Адам Нэвилл - Под неусыпным надзором [litres]

Себ отпустил Юэна и поднялся на ноги. Он выглядел озадаченным.

– Что? Что это значит?

Как будто не желая признавать жуткую правду, Юэн вновь закрыл лицо руками. Возможно, он страдал от позднего раскаяния.

– Препятствия на Пути. Так их называют. Мне говорили всякое . Я видел что-то мельком, но только когда… когда зашел слишком далеко.

– О чем ты говоришь?

Юэн казался слишком напуганным, чтобы продолжать. Его начало трясти, лицо кривилось, будто он вот-вот расплачется.

– Какие, к черту, препятствия? На каком еще пути?

Руки Юэна мелко-мелко задрожали.

– Они мертвы ? – спросил Себ каким-то замогильным голосом.

Юэн кивнул:

– Они живут там . О боже!

– Где? Где?

– Бесплотные. Загнанные в ловушку… – Юэн, казалось, уже не замечал Себа: он был поглощен своими мыслями, продолжая нести вслух какую-то бессвязную, но тревожную тарабарщину. – Порождения тумана. Люди из тумана. Они не могут подняться. У них нет физических тел. Неужели ты не понимаешь? – Он посмотрел на Себа и повысил свой голос почти до крика. – А для него , для Тощего Лена, никогда не стоял вопрос выбора!

– Что ты несешь? И как я могу это все видеть? Как?

– Гадес. Царство Теней. Они влачат свое жалкое существование там, на полпути между миром живых и миром мертвых, вечно тлеют, словно остатки савана. Вновь и вновь… Они страстно желают покинуть это место, ждут в темноте десятилетиями, веками…

Юэн с трудом вскочил на ноги и начал озадаченно, по-детски оглядываться, отчего у Себа по спине побежали мурашки.

Юэн метался по траве, нарезая небольшие круги и прижав к щекам свои длинные руки.

– Спотыкаются и ползают в кромешной тьме, в тумане… и не могут подняться вверх…

Он нес еще какую-то чушь, которую Себ не расслышал. Ему удалось ясно разобрать лишь одно:

– Быть в ужасе. Всегда… В смятении…

Себ схватил Юэна за плечо.

– А что случилось с этим долбаным светом? С неограниченной свободой? С могуществом, силой, жизнестойкостью и прочими чудесами замечательного парня Юэна? Где они теперь? Я не вижу ни единого чертова следа этого всего!

Юэн улыбнулся Себу, но лишь одними губами, так как в его полных слез глазах застыл ужас от воспоминаний о том жутком призраке, образ которого накрепко засел в его уродливой голове.

– Райский пояс. Им никогда не познать его. Они не принадлежат ни земле, ни небу, ты, идиот.

– Идиот? Да пошел ты!

– Они в серых землях, дурак. Они – тени.

Все еще обхватив лицо руками, он продолжал метаться, заметно сужая свои круги.

– Боже, боже… Переход двойника.

Он закрыл глаза и сглотнул.

– Переход, черт побери, чего?

– О господи. Я должен был предвидеть… – Юэн разрыдался. При каждом всхлипывании его грудь высоко поднималась, и Себ чувствовал, что это было по-настоящему, а не для того, чтобы разжалобить его. Юэн снова напомнил ему маленького ребенка. – Я не должен был допустить этого. Я никогда не хотел… Никогда, нет. Но это из-за меня! Из-за меня он пришел. Они послали его. Мой свет угасает. Но я не буду… Не буду… – Судя по всему, он потерял и ход своих мыслей, и остатки разума.

– Эта тварь. Препятствие. Ты сказал, ею управляют ?

Юэн быстро кивнул:

– Похоже на то.

– И она пришла за тобой? Не за мной?

– Мне нужно бежать отсюда.

– Сделай одолжение. Но сначала…

– Деньги. Мне нужны деньги.

– Вот так сюрприз!

– У тебя их много. Зачем они тебе?

– Что?

Юэн прищурил глаза и обнажил свои отвратительные зубы.

– Все эти накопления! – Он плюнул под ноги Себу. – Драгоценный ИСС [31] ИСС (ISA) – индивидуальный сберегательный счет (Individual Savings Account). . Облигации с высокой процентной ставкой. За что? За это дерьмо, которое ты пишешь. Не обеднеешь же ты от потери пары кусков! Пять, шесть, семь – этого будет достаточно.

– Что? – От очередного шока у Себа закружилась голова. Юэн просматривал его финансовые документы. Пока он спал. Он, должно быть, рылся в бумагах в его кабинете. Себа затрясло: от злости, оттого, что он не мог поверить своим ушам, от всей этой неразберихи, от холода. – Ты… ты рылся в моих документах.

– И что? – Юэн наморщил нос.

Себ кинулся к нему, размахивая руками. Один удар пришелся Юэну в грудь, второй – прямо по его сальной голове.

Ему почти удалось уклониться от третьего удара, но Себ схватил его за куртку, подбираясь к горлу, к его космам. Ему хотелось голыми руками разорвать Юэна на части.

– Отвали! – Юэн вырвался и схватил Себа за руку. С невероятной силой, которой Себ никак не ожидал, он крутанул его так, что тот вверх тормашками полетел на землю. Когда Юэн выпустил его руку, ноги Себа еще несколько секунд болтались в воздухе.

Острая боль сковала его грудь, когда из легких при падении вышибло весь воздух. Тяжело приземлившись, он покатился по зеленой траве и уткнулся лицом в грязь. Несколько мгновений лежал так, не понимая, где его руки, где ноги. Когда воздух наконец-то наполнил легкие, желание драться пропало. Его тошнило.

Он услышал поспешно удаляющиеся прочь шаги Юэна. Он шел сквозь траву к каменистой тропинке, по которой они взобрались сюда, к началу парка. Но он спешил уйти не от Себа. Он спешил куда-нибудь подальше , чтобы спасти свою шкуру. Судьба Себа волновала его старого друга в самую последнюю очередь. Всегда.

Он приволок это нечто в твою жизнь, а теперь бежит прочь.

Час спустя Себ стоял около своего дома. Входная дверь была открыта, но переступать порог он не спешил. Он с болью заглядывал в собственный дом и видел хорошо знакомую вешалку для верхней одежды, картины в рамках. Он чувствовал себя инвалидом, единственным физическим недостатком которого был его собственный страх. С таким же успехом он мог быть и привидением, решившим навестить место, из которого его изгнали и которое он уже никогда не сможет считать своим.

Ему все время казалось, что кто-то затаился в доме и поджидает его. Он с беспокойством оглядывал окна, чтобы убедиться, что никто на него не смотрит. Может быть, этот тошнотворно-яркий сгусток света свернулся в клубок в каком-нибудь темном углу, но стоит ему ступить в дом, как там снова окажется эта жуткая фигура, опасная для его разума, жизни и того, что бывает после смерти .

– О боже, – произнес он. Ему пришлось присесть и обхватить голову руками, чтобы дать пройти головокружению. Оно было вызвано внезапным воспоминанием об этой ужасной тени на стене, ее движениях, о том, как она тянула к нему руки. Одна мысль об этих длинных руках с уродливыми длинными пальцами и когтями в буквальном смысле вызывала у него приступ рвоты. Его странные приступы горя, эти утробные звуки дикого зверя, охваченного яростью, а то, как он поднимался с пола… Воспоминания о том, как Юэн захлопнул дверь и он остался один на один с этим , были просто невыносимы.