Ольга Птицева - Край чудес [litres]

Выхода на лестницу не было. Южин шарил руками в темноте, трогал стены, слизняки расползались от него, оставляя за собой гниль и жижу. Иногда Южин нащупывал двери, но те были заперты. Он тянул их на себя, толкал – ничего. Только слизняки и Мага, бормочущая без конца: кр-р-рай, кр-р-рай, кр-р-рай. Это карканье отупляло. Ему хотелось подчиняться.

– Край, говоришь, – беззвучно шептал Южин, упираясь плечом в запертую дверь. – Край, ну, пойдем на Край. Только заткнись. Заткнись. Заткнись.

Укушенную щеку, сдобренную гнилью от слизняков, дергало. «Воспаление», – понял Южин. Заражение даже. Жар. От него так давило на грудь. От него так хотелось пить и плакать. И домой от него хотелось. К маме. Лечь на диван, лицом в ее колени, и лежать, пока она перебирает волосы и гладит его по голове. Никогда так не делал, а тут захотелось. Домой. К маме.

– Слава, – позвали его из темноты. – Слава, иди сюда! Иди скорей!

Он знал, что мамы тут нет. Нечего ей делать в заброшке. Знал. Но она звала.

– Слава, иди, ты болеешь, дай я потрогаю лоб, – говорила ее голосом темнота.

Или не ее. Южин не мог понять. И поверить не мог. Но темнота звала, настойчиво, обиженно даже.

– Чего же ты не идешь? Иди скорее. Слава!

Это Мага, билось в нем. Сумасшедшая кусачая тварь. Наркоманка поехавшая. «Но откуда она знает имя?» – начал спорить он сам с собой. Не может его знать. Нет. Это мама. Надо идти.

Южин отпустил ручку двери, обтер ладони о штаны, чтобы не запачкать маму, и шагнул в темноту, откуда его так настойчиво звали. И только в щеке разливался воспаленный жар. И слезы подступали к горлу. Не ходи – в последний раз пронеслось в голове, но он отмахнулся.

– Не ходи, – услышал Южин за спиной, обернулся рывком.

Запертая дверь, в которую он так отчаянно бился, приоткрылась.

– Не ходи, она тебя сожрет, – донеслось оттуда.

Из щели просунулась чья-то рука.

– Слава! – истерично вскрикнула мама, но Южин уже понял, что это не она.

Он сжал протянутую ладонь – холодная и влажная, как все вокруг, – и послушно протиснулся в комнату, дверь тут же захлопнулась. Мягко щелкнул замок. Перед Южиным стоял мальчик лет пятнадцати. Невысокий, щуплый. Южин присмотрелся. Лица было не разглядеть, только крупную родинку над верхней губой. Узнавание хлестнуло по Южину, но он тут же отогнал его. Нет, просто похож. В темноте смазываются черты, остается только силуэт, а воображение само дорисовывает детали. Родинку с фотографии Краюшкина, например.

– Мне надо выбраться, – выпалил Южин, но мальчик приложил палец к губам.

В коридоре заскрипело, потом бухнуло, и на дверь посыпался град ударов.

– Открой, открой, открой! – визжала Мага, обрушиваясь всем телом. – Слышишь меня, открой!

Мальчик вцепился в Южина и потащил его в угол. Там были свалены в кучу железные койки без матрасов. Мальчик поднырнул в самую гущу, дернул на себя руку Южина и пополз через переплетение ржавых пружин и поломанных ножек. Южин заслонил лицо свободным локтем, протиснулся между отломанным подлокотником инвалидной коляски и длинной подставкой для лангетов, прислоненной к стене. Внутри непроходимых залежей металлолома оказалась полость – узкий промежуток, в котором если и мог поместиться кто-то, то только щуплый подросток. Но мальчик пропустил Южина вперед, уступая ему место. Мага все билась в дверь, но уже не звала никого и ничего не требовала, она просто выла. От ее воплей разрывалась голова.

Южин присел на корточки. Он все заслужил. И прокушенную щеку, и Магу, жаждующую его разорвать, и даже острую пружину, впившуюся в бедро. Если Мага была вичевая, то пружина точно хранила в себе запас столбняка. И это Южин тоже заслужил. Он закусил губу, чтобы не разреветься.

Холодная ладонь опустилась ему на лицо. Южин открыл глаза, но не отстранился. Он старался не дышать, чтобы не выдать себя. Мальчик тоже не издавал ни звука. Южину показалось, что даже футболка на его узкой груди не поднимается при вдохе. Мальчик убрал руку с лица Южина, задумчиво потер родинку и выбрался из ржавого завала.

Скрипнула дверь. Мага наконец заткнулась. Тишина зазвенела в ушах, через этот звон трудно было разобрать шепот, доносившийся из коридора.

– Отдай мне его, – просяще ныла Мага. – Отдай. Я его вела. Отдай.

– Отстань, – сказал мальчик. – Нет здесь никого.

– Ну отдай, мне нужен этот, я же почти… почти привела его. Отдай.

– Я сказал, никого здесь нет. Уходи.

Мага заскулила. Южин окаменел, вслушиваясь, как удаляются ее шаги. Медленно и тяжело. Нехотя, но послушно. А когда все стихло, Южин понял, что в комнате, кроме него, больше никого не осталось. Даже сторожа. Ни-ко-го.

Он посидел еще немного, упершись лбом в колени. Южин знал, что Мага не вернется, и упивался этой уверенностью. Обошлось. Значит, он еще выберется. Еще спасется. И остальных отыщет. Если безымянный мальчик спас Южина, то теперь надо спасти и Тараса с Кирой. Куда бы они ни ушли, без него им наружу не выбраться. Южин улыбнулся этим мыслям. Надо же, убежал от сумасшедшей девки и сразу в герои заделался. Может, за этим сюда и ходил Дэн? За возможностью почувствовать себя героем, пусть весь остальной мир и делает тебя исключительно неудачником.

Смех распирал грудь. Щекотал в носу. Слезы сами собой потекли из глаз. Южин заворочался в пружинах, пополз к выходу, но только расцарапал руки. Еще рывок – тонкая ножка светильника, опрокинутого плафоном вниз, впилась ему в ногу. Южин почувствовал, как под штаниной стало горячо и влажно. Липкий от слизи и крови, он вывалился из железной кучи и остался лежать, тяжело дыша. А когда приподнялся на локтях, по коридору уже цокали когти. В нос ударил острый запах псины. И курева.

«Полкан», – понял Южин. Бежать сил не было. Он вытащил из кармана телефон, включил фронтальную камеру.

С экрана на него смотрел какой-то страшный парень – грязный, исцарапанный, высохший весь. В нем не осталось ничего знакомого. А уж свое лицо Южин как следует изучил. Но сморщился парень так же, как Южин. И рот у него скривило точно так же. И даже глаза у него были заплаканные. Парень на экране затравленно щурился, потом втянул в себя воздух и зашептал на выдохе.

– Меня зовут Вячеслав Южин, я блогер и пришел в Ховринскую заброшенную больницу со съемочной командой, чтобы снять документальный фильм. Сюда нас привел проводник Костя, я познакомился с ним на тематическом форуме. Он пообещал мне показать ХЗБ изнутри. Костя упал в шахту лифта. Мы не смогли его спасти. – Тут парень сбился и всхлипнул. – Мы с командой разделились. А теперь меня пытаются убить местные. Они называют себя ховринские. На меня напала девушка. Мага. Она укусила меня.

Парень повернулся к камере щекой. Через слой грязи были видны налитые кровью следы зубов.