Тим Ваггонер - Мифотворец [litres]

– Да, моя госпожа, – откликнулся он, стараясь скрыть нежелание исполнять приказание.

Он вышел из-за угла и направился к богу и толпе его последователей…

…когда через улицу пролетел огненный шар и врезался в бога, мгновенно втянув того в раскаленный водоворот пламени.

Когда Сэм и Дин вышли на парковку около кафе, они сразу увидели высокую стройную женщину, чьи волосы полыхали в огне. Она стояла на тротуаре перед группой людей и заводила правую руку назад, как будто готовилась кинуть бейсбольный мяч. Сперва ее ладонь была пуста, но при замахе из нее вырвался огненный шар и стремительно полетел к Пеану. Сторонники женщины – нет, богини – закричали, захлопали, засвистели, заулюлюкали, походя больше на спортивных фанатов, чем на последователей бога. Прежде, чем огненный шар достиг Пеана, Сэм успел подумать лишь одно: «Интересно, боги огнеупорные?» Ответ на вопрос он получил спустя секунду, когда тело Пеана вспыхнуло и бог взревел от боли. Ни один человек не смог бы исторгнуть подобный звук. Рев был громоподобным, и Сэм почувствовал, как завибрировал асфальт под ногами, словно в городе случилось небольшое землетрясение. В ушах все еще звенело после того, как они с Дином выстрелили из четырехствольного дробовика Воителя, а теперь в барабанные перепонки будто ножи вогнали. Сэм зажал уши руками и не удивился, увидев, что Дин сделал то же самое.

Последователи огненной богини начали хором скандировать:

– Факел, Факел, Факел, Факел!

Она развернулась к ним и поклонилась, будто фокусник на сцене, который только что исполнил особенно впечатляющий трюк. Языки пламени на голове, похоже, совсем ее не беспокоили, не причиняли вреда они и коже, которая в свете фонарей парковки оказалась красной, будто сильно обожженной. Зрачки и белки ее глаз были огненно-оранжевыми.

– Спасибо всем, – поблагодарила она.

При этом Сэму показалось, что за зубами ее мелькают крохотные язычки пламени.

«Да она как печка внутри», – подумал он.

Факел была одета в черную кожаную куртку поверх футболки с эмблемой совершенно неизвестной Сэму рок-группы – «Рапсодия Огня». Наряд довершали черные джинсы и черные же сапоги до бедра.

Крики Пеана стали тише, земля под ногами уже не дрожала. Сэм осторожно убрал ладони от ушей и обнаружил, что они болят, но уже слабее. Он кивнул брату, и тот тоже открыл уши.

– Чувак, – проговорил Дин, – эта цыпочка…

– Молчи, – предупредил Сэм.

– Просто огонь!

Сэм вздохнул, а Дин широко ухмыльнулся.

Послав своим последователям воздушный поцелуй, Факел развернулась и широким решительным шагом направилась к Пеану. Пеан был по-прежнему объят пламенем, но он уже не ревел от боли. Женщина, его «помощник» – шериф упомянул, что ее имя Лена Нгуен, – стояла рядом. Сэм сказал бы, в опасной близости. Он что-то кричала Пеану, но Сэм не слышал, что именно, частично из-за звона в ушах, частично из-за разделяющего их расстояния. Спустя секунду пламя опало, а потом и вовсе исчезло. Тело и одежда Пеана обгорели так, что слились в одно целое. Сэм поверить не мог, что Пеан все еще способен стоять на ногах. Пусть он был богом, боль, должно быть, его мучила невероятная.

Факел преодолела полпути до Пеана, когда тот, неуклюже двигаясь, приподнял обугленный слой, который мог быть как одеждой, так и плотью или тошнотворным сплавом того и другого, и достал штуку наподобие жезла, тоже обгоревшую. Он крепко сжал ее обожженным кулаком, и золотистое сияние избавило предмет от сажи. Теперь Сэм смог разглядеть, что это, и узнал кадуцей. Сияние вспыхнуло, окутало Пеана с головы до ног, а потом погасло – теперь Пеан снова выглядел целым и невредимым. Гладкая здоровая кожа, не тронутые огнем волосы, правильные черты лица.

– Вот это в самом деле чертовски сильная магия, – впечатлился Дин.

Когда Факел приблизилась к Пеану, тот уже был как новенький, хотя его последователям пришлось хуже: они опирались друг на друга, а некоторые потеряли сознание, и теперь их товарищи хлопотали над ними. Сэм гадал, что будет, если битва станет чересчур напряженной. Могут ли боги вытянуть столько энергии из своих последователей, что те не просто ослабеют и почувствуют себя плохо, а умрут?

«Ну конечно могут, – подумал он. – Они ведь монстры, так?»

Факел сжала кулаки, которые тут же вспыхнули. Она замахнулась правой рукой, явно намереваясь ударить Пеана в челюсть, но тот метнулся вперед, будто в поединке по фехтованию, и с силой ударил ее кадуцеем в грудь. На этот раз жезл вспыхнул черным светом, и огонь на кулаках богини погас. Факел застонала, сгорбилась и схватилась за живот. Отшатнувшись на несколько шагов, она упала на колени и уронила голову на грудь. Пламя, что до этого окутывало ее голову смертельным венцом, начало плеваться искрами и опало, обнажив лысую голову.

«Огонь и есть ее волосы», – догадался Сэм.

Голову Факел обнимал медный обруч. Раньше пламя скрывало его – или даже выходило из него, – но теперь он оказался у всех на виду.

– Эта штука у нее на голове, – проговорил Сэм, – должно быть, и есть ее оружие.

– Держу пари, ты прав, – отозвался Дин. – Как думаешь, что с ней сделал Пеан? Он вроде как бог медицины? Разве он не должен был, ну, не знаю, избавить ее от прыщей или улучшить пищеварение?

– Пеан умеет исцелять, да. Но он может и причинить боль, если захочет.

Развернувшись на голос, братья увидели шерифа Дикона. Он держал три лотка с кофе и горячим шоколадом, которые стояли друг на друге и закрывали нижнюю половину его лица.

– И если у бога есть материальное тело, – продолжал Дикон, – Пеан способен воздействовать на него точно так же, как на человеческое… Если дотянется до него этой своей золотой штучкой-дрючкой.

– Умоляю, не говори «золотая штучка-дрючка», – попросил Дин. – Это звучит ужасно по куче причин.

Сэм не обращал на их разговор внимания, сосредоточившись на происходящем между Пеаном и Факел. Пеан приблизился к богине и воззрился на нее с жутковатой смесью сострадания и удовлетворенной жестокости. Когда он заговорил, его голос прозвучал громко, будто через усилитель.

«Он хочет, чтобы сказанное им услышали все вокруг», – понял Сэм.

Не удивительно. Все встреченные им с Дином боги корчили из себя примадонн в той или иной степени.

– С твоей стороны было весьма невежливо не сказать слова. Я бы дал тебе шанс произнести их, просто чтобы удостовериться, что все точки над «И» расставлены, однако, учитывая, как я переместил твои внутренние органы, ты едва ли способна говорить.

Продолжая держать кадуцей в правой руке, левой он снял с ее головы медный обруч и поднял, поворачивая из стороны в сторону, будто желая разглядеть со всех сторон.