Тим Ваггонер - Мифотворец [litres]

– Искусная работа. Дизайн элегантен в своей простоте. – Он смотрел на обруч, пока Факел скулила, прижав руки к животу.

Сэм представить себе не мог, какую боль она, должно быть, испытывает. «Перемещение» внутренних органов наверняка стало мучительнейшей агонией даже для бога. Сделай Пеан то же самое с человеком, тот бы умер мгновенно. Только божественное происхождение Факел позволяло ей оставаться в живых так долго.

Пеан отвел взгляд от обруча и снова посмотрел на Факел:

– Что ж, если тебе не надобны слова, полагаю, и мне их говорить нужды нет.

Он высоко поднял обруч и одним молниеносным движением обрушил его на голову раненой. Раздался ужасный хруст, и Факел повалилась на землю с размозженным черепом. Секунду она лежала неподвижно, потом – как случилось на глазах Винчестеров и с другими погибшими богами – белый свет поглотил и ее, и ее оружие. Два огонька слились в шар, который, ненадолго зависнув в воздухе, метнулся к Пеану и растворился в его теле. Факел и ее обруч исчезли.

Последователи Пеана восторженно закричали и зааплодировали, празднуя победу своего бога. Все, кроме доктора Нгуен. Та выглядела изможденной, если не физически, то эмоционально. Сэм понимал ее реакцию… точнее, отсутствие таковой. Какой же доктор станет бесстрастно наблюдать за убийством? Это шло вразрез со всеми врачебными убеждениями.

Шериф Дикон радовался так же бурно, как прочие сторонники Пеана.

– Я же говорил, что он великолепен! Пойдемте, я подведу вас к нему и представлю.

Сэм посмотрел на Дина, а Дин слегка пожал плечами, будто говоря: «Тебе решать».

Сэм колебался. Теперь, когда они увидели Пеана в бою, стало ясно, что он в той же степени безжалостен, как остальные боги. Если он узнает, что они охотники, то вывернет их наизнанку или еще что похуже сделает, а без собственного оружия братья будут перед ним совершенно беспомощны.

– Думаю, сейчас не лучший…

Не успел Сэм договорить, как из-за угла здания в конце квартала вышла высокая женщина, чье тело и одежда, казалось, полностью состояли из серебра. Увидев ее, Сэм почувствовалее невероятную силу, и если бы внешность не выдавала в ней богиню, то это сделали бы поистине королевская манера держаться и физически ощутимая энергия. На тротуаре на полпути к Пеану стоял немолодой афроамериканец в потрепанной одежде, и когда серебряная женщина приблизилась, он оглянулся на нее через плечо. Но вместо того, чтобы в ужасе сбежать, почтительно ей кивнул и направился к Пеану. Серебряная женщина последовала за ним, замешкавшись, наверное, чтобы мужчина добрался до Пеана первым. Спустя секунду из-за угла показалась толпа людей и потянулась за женщиной. Сэм догадался, что они – частью, по крайней мере – ее сторонники.

– А Пеан ведь привлекает дам, а? – заметил Дин. – Ну да, он ведь доктор.

– Как думаешь, этот мужик перед ней – ее помощник, или приближенный, или как они там называются? – поинтересовался Сэм.

– Может быть, – отозвался Дин. – Видно, ей нравится стиль гранж.

– Ребята, я пошел, – окликнул их шериф. – Примкну к группе, на случай если начнется новый бой. И потом, – он поудобнее перехватил лотки с напитками, – я уже устал держать эти штуки.

Он пересек улицу и добрался до группы последователей в то же время, когда афроамериканец остановился метрах в трех от Пеана и заговорил:

– Я желаю объявить о прибытии моей госпожи Адамантины, самой могущественной и яростной из богов. Взгляните на ее лик с благоговением, дрожите в ее присутствии и готовьтесь к смерти от ее руки.

– Сколько ставишь на то, что эту речь она же сама и написала? – спросил Дин.

– Пойдем, – отозвался Сэм. – Подойдем поближе, там будет лучше слышно.

– Ты имеешь в виду, там нас будет легче убить? – уточнил Дин, но последовал за братом.

Братья заняли наблюдательную позицию на тротуаре недалеко от шерифа Дикона, раздающего горячие напитки. Люди хватали стаканы и спешили отыскать лучшую точку обзора, тем самым напомнив Сэму зрителей спортивного матча, которые закупаются закусками и напитками и рассаживаются в ожидании начала зрелища.

Серебряная богиня – Адамантина – подошла к Пеану и остановилась перед ним. Асфальт у них под ногами был почерневшим от недавней огненной атаки Факел. Люди по обе стороны расступились, освобождая богам место, но Сэм понимал, что когда те начнут сражаться, расстояние до них все равно окажется небезопасным для людей. Теперь, когда Пеан и Адамантина приблизились друг к другу, воздух словно потрескивал от разрядов энергии. Сэм чувствовал, как покалывает кожу, и, если бы мог заглянуть в зеркало, не удивился бы, обнаружив, что волосы встали дыбом, словно ему достался сильный разряд статического электричества.

Пеан заговорил первым:

– Я Пеан.

– Я Адамантина, – откликнулась серебряная богиня.

А потом они проговорили хором:

– В конце должен остаться лишь один .

Сэму этот обмен репликами показался ритуалом, которому, однако, следовали не все боги. Воитель, например, ничего не сказал Стервятнику.

– Раунд первый, – объявил Дин. – Жаль, в колокольчик позвонить некому.

Боги не сразу кинулись в бой. Они стояли и сверлили друг друга взглядами, сведя брови, стиснув челюсти и сжав кулаки. Их сила все возрастала, и в конце концов Сэм почувствовал отчетливое гудение в воздухе. Как будто они стояли около гигантского, медленно запускающегося генератора. Кадуцей Пеана пульсировал черным светом, разряды электричества окутывали наруч Адамантины и пробегали по ее копью.

– Похоже, она богиня молний, – заметил Дин.

Сэм кивнул, не отрывая взгляда от соперников. Они напоминали диких зверей, которые встают нос к носу и демонстрируют всю силу и агрессию, пытаясь запугать противника и в то же время выяснить, кто сильнее.

Струящаяся из богов энергия продолжала скапливаться, пока не начала причинять боль жавшимся друг к другу на тротуаре людям. Сэм поморщился: покалывание переросло в жар, словно Факел угодила в него сгустком огня. Судя по лицам остальных – включая Дина, – они ощущали то же самое. И вдруг, когда уже показалось, что накопившееся напряжение выльется в один невообразимо мощный взрыв, аккумуляция энергии прекратилась, да так резко, что люди ахнули от неожиданности. Кожу перестало покалывать, снова стало тихо и спокойно, хотя Сэму казалось, что он чувствует легкий запах озона, словно после разряда молнии.

– Кажется, наши силы равны, – слабо улыбнулся Пеан.

Его кадуцей уже не сиял, и по копью Адамантины больше не струилось электричество.