Альбина Нури - Другие хозяева [СИ litres]

Когда Илья снова оказался в зоне доступа и собрался позвонить, Томочка написала, что уронила телефон. В последние дни, пока девушка была жива, они не слышали друг друга, только переписывались. Тон сообщений был такой же, как всегда – легкий, жизнерадостный. Томочка была не из тех, кто жалуется, и ни слова не сказала о том, что больна.

Илья клял себя, что не додумался позвонить на сотовый матери, не поговорил с Томочкой. Ему это и в голову не пришло, ведь он полагал, что скоро вернется, и они увидятся.

«Ты ее не любил по-настоящему. Хотя бы так, как она тебя…», – вспомнились Мишины слова.

А если это правда?! Илью окатило холодом. Страстно влюбленный, наверное, захотел бы услышать голос любимой, не удовольствовался перепиской. Мысль была настолько мучительна, что Илья не сдержал стона, и таксист озабоченно посмотрел на него:

– Плохо вам, что ли? Тошнит? – Наверное, переживал за чистоту в салоне.

– Нет, все в порядке, – успокоил его Илья.

Нужно перестать об этом думать. Вгоняя себя в депрессию, ничего не добьешься. Илья сконцентрировался на том, что станет делать, оказавшись в Юдино.

Впрочем, никаких сложностей со сбором информации не возникло. Въехав в поселок, Илья попросил таксиста отвезти его ближе к центру: там, где кипела поселковая жизнь, наверняка найдется человек, которому можно задать вопросы.

В центре обнаружились большое двухэтажное здание, гордо именуемое «Торговый центр «Юдино», церковь и поселковая администрация. Вот с нее-то Илья и решил начать, вооружившись корочкой журналиста, которая открывала многие двери.

В итоге Илья разговорился с женщиной, которая назвалась Зинаидой Федоровной (названия ее должности он не запомнил), и пояснил, что разыскивает Марту Иосифовну Рогову, которая не так давно купила дом в Юдино и переехала сюда жить. Как водится, помахал перед носом Зинаиды Федоровны удостоверением, начал туманно объяснять, зачем ему Рогова, но тут заметил, что лицо поселковой начальницы бледнеет и вытягивается.

– В чем дело, Зинаида Федоровна? – спросил Илья. – Что-то не так?

Та неопределенно помотала головой, что можно было расценить и как «да», и как «нет», а потом выдавила:

– Так померла она. Старуха-то. – Женщина смутилась: – Местные ее так звали. Старухой. Деревенские, что с них взять.

Илья был потрясен, не знал, что сказать. Опять смерть! Но отчего умерла Марта Иосифовна? Болела? Оказывается, он проговорил это вслух, и Зинаида Федоровна принялась объяснять:

– Расследование было, а как же? Полиция была. Никаких насильственных следов, ничего не нашли.

– Произошел несчастный случай? – спросил сбитый с толку Илья.

Ответом снова было непонятно что означающее мотание головой.

– Что-то с ней не в порядке было. Она, когда решила дом купить, ко мне обратилась. И дом этот был… нехороший. То есть нормальный, но, понимаете, репутация! – Зинаида Федоровна понесла совсем уж какую-то чушь: – До того, как его на продажу выставили, там ведьма жила. И померла там же. Никто из местных в тот дом не сунулся бы. И я Ста… Марте сказала, что мол, плохой это дом! – Тут женщина покраснела, потому что на самом деле ни о чем таком приезжую не предупреждала. Но теперь-то какая разница? – А она и говорит: мне, дескать, все равно, чей он был, главное, чтобы ко мне никто не лез!

– Значит, ей требовалась уединенность? – протянул Илья, все еще ничего не понимая.

– Ага, она самая. Уединенность.

– Хорошо, а потом?

– А потом ничего. Забор двухметровый отгрохала вокруг участка, выезжала в город изредка. Жила себе и жила, ни с кем не зналась. – Зинаида Федоровна шумно вздохнула. – Недолго только. В феврале померла.

– Как это случилось? – терпеливо спросил Илья, чувствуя, что они, наконец-то, подбираются к самому важному.

– Замерзла насмерть. Морозы стояли – минус тридцать. А она возьми и выйди на веранду в одной ночнушке! Села в кресло и сидела, пока не померла. Так и нашли. – Зинаида Федоровна перекрестилась. – Страшное дело. Так вцепилась в подлокотники, что пальцы пришлось ломать: надо же было как-то оторвать ее от кресла!

Зинаида Федоровна торжествующе глянула на ошарашенного Илью: похоже, осталась довольна произведенным эффектом.

– Я не расслышала, как вы сказали? Статью хотите про нее писать?

Он лихорадочно соображал, что ответить. Чутье журналиста буквально кричало о том, что тут есть какая-то загадка. Нужно попасть в дом, где жила Рогова: возможно, найдется что-то важное. Что – Илья и сам не знал, но подсознательно чувствовал: необъяснимая смерть женщины, ее состояние перед гибелью и желание уехать в глушь – неспроста!

Хотя, конечно, с Томочкой и куклой это не может быть связано, а ведь он приехал, чтобы поговорить с Мартой Иосифовной именно о кукле.

Откашлявшись, Илья туманно намекнул, что Марта Иосифовна была «не из простых», и ее смертью, вероятно, заинтересуются «наверху», а сам Илья когда-то хорошо знал покойную, поэтому ему хотелось бы осмотреть дом Роговой. Можно в присутствии свидетелей.

Это звучало не очень-то убедительно, тем не менее Зинаида Федоровна понимающе прикрыла глаза, принимая необходимость наведаться в дом.

– Дом заперт, ключи постоянно в сейфе хранятся. Ничего не трогаем, никто туда ни ногой. Ждем, когда родственники объявятся, – отчитывалась Зинаида Федоровна, ведя Илью к жилищу Марты Иосифовны.

Дом, стоящий на краю поселка, был, наверное, самым большим в Юдино. Солидный, основательный, только все равно сразу видно, что нежилой. Оказавшись за огромным забором, Илья увидел неопрятный двор, тусклые пыльные окна, сорняки, захватившие сад.

Зинаида Федоровна резво взобралась по каменным ступенькам на высокую веранду, покосившись на стоявшее в глубине ее кресло-качалку. Очевидно, это было то самое кресло, в котором Рогова нашла свою смерть. Илье стало не по себе, и он вслед за своей провожатой поспешил отвести от него взгляд.

Замков на двери было целых три – и все хитроумные, надежные. А внутри, как выяснилось, имелась еще и задвижка. От кого хотела спастись Марта Иосифовна? От кого запиралась, огораживалась забором?

Илье вспомнились ее слова во время их последней встречи: «Я сказала тебе, что на той стороне что-то есть, и иногда оно хочет до нас дотянуться. Так вот, раньше я просто предполагала, а теперь знаю точно».

Как бы то ни было, она сама вышла навстречу своей смерти.

«Как Томочка», – мелькнуло в голове, но Илья осадил себя: между этими смертями нет ничего общего. С Томочкой произошел несчастный случай.

В комнатах было неприютно и мрачно. Пахло старым домом, сыростью, чем-то затхлым. Истоптанные, видимо, полицейскими после смерти хозяйки полы, нестираные занавески, добротная, но посеревшая от пыли мебель – хотелось бежать отсюда куда подальше, и Зинаида Федоровна нетерпеливо переминалась, то и дело оглядываясь на входную дверь.