всего пару раз и лишь когда Экхарт сильно нервничал.

– Вот что, Экхарт, держи, – незнакомец протянул мальчику круглые позолоченные часы с кожаным ремешком.

Глаза Экхарта загорелись, но он, все еще глядя на часы, сказал:

– Простите, но я не могу этого принять.

– Посмотри, во что превращается мир, Экхарт, неужели ты все это так оставишь? – сказал незнакомец, указывая пальцем в окно у соседних сидений.

Экхарт посмотрел в окно, но ничего необычного там не заметил, а когда обернулся, незнакомца уже не было. Он исчез вместе с счастливой монетой мальчика. На соседнем месте теперь сидела бабушка, вопросительно смотревшая на него:

– Ну и чего ты мне показываешь? Не буду я у тебя часы покупать, или ты задаром отдаешь? Так давай, возьму.

Экхарт увидел, что он протягивает ей руку с часами. Бабушка потянулась было в его сторону, но мальчик быстро отдернул руку с драгоценностью и вылетел из трамвая, как и планировал несколько минут назад.

– Стой, ты портфель забыл! – закричала ему вслед бабушка, но Экхарт уже бежал в сторону дома, крепко сжимая подарок незнакомца и придумывая оправдания, которые позволили бы прогулять школу.

Так Экхарт и решил, что станет бухгалтером. Да, поверив словам незнакомца, определившего его будущее по монетке в руке. Экхарт понимал, что это звучит глупо, поэтому выдал эту идею за свою. Он долго обдумывал слова странного человека, но вскоре понял, что сам не против обуздать бухгалтерскую профессию. Конечно, это не было его мечтой, но что может быть лучше, чем цель, появилась настолько просто. Человек, которого Экхарт увидел впервые в жизни дал ему смысл существования, избавил его от проблемы выбора, решив за него его судьбу.

Вскоре Экхарт понял, что работа бухгалтером не так проста, как ему казалось. Первое, что он осознал это то, что даже его умений и увлечения деньгами оказалось недостаточно для начальства – оно всегда требовало от него большего, зачастую даже того, что не входит в его обязанности. Но Экхарт держался за эту работу, как мог, ведь с той встречи он искренне верил, что бухгалтер – его предназначение. Он пошел на работу сразу после окончания школы, в восемнадцать лет.