Руслан Передельский - Чугунные облака

Не лучший момент для разговоров, знаю. Андрей пожал плечами. Он не посчитал нужным ответить.

– Может ответишь? Тут, твою мать, мой дом подорвать собираются – в голове вертелось лишь «ЧЁРТТВОЮМАТЬКОПАТЬКОЛОТИТЬДРАТЬЧЁРТТВОЮМАТЬ» – хотелось ставить эти слова вместо точек.

Андрей открыл рот, как тут раздался пятый звонок.

«ДИН -ДОН»

Андрей закрыл рот. Непрошенный гость поторапливал нас.

– У тебя нет домофона? – буркнул Андрей

– Домофона?

– Ну, той штуки для связью с внешним миром. Камеры, чтобы видеть кто стоит на пороге.

– Не-а.

– Мы обречены.

– Все вопросы к твоему отцу. Он нас заселил в дом без домофона.

Мы стояли у двери. Сова нагоняла саспенс, цокая и стреляя глазками из стороны в сторону.

«Цок - цок - цок - цок»

Белая входная дверь в шаге от нас. Глазка нет. Окна рядом тоже. НИЧЕГО НЕТ. КТО ВООБЩЕ ПРОЕКТИРОВАЛ ЭТОТ ДОМ?

Я опустил руку на холодную дверную ручку. Сейчас она обжигала ладонь, её хотелось отдёрнуть и представить что никакого звонка не было.

Мы переглянулись.

– Готов? – спросил Андрей, вся уверенность которого растворилась в воздухе как пар.

«Цок - цок - цок - цок»

Я кивнул.

В тот миг я задумался о том, насколько неуютно стало в собственном теле. Кожа в некоторых местах словно пережимала органы. Сердце билось с силой ударов Конора Маккрегора, готовясь разорвать ту самую кожу в клочья. Я ощущаю как пульсирует кровь в венах. Как виски стучат в такт сердцебиения.

Кажется, за те секунды у меня испортилось зрение. Во всех экстремальных ситуациях окружающий мир расплывается, будто вот-вот я упаду на пол замертво. За дверью, возможно, стоит маньячка в чёрных плаще и пиджаке. В её руке нож. Ну конечно же, мы забыли взять хоть какое-то средство защиты.

Правило клишированного хоррора номер четыре – правило двух «А» : представь что у тебя амнезия. А ещё лучше, что ты страдаешь аутизмом. Да, оптимальный вариант – амнезия и аутизм.

Только смотря ужастики можно кричать «Куда ты бежишь, дура?», «Возьми пистолет, идиот!» или «Накинь куртку, на улице мороз!». Но когда в памяти всплывает кровь на теле расчлененного еврея, когда понимаешь на что способна эта незнакомка – способность мыслить трезво вырубает.

Сейчас, когда Андрей начал счёт я проклинал себя за недостаток мозгов. Я проклинал себя за то, что приехал в этот город.

– Раз… Два…

«На какой счёт он откроет дверь?!?!»

– Три!

«На три!»

Мир замер. Я выдохнул, также как Андрей. Тело перестало казаться таким неуютным. Все проклятия сошли на «нет».

Я посмотрел на Андрея: в свете лампы над входной дверью дома блестели капельки пота на его шее.

На пороге стоял парень в рыже-белой футболке и того же цвета кепке, на которых цветной печатью была выведена пицца. На тонком нарисованном тесте переливались ламинированые кружочки салями. Крупными печатными буквами на козырьке в глаза бросалась надпись: «Пицца Ин-Сити». «Местный аналог «Domino’s”– только с ещё более дерьмовым качеством теста» – объяснил мне Андрей, перед тем как вызвать курьера.

На лице парня хаотично рассыпались бледные веснушки, будто какой-то художник неделю назад брызнул на него мазком коричневой краски. Нижняя челюсть доставщика сильно впадала назад. Когда он заговорил из-под тонкой розоватой губы вылезли два передних зуба; между ними красовалась широкая дыра, напоминавшая тунель для поездов. А цвет зубов напомнил белоснежный снег, на который пару часов назад пописала собака.

В руках он держал четыре картонные коробки усыпанные влажными пятнами. Верхняя слегка помялась в месте рядом с написанным зелёным контактным телефоном.

– Доставка пиццы «ПИЦЦА-ИН-СИТИ», вы заказали две пепперони и две Маргариты. За небольшую задержку подарок – наш фирменный Наполеон, специально для клуба постоянных клиентов. Будете расплачиваться наличными или карточкой?

Из рта рыжеволосого парня доносился аромат чеснока, будто идя к моему дому он жевал его долька за долькой.

– Парень. Послушай, мы в полном анусе. Всё что тебе нужно, так это позвонить в «911», и сказать… – Андрей прервался. Дальше его предложения превратились в невнятный набор звуков, будто бы из его рта исчез язык.

Разносчик уронил пиццы, вылетевшие из коробок и разлетевшиеся жидким тёплым сыром по крыльцу. На мою ногу упала горячая колбаска, но сейчас наплевать на горячее мясо обжигающее ногу.

Андрей пошатнулся, отлетев назад в дом. Ну а я просто не понимал что произошло. Отчётливо помню как влажные брызги прилетели мне в лицо. Как холодные капли стекали вниз. Нутро опять забилось в отдалённый конец головы. Я стоял там не в состоянии увидеть ничего вокруг.

В один миг голова парня была насквозь продырявлена самой настоящей остронаточенной деревянной стрелой. Сантиметры, и поблескивающий металлический наконечник поцарапал бы мой нос. По переносице усеянной веснушками потёк алый ручеёк. Капли, стекавшие с острого носа разбивались об мягкий сыр.

Я помню его взгляд. Коричневые глаза, понявшие всё и ничего. Он смотрел прямо на меня, будто желая что-то спросить. Между выгоревших бровей зияла алая дыра.

Прошло несколько секунд, прежде чем он грохнулся назад. Доставщик ударился спиной об ступени. Голова в яркой кепке так и не достала до пола – помешал конец стрелы.

Кровь сплошным потоком лилась на дорожку. Тощая рука жертвы очутилась рядом с горячим тестом, от которого вверх вздымался пар.

– ТВОЮ МАТЬ – заорал Андрей – Что за херня? – он не отводил глаза от тела, ступая назад и ударившись об комод. С него на пол упали несколько центов.

Сомнений не было – курьер мёртв. На пороге моего дома лежал труп.

Я был там, и одновременно несопоставимо далеко. Мои движения, слова, взгляды – я их не контролировал. Ощущения, будто я вымер изнутри. Отказываясь принять что это всё происходит со мной – я отключался, чтоб окончательно не сойти сума.

Помнится, я опёрся рукой об дверь. Хотелось вырвать. Желтоватые зубы окрасились в багровый цвет. Многочисленные веснушки спрятались за густой жидкостью.

Я схватился за голову. Хотелось кричать, орать, рвать на себе волосы. Что за чёрт с этим городом? Как это всё объяснить?

Взгляд пополз вдаль. Стоял за этим лишь один человек, и его силуэт показался в свете желтоватого фонаря. Одинокий фонарный столб слегка освещал контуры уютного сада Жанны. Злобный гном на пороге смотрел в нашу сторону. Пёстрые цветы мрачно опустили бутоны вниз, будто не желая смотреть на кровавую картину.