Елена Чипакова - Проклятие ведьминого глаза

– А вы можете нам рассказать что-нибудь о тех временах? То есть, когда театр работал?

– А чего ж не рассказать? – улыбнулся вдруг старик. – Хоть с молодыми поговорить, а то ж кому старый болтун нужен… Пойдёмте в мою сторожку. У меня там чай и печенье. Племянница моя замечательное печенье делает!

Ребята помялись, но не принять такое искреннее и радушное приглашение было попросту нельзя.

***

Сторожка Степана Митрофановича оказалась небольшим крепким домиком, обставленным очень просто: низенькая тахта, стол, пара стульев. В углу висели иконы, приятно пахло зверобоем, чабрецом и мятой.

Хозяин усадил ребят на тахту и сноровисто заварил травяной чай. Две имеющиеся чашки он отдал девочкам, Кириллу чай налил в стакан с мельхиоровым подстаканником, сам пил из большой крышки от термоса. Душистое домашнее печенье и правда оказалось замечательным.

– И что ж вам рассказать, юные любители старины? – лукаво спросил сторож, когда чай был налит и роздан.

– Мы когда в интернете читали про театр, там было написано, что здесь играла Аграфена Шкловская. Видите ли… – Лиза немного замялась, но Кирилл быстро подхватил:

– Моя прабабушка была с ней знакома. Так мы, в общем, и узнали о драмтеатре.

– Аграфена Шкловская говорите? – прищурился сторож. – Как же, как же… её в театре примадонной называли. Капризная, скандальная баба она в те времена была, но актриса первостатейная. Тут уж не прибавить, ни отнять. Джульетту играла так, что половину дам из зала в обмороке выносили, а вторую половину – в истерике. Сплетничали про неё, конечно, много. Кто-то даже поговаривал, что она ведьма, режиссёров привораживает. Вот они ей главные роли всегда и дают. Сплетни, конечно, и зависть. Театральные завсегда суеверными были.

– А она прямо до самого пожара в театре работала, не помните? – спросила Дина.

– Помню. Почти. Слухи ходили, что именно Аграфена и устроила пожар…

– Что-о-о?! – почти хором спросили ребята.

– Скандал там большой вышел. Я сам слышал. Режиссёр её с роли снял, а она скандал закатила. Слово за слово… Он ей: «Знай своё место. Я тебя в момент уволю. Ты без моего театра – пустое место». А она как расхохочется: «Да гори твой театр синим пламенем. Без меня сюда никто на пушечный выстрел не подойдёт». Вот так и вышло. Аграфена из театра уволилась. Я слышал, она в Москву подалась, потом обратно вернулась. Только здесь, в новом театре, она уже никому не была нужна. А… так об чём я. Как она ушла, дня три-четыре прошло и взрыв этот случился. Никого не ранило, ночью было. Вот, считай, по слову Аграфены всё и вышло: сгорел театр синим пламенем и вот уже полвека никто к нему и не подходит.

Ребята заворожённо слушали эту невероятную историю. Лиза же попутно размышляла, как ей вывести разговор на медальон.

– Степан Митрофанович, – наконец сказала она, – а что случилось с костюмами, украшениями? Неужели так всё там и бросили?

– Не совсем, – ответил старик. – Хотя там странно всё получилось. В первый день после пожара документы все упаковали и перевезли в управление культуры. Потом костюмы, мелочишку всякую… И началась всякая чертовщина. Люстра в фойе упала, чуть грузчиков не передавила, в бутафорной, помню, дверь заклинило, так там люди полдня просидели, пока их оттуда выпустили. Звуки там какие-то начали слышать странные, голоса. И всё в таком роде. Закончилось всё тем, что туда просто отказались заходить. Наскоро самое ценное в грузовики покидали и… А почему ты спрашиваешь?

– Да мы там в театре портрет Аграфены видели в роли Клеопатры, – ответила девочка. – Там на ней такие интересные украшения со змеями. Я вот и подумала: неужели такая красота там в пыли так и пропадает.

– Да, – мечтательно сказал Степан Митрофанович, – это была её наиглавнейшая роль. Хороша была! А финтифлюшки эти со змеями она, по-моему, и в жизни не снимала. Говорила, они ей удачу приносят. Нет, детка, ничего там не пылится. Костюмы, бутафорию – всё, что денег стоит, в первую очередь вывезли. Там только и осталось либо габаритное сильно, либо сломанное.

Допив чай, ребята попрощались с радушным хозяином и отправились домой. Однако Лизу не покидало ощущение, что сторож знал гораздо больше, чем поведал им. Более того, он невольно сказал какую-то важную вещь, которая плавно ускользнула от их внимания.

***

На следующий день после уроков все собрались у Женьки. Ребята подробно рассказали другу об экспедиции в театр и знакомстве со Степаном Митрофановичем. Услышав рассказ о рухнувшей декорации, Женька не на шутку испугался, а сведения, полученные от сторожа, в отличие от Кирилла, Дины и Лизы, его воодушевили.

– Вы поймите, паникёры, – горячился он, – дед, на самом деле, дал вам очень интересную информацию: никаких документов и костюмов там нет. А это значит, что…

– Ой, ну просветите же нас, убогих, – насмешливо фыркнула Динка.

– … что все эти вещи находятся в другом месте. Документы в архиве управления культуры, как ваш сторож и сказал. Это раз. А декорации, костюмы и украшения… что, правда, не догоняете?..

Ребята молча пожали плечами.

– В новом театре, конечно! – победно закончил Женька. – Подумайте: это всё недешёвые вещи. Зачем делать и закупать новые, если всё и так есть.

– Звучит разумно, – задумчиво поддержала Лиза. – Только скажи нам, Женя, как мы попадём в реквизитную? Вряд ли туда просто так пускают.

– А вот здесь, – Женька победно воздел вверх палец, – радуйся тому, что знакома со мной!

– Да я и так в диком восторге! – вырвалось у Лизы.

– Правильно, – ухмыльнулся Женька и продолжил. – У матери есть подружка, тётя Юля. Отличная тётка, кстати, но немного повёрнутая на театре. Она в молодости собиралась поступать в театральный институт, но засыпалась на вступительном экзамене. А теперь любой разговор с ней сводится к очередному рассказу о какой-нибудь премьере.

– А где она тут у нас премьеры находит? – удивился Кирилл.

– А кто сказал, что только у нас, – ответил Женька. – В Москву, Питер ездит, в Европу летает. Но это не важно. Важно то, что она очень хорошо общается с администрацией нашего нового театра. Её муж им как-то пожертвование хорошее подогнал, поэтому они теперь их каждый раз чуть ли не с караваем встречают. Так вот: я попрошу тётю Юлю, чтоб она попросила организовать для нас что-то вроде экскурсии. Типа, ты, Лизка, жутко интересуешься всеми этими театральными штуками, особенно костюмами и страшно хочешь попасть за кулисы. Годится?

– Я не знаю, – с сомнением протянула Лиза. – я в этих делах ни уха, ни рыла. Один вопрос – и всё, я засыплюсь.

– Да никто тебя экзаменовать не будет, – махнул рукой Женька. – В крайнем случае, если так уж боишься, почитай что-нибудь на тему.